верст одно от другого; ежели же дорога пресекаема переправами и стеснена дефилеями, тогда транспорт может разделиться даже и на три отделения, строго однако же наблюдая, чтобы прибытие всего транспорта как в
развозной, так и в
расходный магазины приноравливаемо было точно в определенное число, не захватывая следующего дня.
Как скоро транспорт, батальон и казаки разделились на отделения, то каждый из их начальников кладет мелом номера на подводы, поступившие в его ведение, и разделяет отделение и полубатальон, его прикрывающий, на четыре части, для удобнейшего построения обоза в оборонительный порядок.
Положим, например, что транспорт состоит в 768-ми подводах, то есть содержит в себе то число подвод, которое, по учреждению большой действующей армии, заключается в бригаде подвижного магазина.
В таком случае, отделение располагается в порядок марша по чертежу 6 № 2 и проводит ночь на сборном месте.
На рассвете 1-е отделение, а спустя час и 2-е отделение поднимаются с места и следуют в две веревки по обоим краям дороги, имея между веревок полубатальон, разочтенный на четыре взвода и построенный в густую колонну.
Построение в оборонительный порядок разделяется на внезапное и предвидимое.
Первое производится в действие тогда, когда неприятель, после разбития оборонительной партии нашей, или посредством скрытых маршей, явится неожиданно на этапный путь и встретит транспорт во время похода.
Тут ничего не остается делать, как, разочтя по глазомеру, сколько установится телег от одного края дороги до другого, загнуть с передних концов налево и направо столько подвод, сколько по расчету потребно, и, сомкнув отверстие, поворотить сии подводы оглоблями назад: что составить передний фас. В одно время оба боковые фаса, следующие по обоим краям дороги, поспешно примыкают к переднему фасу, так, чтобы каждая правого фаса телега зацепляла правым передним колесом левое задней колесо предыдущей телеги, а каждая левого фаса телега левым передним колесом правое заднее колесо предыдущей телеги; задний же фас сего продолговатого каре составляется из такого же числа подвод, как и передний фас, с той разницей, что строится не назад, а вперед оглоблями. От невозможности совершенно сомкнуть углы означенного каре, скажем один раз навсегда, что во всех повозочных каре у каждого угла оных становят, вне каре, две распряженные телеги поперек отверстия, и тем заграждают оное; а дабы повозочные лошади не могли от стрельбы двигаться и через то расстраивать порядок построения, для сего заранее снабжают подводчиков треножниками, подобно тем, кои употребляются казаками, Черкесами и всеми Азиатцами для спутывания лошадиных ног в табунах и в коновязях. По построении каре, подводчики треножат лошадей и ложатся перед оными, дабы сохранить себя от неприятельских выстрелов.
Предвидимое оборонительное построение употребляется тогда только, когда транспорт или его отделение заблаговременно извещено о приближении неприятеля. В таком случае весь обоз обыкновенно сходит с дороги и избирает просторнейшее место для построения себя в правильный четырехугольник, стараясь одним, а если можно и двумя фасами примкнуть к какой-либо естественной преграде, как, например, к реке, к болоту, к деревне, к лесу и проч., дабы солдатами той части, или тех частей каре, которые закрыты препятствием от неприятельского нападения, усилить боевые фасы и пункты, более других угрожаемые. Оно отличается от внезапного построения правильностью четвероугольника и обращением всех телег оглоблями внутрь каре. Сие последнее однако же не есть необходимость для того фаса, который примыкать будет к какой-либо естественной преграде; ибо само собой разумеется, что поворот оглоблей внутрь каре, как для спасения лошадей от неприятельских и собственных выстрелов.
В обоих построениях конвойные казаки въезжают во внутрь каре, а пехотное прикрытие рассыпает стрелков вдоль фасов каре, также во внутри оного. От расторопности начальника зависит, на котором фасе усилить, на котором уменьшить число стрелков и на который пункт каре ударить с резервом, расположенным всегда в середине оного.
Во всяком случае, священнейший долг начальника транспорта, или отделения, состоит в обороне оного до последнего дыхания; лучше два, три дня отбиваться; на два, на три дня отсрочить доставление пропитания, нежели вовсе лишить оного армию. К тому же нельзя, чтобы та из оборонительных партий, у которой ускользнул неприятельский отряд, оставалась более суток в неведении об его направлении, не прибыла бы по крайней мере на другой день в тыл неприятеля и не обратила победу на нашу сторону. Но ежели бы того и не случилось, то пусть каждый транспортный начальник приведет на память себе подвиг атамана графа Матвея Ивановича Платова в 1774 году, при вершине реки Калалах, и успех украсит его оружие[27], и фортуна, не всегда слепая, возведет, может быть, твердого воина на ту же степень славы, на которую возвела она сего маститого героя Дона.
Лишнее было бы говорить о защите транспорта, следующего от тесноты дороги в одну веревку. В сем случае командиру оного ничего не остается делать, как идти с частью войск на встречу к неприятелю и стараться задержать его на одном месте, пока весь транспорт не построится в оборонительный порядок и пока оставленные позади войска не войдут в середину оного. Выгоднее сего еще не строить транспорта в одно каре, а строить оный в небольшие круги вдоль дороги, по коей он следует.
Я не распространяюсь описанием, как удобнее из походного порядка обращать транспорт в оборонительное построение, а из сего последнего вытягивать оный в походный порядок: сии подробности принадлежат особому по сей части установлению; мне же остается довольствоваться означением главных пунктов защиты пути продовольствия и заключить статью сию критическим рассуждением об истреблении осадного транспорта прусской армии в 1758 году. Сие событие яснее представит и направления, и удары, коим подражать надлежит, и погрешности, коих избегать должно. Сверх того, мы увидим в нем, сколько один успешный поиск может иметь влияния не только на осады крепостей, но и на всю кампанию. (Черт. 7).
Критическое рассуждение об истреблении осадного транспорта прусской армии в 1758 году
После лейтенского сражения австрийская армия отступила в Богемию. В намерении преградить вторжение Фридерика в область сию, она расположилась при Скалице, заняв отрядами своими Траутенау, Левин и Гулич. Но Фридерик имел другие виды: он избрал кратчайший путь к Вене, вступил через Троппау в Моравию и обложил Ольмюц. Главные силы его, состоявшие в 21-м батальоне и 63-х эскадронах, подошли к Просницу. Принц Маврикий с 15-ю батальонами и 15-ю эскадронами расположился при Литтау; маркграф Карл с 7-ю батальонами и 19-ю эскадронами вступил в Нейштадт, а Вернер с 10-ю эскадронами занял Гибау.
По получении известия о сем движении,
