— А Вира…она правда…ну…
— Ведьма?
— Она мне говорила…а я не поверил. Посмеялся. Другом ее назвал…
Из его рта шел пар. А Янус вспоминал, как клубился туман у нее под пальцами, когда она лечила исполосованную спину. И захотелось вдруг этого парня ударить…
И себя тоже.
— Только…знаете… Она же хорошая! Как же так?!
Лексий захлюпал носом.
— Заходи, чаю попьешь, — посторонился Дирек, чувствуя, что в этот раз этого посетителя ему не отделаться.
Лексий прошмыгнул в приоткрытую дверь.
— Елизавета теперь компаньонка дочки Айзека, — вещал парень через десять минут, сидя у камина с чашкой ароматного чая. — А о вас слухи нехорошие ходят.
— Пусть судачат, — отмахнулся Дирек. — Хотя… — он внимательно присмотрелся к собеседнику. — ты кое-чем сможешь помочь.
— Да что угодно! — тут же подскочил Лексий.
Офицер улыбнулся юношескому порыву.
— Пожалуйся, что хозяин пьет. И непонятно, будет ли вообще зарплату платить. Дочь у него без присмотра, сама за домом следит, сама готовит. Во дворе бардак, останки ведьмы до сих пор на улице лежат, неубранные.
Секретарь опять сник.
— А…вы действительно ее сожгли?
— Нет, поросенка.
Вообще-то это было правдой, но рассказывать об этом парню Янус не собирался. Нарассказывались уже. Хотя, конечно, Лексий не Лиза.
С другой стороны, он и Синт до поры до времени считал хорошим человеком.
— А там…
Алисия как всегда не вошла, а вбежала в комнату, еще с порога начиная говорить. Хорошо хоть, быстро оценила ситуацию и осеклась.
— А он что тут делает?
Парень вжал голову в плечи. Девочки он боялся больше ее отца.
— Я, наверное, пойду. Еще домой по холоду идти до города.
Когда Лексий скрылся за поворотом, Диреки, вдвоем вышедшие его проводить (что ускорило процесс прощания втрое), зашли в дом.
— Что ты хотела?
— Мне к Вире можно?
— Нет. Что-то еще?
— Ну… Ты же не будешь меня ругать? Сильно по крайней мере. Я же случайно…
Первым делом офицер осмотрел дочь на наличие повреждений. Не найдя таковых, он грозно нахмурился.
— Что разбила?
— Медальон…он простенький совсем, на кожаной веревке! Безделушка какая-то дешевая…
Не успела она договорить, а Янус уже мчался к спальням…
13
Дверь так резко открыли пинком, что Вира не успела стереть слезы. Дирек заметил и опухшее лицо, и раскрытую книгу, из которой торчал засушенный стебелек розы. Ведьма резко захлопнула том и отвернулась к окну.
— Что-то случилось?
— Ты в порядке?
Хотелось сказать "нет" и устроить истерику. Она прошептала:
— Да.
Офицер сначала облегченно выдохнул, потом внимательно осмотрел застывшую у окна фигуру. Вроде, все как обычно.
— Поела?
Она кивнула.
Он забрал поднос и вышел, но направился не на кухню, а в кабинет.
Осколки медальона валялись на полу. Витиеватый узор, куски стекла и керамики, прядь волос, фотография… Раньше он как не старался, не мог открыть хитрый замок, а теперь все лежало перед ним, словно мозаика. Янус окинул собранные осколки взглядом…и почувствовал себя идиотом.
Отгадка всегда была у него под носом. Но он ее не рассмотрел.
***
Когда Вира проснулась в следующий раз, первым делом посмотрела на кресло. И действительно там обнаружилась знакомая фигура. Только в этот раз Дирек спал. Ведьма села, опершись на подушку, и стала рассматривать мужчину. У него было очень усталое лицо, и весь вид стал какой-то измученный. Сидел он в одной рубашке, поставив локоть на подлокотник кресла, и подпирал голову кулаком. Мундир валялся на полу — видно, он им укрылся, но во сне неловким движением сбросил. Ведьма почувствовала, что в комнате холодно — камин судя по всему погас довольно давно.
Она осторожно спустила ноги на пол и поднялась. Стараясь не скрипеть половицами, дошла до сундука, достала одеяло и направилась к креслу. Однако стоило ей попробовать укрыть мужчину, как ее руку схватили.
— Одеяло, — Вира смотрела в еще сонные глаза с опаской. — Холодно.
Янус поморгал, отпустил ее кисть, подобрал мундир, мимолетом заметив голые ступни девушки.
— Босая. Зачем встала?
Вира послушно забралась обратно в кровать.
Янус подошел, уселся рядом, посмотрел на нее устало и грустно.
— Ну что, давай знакомиться, Вера Серли?
Девушка испуганно вжалась в подушки.
— Откуда?
— Твой медальон разбился. Сколько осталось?
Вера поняла его без слов.
— Одна.
— Одна? — не столько удивился, сколько ужаснулся Дирек. — Ты что, успела за 19 лет восемь раз умереть?
— Три.
Он нахмурился. Она закрыла глаза и заговорила размеренным механическим голосом:
— За отцом пришли на день раньше. Потом за мной. Я почему-то тогда даже не подумала, что надо прятаться. Все казалось, что это чей-то искусный розыгрыш, максимум: глупое недоразумение. А потом… Меня пару дней не трогали, но я успела достаточно увидеть и услышать, чтобы испугаться. Она появилась ровно перед первым допросом. И сказала, что поможет, если я кое-чем поделюсь. Ты же…ты же понимаешь, что такое тюрьма? Тем более для женщины. Эта незнакомка поклялась, что меня не тронут. Ни у одного мужчины не будет желания… В общем, я согласилась. Ритуал проводила она. Не знаю, что это за женщина, почему ее ко мне пустили, откуда она столько знает, но обмен состоялся. Она получила пять жизней. Я…я кое-что сохранила.
В комнате воцарилось вязкое молчание. Янусу казалось, он сейчас в нем утонет…
— Я потом поняла, что меня не особо пытали. Уже здесь, — вдруг продолжила Вира. — А тогда казалось, все муки ада свалились на мою голову. Но одно я знаю точно: я ей благодарна. Благодарна так, как никому на этом свете.
Дирек не смотрел на девушку. Она на него тоже.
— Я когда здесь появилась, подумала: судьба. Отомщу. А какая из меня мстительница, — она горько усмехнулась, — да и время шло. Как-то прижилась…
— Ты выбрала свою старую комнату.
— Я ее почти не помнила. Мы здесь жили, кода отец только поднимал производство, я маленькая совсем была. А потом если и приезжали, то на два-три дня, не больше, и то часто в городе оставались. Здесь, пожалуй, только кабинет активно и использовался. И клумбы. Клумбы мама обожала…
— Вира…
— Ты опять караулишь?
Дверь открыли сердитым пинком. Алиса негодующе пыхтела, таща в руке огромный канделябр.
— Мне тяжело между прочим тебя искать по всему дому! — ведьму девочка демонстративно не замечала.
— Взяла бы подсвечник, — посоветовал Янус.
— Он легкий! Им если бить, то не наверняка получится!
Офицер осознал, что договорить им не дадут, и встал.
— Все-все, иду охранять твой сон.
Алиса вышла, за ней шагал Дирек.
На пороге комнаты он обернулся и задал давно мучающий его вопрос:
— Вира…твои кошмары…что тебе снится?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Наверно, как я горю.
***
Следующие два дня Алисия ходила за Янусом хвостом. Вира же наоборот, как только слышала его шаги, делала вид, что спит. Не всегда получалось достоверно, но Дирек понимал, что разговаривать с ним не хотят, и уходил. К тому же наличие Алисы-хвоста не способствовало проведению бесед на интересующую его тему.
Лексий появился на следующий день, отрапортовав, что "задание выполнено". Офицер его похвалил и отправил парня восвояси, наказав пока сюда не приходить. Поэтому, когда в дверь постучали, Дирек послал Алису выведать, кто это. Девочка изловчилась и из окошка увидела бок мэра.
— Хмырь этот приехал, Айзек, — доложила она отцу.
— Один?
— С кучером.
Они разыграли целое представление. Янус, облитый вином, изображал пьяного солдафона-дебошира, Алиса — недовольную отцом дочь. У мэра тоже была роль: он убеждал хозяина дома в своей лояльности, дружбе и готовности помочь. Дирек мысленно смеялся. Впрочем, смех этот был преждевременным — судя по всему, Айзек решил засветиться перед властями, донося на военного. После приезда "особого" человечка, мэр скорее всего понял, что Янус не субъект, а объект наблюдения Тайной полиции, и сделал определенные выводы. Теперь он собирался подняться по чужим головам. Что ж, это усложняет дело. Но не отменяет запланированное.
