— Любишь? Любишь?! — говорила она, не в силах успокоиться. — Ты даже не позволила ему объясниться, вколов сыворотку моей семьи! Ты проткнула бы ему башку, появись я на секунду позже! И после всего этого ты говоришь о любви?! Лживая тварь! Ты единственная лживая тварь в этой комнате!
— Прости меня, Таро-кун… — повторяла Рена снова и снова, чем просто необузданно веселила свою подругу.
В таком темпе моё тело не могло выдержать долго. Мне вкололи какую-то дрянь, я устал, побит, мои руки страшно кровоточили, а половой акт доходил до своего пика. Хотя удовольствия я совсем не чувствовал, всё это перекрывалось страшной физической и душевной болью. Я не мог больше это терпеть, как и Рена. Мы закончили это одновременно. Любимая совсем без сил сидела на мне, тяжело дыша.
— Я люблю тебя, Таро-кун… — прошептала она чуть слышно. — Может, в следующей жизни… ты сможешь меня простить…
В этот момент раздался выстрел, и девушка повалилась на меня. К своему ужасу я почувствовал, что из её лба течёт нечто густое и тёплое прямо мне на плечо. Мион прострелила ей башку, приставив пистолет к затылку. К сожалению, я оказался бессилен, чтобы это остановить. Мне удалось лишь слегка приподнять руку, и то какими-то невероятными усилиями. И всё же этого было мало, чтобы умерить пыл Сонозаки. Она спустилась со стола на пол, встала напротив моей головы и с дьявольской улыбкой наставила пистолет мне к сердцу, произнеся:
— Спасибо, Та-тян. Ты мне очень помог сделать то, о чём я так давно мечтала. В благодарность ты умрёшь безболезненно в объятьях своей возлюбленной. Прощай, и запомни одну вещь. Ты не виноват, Та-тян… Ты не виноват…
Эпилог
…И к другим новостям. Трагедия, произошедшая на днях в деревушке неподалеку от Окиномийи, Хинамизаве, потрясла всю Японию. Практически все члены семьи Сонозаки, местных представителей совета деревни перед правительством, а так же Кимийоши Киичиро, главный представитель интересов Хинамизавы, были найдены мёртвыми в своём поместье. Представители правопорядка в лице главы следовательского отдела Окиномийи Юджи Макото утверждают, что смерть наступила вследствие применения насилия…
— А? Что?.. — послышался слабый голос.
В одноместной палате на просторной кровати лежала укрытая одеялом девушка со слегка перебинтованным лицом. Она слабо приоткрыла глаза, устремляя взор в работающий маленький телевизор, стоящий рядом на тумбочке.
— Что?.. — спросила она, не до конца приходя в сознание. — Сонозаки… мертвы?..
Согласно предварительной информации, в их смерти подозревается некая Сонозаки Мион, недавно поступившая в госпиталь Окиномийи с тяжёлыми ранениями в области лица…
— Что? — девушка моментально пришла в сознание и в шоке уставилась на экран. — Но… как же так…
В этот момент по коридору медленно шагала девица в белом кимоно, украшенным следами чужой крови…
Кроме того, по неподтверждённым данным, при обыске поместья были найдены трупы двух несовершеннолетних, убитых выстрелом в голову и сердце. Мне только что сообщили, что имена убитых подростков — Риугу Рена и Кимото Таро. Судя по всему, они так же стали жертвами Сонозаки-сан…
— Нет… нет… — повторяла девушка, качая головой в испуге и в шоке одновременно, пока дверь позади неё неспешно открывалась. — Это не я… Это ложь… Это ложь!!! Я не могла!!! Я никогда бы не убила Рену и Та-тяна!!!
— Я знаю…
Обернувшись, девушка будто бы взглянула в своё собственное отражение, направившее дуло пистолета ей в голову и всадившее с грохотом пулю ей в лоб. Это было последнее, что видела больная. Её откинуло чуть назад, из-за чего она повалилась с койки, случайно свалив с собой тумбочку и опрокинув на себя телевизор. Треск разбитого стекла и электрической вспышки. Из него повалил дымок. А убийца улыбалась этой картине. Словно стараясь запечатлеть этот момент в памяти, она нездорово таращилось на тело, распуская заплетённые в косу волосы и срывая со своего лица грим…
— Спасибо, что дала мне повод, сестрёнка… — произнесла она, повернувшись прямо в ближайшую камеру.
Её лицо слегка дёргалось вместе с изображением. Она состроила жуткую улыбку, просила пистолет перед собой и произнесла в бешеном смехе:
— Как тебе шоу, Та-тян?! Не ожидал такой развязки?! Фееричный финал! Не так ли, Кимото Таро?!
* * *
Я просто потерял дар речи. В одно мгновение абсолютно весь мой мир рассыпался на мелкие кусочки. Мне было настолько страшно, что словами этого описать невозможно. И не только потому, что убийца на видеозаписи только что заговорил со мной. Перед моими глазами словно воплотились худшие страхи, которые только могли прийти мне в голову. Мозг просто отказывался это усвоить…
— Да уж, угнетающее зрелище, — послышался голос Оиши, внимательно отсмотревшего всё от начала до конца. — Макото-сан, что думаете?
— Чего здесь думать? Это явная подделка, — девушка-следователь без особого интереса взглянула на эту плёнку. — Самая явная лажа — нам показали смерть Сонозаки Мион, Кимото Таро и Риугу Рены. Это уже упуская из внимания то, где происходило всё это? Что это за подвал? И откуда у авторов этой плёнки съёмки госпиталя Окиномийи скрытой камерой? Уморицу Кудо-сан, откуда у вас эта запись? И зачем вы продемонстрировали её нам?
— Ну, как я уже говорил, — замялся психиатр. — Я проверял кадры видеонаблюдения и наткнулся на это. Вы не поверите, я даже удосужился найти запись того, как Риугу-сан, которая в данный момент мертва, убегает из нашей палаты и протыкает мне шею ручкой…
— Этого не может быть! — внезапно вскочил я со стула с бешеными глазами. — Это всё ложь! Ложь!!!
— Сынок, сиди спокойно! — Оиши тут же вскочил со стула и выхватил пистолет.
— Ложь… ложь… ложь!!! — тут я с силой пнул стол, отчего он влетел в старика и ударил ему в живот, обезоружив.
Ума в панике кинулся звать на помощь, крича «Помогите! Насилуют!». Макото, будучи не в состоянии драться, встала между мной и им. Ведь мой взгляд пал именно на него.
— Ты… это ты всё подстроил! — подходя всё ближе, вторил я, как одержимый. — Это всё из-за тебя!!!
В любой момент я был готов наброситься даже на Юджи и разорвать её зубами, поскольку руки у меня были в наручниках, однако ей повезло. Дверь быстро распахнулась, и внутрь влетели полицейские, забрав меня под белы рученьки…
Кротко говоря о том, что случилось потом. Меня признали невменяемым и поместили в психлечебницу Окиномийи под присмотром доктора Кудо. Хотя следствие ещё велось, а до суда было ещё далеко, меня решили оставить тут, чтобы я не мог причинить никому вреда. Так больше месяца я проторчал внутри, в смирительной рубашке и в полном одиночестве. Даже спустя такое количество времени, произошедшее не могло уложиться в моей голове. Мой сон, мои подозрения. Я дважды увидел смерть каждого из дорогих мне людей. Слишком много мыслей путалось у меня в голове. Я был на грани. Просто сходил с ума, волочась по пустой комнате. Я просто не знал, что делать дальше…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
