— Хотелось бы мне, чтобы мы заключили подобное соглашение с гоблинами, - сказал маркиз задумчиво. – Но вы должны учесть, что это щеботанские гоблины, а значит, чрезвычайно сварливые и несговорчивые, а кроме того, много пьют. Они сами делают для себя вино. – Он подумал и поправил себя. - Или, точнее, виноподобные жидкости.
— Звучит не так уж плохо, - заметил Мокрист.
— В самом деле? Они делают вино из улиток. Плоды стен, как вы это зовете в Анк-Морпорке. Напившись, они здорово шумят, но, вероятно, с ними все было бы в порядке, если бы не бандиты, которые охотятся на них ради развлечения.
—Так бандиты владеют пустошами? - спросил Мокрист.
Маркиз заколебался.
— Нет, я думаю, это ничейная земля. Если вы спросите адвокатов, они наверняка скажут, что пустошь принадлежит всему Щеботану в целом.
— Ну, сэр, похоже, Щеботан задыхается от желания получить железную дорогу, даже если отдельные землевладельцы против, и если вы поможете мне решить вопрос с правом собственности, я буду счастлив сделать ему одолжение.
Макриз поморщился:
— К сожалению, не все так просто. Мы люди не проблемные, но правительство тянет с решением проблемы бандитов. К сожалению, у правительства и бандитов так много общего, что они абсолютно взаимозаменяемы повсюду в мире... Вы улыбаетесь, мистер Губвиг? Что-то забавное?
— А бандитов много?
— Значительное количество. Эта область ими просто кишит – отвратительные бандиты, которые готовы совершить убийство в любой момент, если и когда думают, что могут уйти безнаказанными. Должен вам сказать, что, если вы спешите очистить эту местность, мистер Анк-Морпорк, вам придется действовать самостоятельно. Вы все еще улыбаетесь? Будьте так добры, поделитесь шуткой. Хотя, боюсь, знаменитое анк-морпоркское чувство юмора непереводимо...
— Да уж, - сказал Мокрист. – Когда раздавали таланты, Анк-Морпорк получил чувство юмора, а Щеботану пришлось обходиться изысканной кухней и занятиями любовью. - Он выдержал паузу. – Вы заинтересованы в сделке?
Маркиза хихикнула в свое вино, улыбнулась Мокристу и подмигнула, а ее муж произнес торжественно:
— Думаю, сударь, мы предпочтем статус кво.
Мокрист, который почти, но еще не совсем опозорился, спросил:
— Скажите, сэр, а живут ли в тех краях порядочные люди, кроме гоблинов?
Маркиз покачал головой:
— О, нет, сэр. Почва там сухая, как пыль.
Мокрист задумался на пару секунд, потом встал, поцеловал руку маркизы и сказал:
— Спасибо вам большое за гостеприимство и информацию. Я должен идти, если хочу успеть на ночной дилижанс до Анк-Морпорка, но у меня приятное предчувствие, что счастливые обстоятельства восторжествуют. Я почти ощущаю, как они вьются в воздухе.
Анк-Морпорк полон гномьих баров, больших и маленьких, готовых вместить всех желающих. Сумрак «Грязной крысы» был особенно популярен среди тех, кто предпочитал традиционный стиль интерьера и недвусмысленное отстутсвие зонтиков в напитках.
— Они рушат семафорные башни. Ну и какой нам от этого толк? Моя старая бабушка живет под семафорной башней, и ей разрешают отправлять сообщения бесплатно.
В темноте кто-то произнес:
— Не надо ей такое разрешать. Семафоры для людей.
И тут началась ссора.
— Ты должен признать, что семафоры иногда полезны. Я слышал, они спасли корабль в море. И они помогают всегда быть на связи с друзьями.
Голос из темного угла опять произнес:
— Тогда не будем трогать семафоры.. Есть и другие способы. Я видел локомотивы. Должно быть, достаточно легко скинуть их с рельсов.
— Да? А зачем тебе это надо?
— Это даст всем понять, что с гномами шутки плохи. К тому же, я слышал, гномам не позволяют работать на железной дороге.
— А я не слышал. Это дискриминация.
— Не-ет, это потому что некоторые тупые ублюдки рушат семафорные башни, вам не кажется? Вот что получается в результате. И меня это не удивляет.
— Может, и так. Но на железной дороге работает уйма трлеей и гоблинов. Гоблины! Грязь! Нас притесняют. Низкий Король продался чертовому Ветинари с потрохами, и следующее, о чем мы услышим, - что они построили ветку до Убервальда, и наши шахты заполонят вонючие гоблины... если мы не постоим за себя сейчас!
— Да! Чертовы гоблины! Везде и всюду!
Разговор перемежался звуками осушающихся кружек и последующего опустошения столов.
— Заметьте, нельзя сказать, чтобы истинный гном захотел бы работать на железной дороге, - сказал все тот же вкрадчивый голос, которые еще не раскрыл себя.
— Нет! Это точно. Я бы никогда не стал там работать. Мерзость какая! Это нужно остановить!
— Они прокладывают колею из Анк-Морпорка в Щеботан. Вмешавшись, мы заявим о себе, - продолжал голос из тени.
Кто-то стукнул кулаком по барной стойке:
— Мы должны показать всем, что гномы не позволят собой помыкать!
— Мы могли бы громить эти чертовы водонапорные башни и красть уголь, - предложил другой. – Никто не пострадает, но это даст им понять, что им здесь не место.
— Этого недостаточно. Они просто все восстановят и продолжат дело, как было с семафорами. Нам нужно совершить что-то значительное, на что люди точно обратят внимание.
Воцарилась тишина, какая бывает, когда люди, не привыкшие думать, вынуждены размышлять очень интенсивно.
Кто-то спросил:
— Ты имеешь в виду убийство людей?
— Мы должны заявить о себе. И позже, когда люди все поймут, мы станем героями.
А потом бармен, поглядывавший на компанию, сказал многозначительно:
— Мы закрываемся, господа; вы сами найдете дыру, через которую можно выйти?
И выгнал их на улицу.
Ардент уверенно зашагал прочь. В конце концов, неподалеку, через несколько улиц, был еще один гномий бар, где можно деликатно посеять семена недовольства. Удивительно, как легко управлять людьми, просто используя нужный голос в нужном месте. А после этого они делают все самостоятельно, руководствуясь словарем с выражениями вроде «само собой разумеющееся» и «они замышляют», маленькие шипы на пути к межвидовой розни.
Когда Мокрист наконец добрался до Анк-Морпорка, было время завтрака, и он поспешил к Гарри Королю домой. Было непривычно видеть Гарри Короля, как он есть, просто Гарри Королем, семьянином. Он даже носил домашние тапочки. Эффи гоняла слуг по поводу кофе, пока Мокрист отчитывался перед ее мужем.
— Сэр, у нас проблемы в Щеботане. Если точнее, есть некоторые неприятные господа, которые стоят на пути нашей железной дороги.
Мокрист объяснил ситуацию с земельным правом, и предложил, поскольку акры пустоши не принадлежат никому, то они принадлежат всем, проложить колею именно там. Оставалось только рассмотреть малленький вопрос с бандитами.
Один вид лица Гарри мог бы согреть любую душу, особенно если это была душа акулы. Мокристу не обязательно было еще что-то говорить, но он добавил:
— Было бы очень полезно, Гарри, если бы я вернулся туда как-нибудь ночью с несколькими големами и, возможно, с несколькими вашими... охранниками, вашими техническими специалистами. Джентльменами, которые имеют некоторый опыт в урегулировании конфликтов. Конечно, мне придется реквизировать карету...
Выражения лица Гарри менялись, как в калейдоскопе, пока он не вымолвил:
— Вы не возражаете, если я присоединюсь?
— Гарри Король! – вскричала Эффи. – В твоем возрасте даже не думай о чем-нибудь другом, кроме как остаться дома!
— Да ладно тебе, любовь моя, речь идет о бандитах. Это мой долг как сознательного гражданина. К тому же, я Гарри Король, бизнесмен, и я должен позаботиться о своем бизнесе.
— Гарри, пожалуйста! Помни о своем статусе!
— Человек сам определяет свой статус, Герцогиня. Это бизнес, и я должен все уладить. Это будет в последний раз, обещаю.
— О, ну ладно... Но будьте рассудительными и внимательными, мистер Губвиг. Гарри, делай то, что скажет мистер Губвиг, он очень благоразумный молодой человек, - сказала Эффи. – И никакого алкоголя... И, мистер Губвиг, сделите, чтобы он тепло одевался потому что его мочевой пузырь... э-э... ну, вы понимаете. Он не так молод, как ему кажется.
— Да, Эффи!!! – взревел Гарри. – Но прямо сейчас я готов на все! Я скажу пару слов своим парням и големам, мистер Губвиг, и буду ждать вас завтра утром здесь. Ровно в семь часов.
А дома Ангела заявила:
— Конечно, это безумная идея, иначе она не пришла бы тебе в голову, да?
— На самом деле, моя сладкая, рейд был идеей Гарри, - соврал Мокрист. – Думаю, это что-то вроде его последнего ура. Но ему действительно пришлось взять меня за жабры, честное слово, не будь я Мокрист фон Губвиг, ты бы видела его лицо.
— О, да, ты Мокрист фон Губвиг, и ты ждешь этого с нетерпением, правда? Взгляни на себя.
— Не обязательно, - сказал Мокрист. – Но ночь будет безлунная, и было бы поучительно посмотреть, как Гарри с приятелями устраивает небольшую вечеринку. Но учти, ты об этом ничего не знаешь, ладно?
