сообщали вольным соседям, что их собираются пожечь и ограбить, даже предлагали свои дома для укрытия. А затем грабили и жгли брошенное имущество и планировали содрать со «спасённых» соседей плату малую. Не стесняясь принимать благодарность за подобное «спасение» от ограбленных соседей.
Были, конечно, в этом угаре грабежей и убийств островки спокойствия и тишины. Как правило, в тех местах, где вольные земли раскинулись широко, и вольные крестьяне смогли организоваться. Там набранные со всех хозяйств отряды самообороны вооружались и защищали в меру сил свои дома и семьи. Некоторые даже в отместку разоряли дворянские поместья и замки, спешили вырубить баронские леса, выловить рыбу из баронских прудов.
Всё, как и везде, во все времена. Ничего личного, только нажива. Как всегда, эту наживу сопровождали пытки, насилие, убийства невиновных женщин, детей, стариков. Сервы убивали вольных соседей из зависти, вольные соседи резали дворян и жгли замки от страха и мести; дворяне воевали против власти русов, пытаясь отплатить за вынужденную нищету и уравнение в правах с простолюдинами.
На все эти беды накладывались поднявшие голову уголовники и набежавшие из соседних стран любители лёгкой наживы. А после объявления войны Новороссии почти всеми государствами Центральной Европы в палёный запах безудержного бунта добавилась перчинка политики. Крупнейшие и старейшие королевские семьи Европы, все эти Гогенцоллерны, Вительсбахи, Габсбурги, бывшие независимые князья Чехии и Моравии, вторглись на свои бывшие земли с дружинами наёмников, где сразу объявили восстановление своих владений в прежних границах, сбор недоимки за все полтора десятилетия вынужденной эмиграции, а также, взяв на вооружение практику Лангедока, Нормандии, Прованса, Правобережной Венгрии, срочно заключали договоры о взаимопомощи с Францией, Священной Римской империей германской нации и Швецией. Ну и друг с другом, естественно, а некоторые даже с Испанией и Папской областью.
За пару дней, как упавшие костяшки домино, одна за другой, на территории Новороссии возникли аж пятнадцать независимых княжеств, герцогств и прочих государственных образований, среди которых оказались сразу две республики во главе с баронами, что характерно. И тут такое началось! Предыдущие волнения в провинции показались лёгкой разминкой.
Вернувшиеся «независимые» правители словно сорвались с цепи, они резали и грабили направо и налево. Жгли якобы своё имущество, не сомневаясь в глубине души, что всё это счастье скоро закончится, русы наведут порядок, а долгие годы эмиграции и нищеты опять вернутся, поэтому надо оторваться по полной! На Центральную Европу окончательно рухнула кровавая завеса гражданской войны.
Валентин Седов попрощался с сыном, не удержался и погладил его по колючей щеке, перед тем как отправиться в рабочий кабинет. Никита уже полностью восстановился после покушения, но, как лечащий врач, отец держал его в постельном режиме, опасаясь рецидивов.
Впрочем, как раз возвращаться к работе наместника сын и не спешил, наслаждаясь бездельем, как отпуском. Он не только доверял своему отцу, но и не сомневался, что временный наместник Новороссии все вопросы решит быстрее и лучше своего сына. Да и Валентин предложил доверить усмирение бунтовщиков именно себе, воспользовавшись ранением Никиты. Тогда после окончательного замирения страны все грехи неизбежных казней и репрессий лягут на Седова-старшего, а вернувшийся к власти в мирной стране Никита будет всеми воспринят как миротворец, что положительно скажется на его работе.
Седов-старший вышел из квартиры сына, оценивающе посмотрел на охрану, вставшую при его появлении по стойке смирно. Три бойца с карабинами в руках выглядели неплохо, броневая дверь в апартаменты сына автоматически захлопнулась на замок. Вроде всё хорошо, это уже перестраховка, в столице Новороссии после арестов заговорщиков тишь да гладь, да божья благодать. Словно и не было взрыва во дворце, пышных похорон половины министров, ночных арестов заговорщиков, сражения в Ирландском проливе. Быстро забылось шествие пленных ирландцев по Петербургу, отправленных в далёкую Югорусь. Хотя газеты и проводное радио ещё обсуждают горячие новости, народ спокойно вернулся на рабочие места, как говорили офицеры в советское время, «война – войной, а обед по расписанию». Большинству работяг и учёных интересно прежде всего своё занятие, нежели какие-то возмущения недобитых князей и герцогов на материке.
Однако молодёжь из отрядов народного ополчения, успевшая поучаствовать в арестах заговорщиков и захватах ирландского десанта в плен, рвалась в бой. На волне бескровных побед парни, воспитанные магаданцами в духе защиты Родины от интервентов и помощи угнетённым славянам, просились на материк. Особенно после новостей об отрядах, нанятых Виттельсбахами, Гогенцоллернами, Габсбургами и прочими герцогами и князьями, устроившими кровавую бойню в малых городах и сёлах материковой Новороссии. Крупные промышленные и торговые центры находились под защитой правительственных войск, с которыми отряды наёмников не рисковали связываться. Зато повстанцы с лёгкостью грабили крестьян, оказавшихся на вымороченной земле. Сами крестьяне, глотнувшие свободы, пока не предпринимали никаких попыток организовать отпор, не привыкли ещё бывшие холопы и вилланы считать себя равными дворянским отрядам.
На материковой части Новороссии сложилось шаткое равновесие между правительственными войсками, по своей малочисленности не способными навести порядок на большей части территории страны, и разрозненными отрядами повстанцев, не имевшими сил сражаться против регулярной армии Новороссии.
Две недели Валентин Седов выжидал, полностью приняв предложенный Петром и Николаем план. Нужно было дать время всем внутренним и внешним врагам молодого государства показать свою сущность. И, судя по последним новостям, этот план частично сбылся. Состояние неуверенного равновесия в стране заметили не только магаданцы, но и заинтересованные страны, которые поспешили предъявить свои аргументы в виде войска, двигавшегося на территорию Новороссии.
Бросить веские доводы на весы истории и политики. На сей раз, видимо, всё было завязано на определённый день, а именно, 8 июля 7113 (1605) года. В один день границу Новороссии пересекли войска Швеции с территории Великопольши, германские войска с территории Священной Римской империи германской нации, в рядах которых были замечены швейцарские, савойские, генуэзские, миланские отряды. Учитывая, что внутри страны грабили и убивали отряды бывших королей, князей, курфюрстов, герцогов, ещё не забывших про свою «незалежность» (а именно прежние правители Чехии, Моравии, Силезии, Саксонии, Баварии, Пруссии, Померании, Гессена и прочих «государств»), волновался Валентин вполне серьёзно. Вынужденная мера, которая привела к гибели сотен простых людей, женщин и детей, тяжким грузом легла на сердце временного наместника Новороссии.
В приёмной рабочего кабинета к вечеру 8 июля его ждали все приглашённые лица, как из заместителей министров, недавно ставших главами своих ведомств, так и молодые магаданцы, доказавшие свою верность и умение работать.
Седов пригласил всех в рабочий кабинет и, едва прибывшие расселись, начал совещание.
– Считаю, что время ожидания закончилось, пора принимать энергичные меры по защите людей и государства. Завтра же
