— Торгуешься сестрой? — осуждающе посмотрел я на Лео.
— Ашидо, не пойми меня неправильно, но я хочу, чтобы она была счастлива. Ты хороший парень, который ее не обидит, а она станет тебе спутником жизни, который будет любить тебя и ценить. Я более чем уверен, что поступаю правильно.
Это действительно заманчивое предложение, пусть я с ней еще не знаком, Лео уже успел зарекомендовать Лию.
— Хорошо, я согласен, что мне нужно сделать?
— Ничего сложного, послезавтра ночью я планирую пойти туда, чтобы забрать ее. Это будет ночь понедельника, когда весь персонал отсыпается перед рабочей неделей. Нам нужно просто прийти туда, найти Лию и забрать ее. Ты мне нужен для подстраховки, поможешь если что-то пройдет негладко.
— Что ты подразумеваешь под «негладко»? — поинтересовался я.
— Возможно, нам придется ее тащить, а она довольно тяжелая.
— И это все?
— Остальное я озвучивать не буду, вдруг ты откажешься, — пояснил Леонхардт.
— Ладно, я согласен.
— Спасибо, это очень много для меня значит. У меня не осталось никого, кроме нее, потому я хочу ее сберечь. Я очень люблю Лию, мы всегда были в отличных отношениях, и буду рад, если вы откроете свои сердца друг другу.
— А почему ты не позовешь Юмико и Хорнет? — поинтересовался я. — Вместе было бы проще.
— Я не доверяю женщинам в критических ситуациях, — ответил он.
— Это все?
— Да, но, если ты не против, я бы хотел завтра с тобой прогуляться.
— Договорились, у меня уйма свободного времени.
— Тогда оставь меня, я ночью не спал, — приказал Лео.
— Хорошо, сладких снов.
— Спасибо, — улыбнулся он, провожая меня на выход.
Хотелось бы посмотреть на эту Лию. Как Леонхардт видит красивых девушек? Уверен — это высокие красотки с большой задницей, но зная теперь, что она обжора, встает вопрос — насколько большой. Если Лии двадцать три, значит она родилась в 2036, почему Лео думает, что мне подойдет девушка постарше? Или он так отчаянно цепляется за любого достойного парня, способного сохранить с ней отношения? Что же в этой девушке такого отталкивающего, что она до сих пор не нашла себе партнера? Я вышел за дверь и издалека увидел несущуюся в мою сторону Итачи, ее взгляд был бегающим, сама девушка выглядела испуганной. Идя на сближение со мной, она резко закричала:
— Ашидо! Помоги мне, я спалила кухню!
Не став на это отвечать, я бросился в сторону кухни. Чем ближе я подбегал, тем противнее становился запах. Из комнаты отдавало гарью, Итачи не стоило на ней хозяйничать. Вбежав в комнату, я увидел заливающуюся пламенем плиту, огонь жег мебель. Я не знал, что делать, никто не говорил, где у нас стоят огнетушители. В голову не пришло ничего лучше, чем направить поток дыма на огонь, чтобы отогнать от него кислород. Пусть у меня и получилось то, что я опробовал впервые, пламя даже не шелохнулось. На мое счастье в комнату вбежал Лео, который мог исправить ситуацию. Он не стал терять ни секунды — схватившись за кухонный шкаф, тот пустил лед в сторону плиты. Какие-то считанные секунды и на плите уже красовалась ледяная глыба, а огня как не бывало. Впервые вижу способность Леонхардта в действии — очень полезная вещь, потрясающе. Сам Лео покрылся небольшой наледью, почти незаметной, руки будто подморозило в процессе.
— С вами не поспишь, — пробурчал он и вскоре удалился.
Я посмотрел на Итачи, которая стыдливо опустила голову, чувствуя вину за принесенные неприятности. Присев за кухонный стол, я решил провести с ней профилактическую беседу.
— Итачи, что ты пыталась здесь сделать? — начал я.
— Я хотела сделать всем покушать, — едва слышно ответила она.
— Солнце, — пытался я быть помягче, — я понимаю, что ты хочешь быть полезной, и чтобы тебя хвалили, но ты не можешь быть такой на кухне, пойми.
— Но…
— Итачи, послушай, — перебил я, — ты и так многое для нас делаешь, но готовить в одиночку тебе нельзя.
— Я понимаю, я очень виновата, — раскаивалась, сказала Итачи, — потеряв руки, я потеряла свое призвание, — она была на грани.
Итачи была очень расстроена, еще немного, и она бы заплакала. Нужно было ее утешить, я встал изо стола, после чего подошел к ней и приобнял. Конечно, такой ход не мог не вывести на эмоции, девушка всхлипывала мне в грудь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Итачи, это ведь ты готовила ту потрясающую курицу, когда мы приходили в гости к Ишимару?
— Да, — она посмотрела на меня глазами, полными слез, но в ее взгляде читался интерес, — большую часть времени я готовила для всех.
— Знаешь, она так понравилась Юмико, что та без умолку трещала о том, как это вкусно.
— Правда? — похоже мне удалось ее отвлечь.
— Правда, — обнадежил я, — она даже хотела выйти за тебя замуж.
— Ч-что? — испугалась девушка. — Так же нельзя!
— Не бери в голову, она была пьяна в тот вечер.
— Она меня не любит? — поплыла Итачи.
— Брось, мы все любим тебя, просто тогда она переборщила.
Итачи улыбнулась и снова уткнулась мне в грудь.
— Не волнуйся, мы найдем способ вернуть тебе руки, чтобы ты снова могла приготовить нам ту курицу.
— Разве это возможно? — пробурчала она.
— Нет ничего невозможного, Итачи.
Пусть я и сказал так, зная, что однажды она заживет как прежде, но кое-что невозможное в этом мире было — вернуть мертвых к жизни. Все мы кого-то потеряли, и никто не сможет снова взглянуть в глаза тем родным людям, которых все мы когда-то ценили. Пусть для меня потеря родителей уже была не так велика, Хорнет потеряла всех своих родных, которых она очень любила, Юмико потеряла родителей, о которых я до сих пор не слышал ни слова, Леонхардт потерял маму и может потерять сестру, если я ему не помогу. Итачи тоже многое потеряла, хоть у нее и не было в памяти родни, все те горничные, с которыми она работала, тоже были для нее близкими людьми. Я благодарен судьбе за то, что хотя бы она выжила, но теперь сердце этой невинной кошечки придется долгое время залечивать, и не только его.
— Знаешь, Ашидо, — Итачи развеяла тишину, — ногами не так просто управляться, особенно в чулках.
— Знаю, солнце.
— Я все время тренирую моторику, но все, как будто нарочно, валится из ног, мне очень сложно адаптироваться к такой жизни.
— Рано или поздно все получится, — подбадривал я, — нужно лишь стремиться и не опускать руки.
— Ашидо, — она нахмурилась.
Что я только что сморозил. С этой девушкой надо уметь выбирать выражения, реплики на уровне привычки могут обернуться оскорблением.
— Прости, я не подумал, что сказал.
— Все в порядке, — размякла она, — я знаю, что ты не специально.
Эта девушка добрее любой из тех, с кем я когда-либо общался, но таких людей, точнее кошек, очень легко обидеть, особенно когда они делают для тебя что-то хорошее, а ты отвергаешь их труд, потому надо поддерживать Итачи во всем и быть с ней помягче.
— Можно с тобой немного поговорить? — обратилась ко мне Итачи.
— Конечно, о чем угодно, только давай пойдем ко мне в комнату.
На кухне все еще пахло гарью, в такой обстановке нормально не поговоришь. Слезы Итачи уже высохли, мы уверенно двинулись ко мне в комнату на второй этаж. На лестнице нам навстречу вышли Хорнет и Юмико, а следом за ними плелась Сильвия. Она была такой пушистой, при движении ее длинная шерсть аккуратно укладывалась от ветра.
— Почему в доме пахнет гарью? — возмутилась Хорнет.
Говорить, что это Итачи во всем виновата совсем не хотелось, потому я приму удар на себя.
— Я спалил кухню.
— Что? — обе девушки ахнули.
— Нет! — закричала Итачи. — Это я ее спалила! Ашидо ни в чем не виноват!
— А ведь я почти поверила, — буркнула Юмико.
— Ашидо, — Хорнет смотрела на меня с упреком, — я конечно понимаю, что ты хочешь оправдать Итачи, но не надо, мы не станем ругаться.
— Правда? — удивилась Итачи.
— Правда, — подтвердила Хорнет, — но в следующий раз позови на кухню кого-нибудь с собой, хорошо?
— Хорошо, — она стыдливо отвернулась.
