Речь требует соответствующего чередования слогов, чтобы они складывались в слова, а с грамматическими требованиями дети знакомятся еще до того, как вообще узнают о существовании правил. Дополнительную сложность создает то, что в каждом языке есть особенности, неподвластные логике. Когда ребенок учится считать, он усваивает, что счет подчиняется законам, которые обязательно должны соблюдаться. Числа образуют точную линейную последовательность, и ее нельзя нарушать. Там не может быть никаких перестановок.
Самая возвышенная функция левого полушария — критическое мышление — основана на правилах логики. Чтобы получить верный ответ, никаких отклонений от правил быть не должно. Джозеф Боген, нейрохирург, который проводил первые операции по рассечению мозга, назвал зависимое от правил левое полушарие препозиционным мозгом, поскольку оно обрабатывает информацию в соответствии с определенным набором пропозиций (правил). А правое полушарие он назвал оппозиционным мозгом, потому что оно действует противоположным образом: обрабатывает информацию нелинейно, не на основе правил, объединяя не связанные между собой элементы в цельную мысль. Предложенная Богеном классификация функций мозга на препозиционную и оппозиционную признана нейробиологами и часто используется в нейрокогнитивной литературе.
Однако для творчества недостаточно только правого полушария, левое тоже задействовано, оно непрерывно пытается объяснить самые непостижимые явления. Увы, хотя многие такие попытки весьма изобретательны, без участия правого полушария они почти всегда оказываются неверны. Кажется, нет такого феномена, для которого левое полушарие не могло бы найти объяснения. По всей видимости, это характерная черта левого полушария.
Нет необходимости изучать множество случаев с рассеченным мозгом, чтобы понять, что левое полушарие многое «домысливает». Невероятно причудливые мифы, которые сочиняли люди разных культур, чтобы объяснить явления природы, — пример способности левого полушария объяснять, почему что-то происходит. К сожалению, эта не то творчество, которое движет культурой.
Творческий процесс начинается с того, что некое событие, непонятный объект или странное сопоставление, например, вызывает активность в правом полушарии. Потом происходит таинственный, неизъяснимый процесс, побуждающий левое полушарие поставить вопрос. Умение задать правильный вопрос лежит в основе творчества. Вопросы — это сильная сторона Homo sapiens. Несмотря на разнообразие форм коммуникации у животных, существует только один вид, умеющий задавать вопросы и, главное, обсуждать ответы, Мать-природа не только обеспечила нас речью, чтобы задавать вопросы, она снабдила нас важным свойством, нужным для поиска ответов. Это — противопоставление большого пальца остальным. Большой палец очень полезен для удовлетворения любопытства, что, в свою очередь, способствует креативности.
На основе наблюдений за животными можно заключить, что лишь немногим из них свойственно настоящее любопытство. Основная причина отсутствия любопытства у большинства животных — неспособность сделать что-нибудь для получения ответа, и то только при условии, что у них хватает интеллекта на то, чтобы задать вопрос. Например, дельфины — очень умные животные. Их мозг намного больше нашего, и они могут демонстрировать поведение, которое вполне можно трактовать как любопытство.
Но есть важное различие.
Представим себе, что мы плывем со стаей дельфинов в открытом море. Коробка с рыболовной снастью выпадает из лодки и начинает идти ко дну. Пока она тонет, дельфины плавают вокруг, интересуясь тем, что это за необычный предмет. На своем дельфиньем наречии они свистят и щелкают, обсуждая содержимое коробки. Когда коробка наконец опустится на дно, они окружают ее и аккуратно толкают своим клювоподобными носами. Увы, они никогда не смогут ответить на исходный вопрос, что лежит в коробке, потому что у них нет возможности ее открыть. У них недостаточно ловкие плавники, чтобы справиться с такой задачей. Бессильны здесь и лапы, и клешни, и когти. Естественный отбор очень экономен. Он не позволяет обременять организм лишними инстинктами или способностями. Появление речи у животного, которое не способно находить ответы на вопросы, было бы невыгодно. Поэтому противопоставленный большой палец обеспечивает Homo sapiens важное преимущество.
Для начала, чтобы выяснить, где в мозге находится способность к творчеству, полезно изучить патологию, которая называется алекситимия. Дословно этот термин переводится как «отсутствие слов для чувств», но это состояние сопровождается также отсутствием творческих способностей. Страдающим от алекситимии снятся тусклые сны, у них бесцветная речь, в которой не встречается прилагательных и наречий, описывающих эмоции. Эти люди редко используют метафоры или пословицы, с их губ не срывается саркастических фраз. Они не напевают про себя, когда заняты чем-то приятным, редко витают в облаках и не склонны шутить. Когда кто-то в компании расскажет анекдот, алекситимик, скорее всего, нахмурится и скажет: «Я не понял».
Нейрохирург Джозеф Боген первым обратил внимание на характерные симптомы, которые появлялись у пациентов, когда для лечения эпилепсии им перерезали мозолистое тело: у таких людей пропадала способность к творчеству. После разделения двух полушарий левое речевое полушарие лишалось эмоциональной окраски и интонаций, которые поступают из правой части мозга. Поскольку левое полушарие у таких пациентов не могло получить доступа к эмоциональному содержанию правого полушария, их речь была невыразительна и редко оживлялась эмоционально заряженными словами. Фактически, потеряв доступ к правой части мозга, левое полушарие теряло доступ к источнику способности творить.
У других пациентов с алекситимией мозг обследовали методами компьютерной томографии и МРТ и обнаружили опухоль или следы перенесенного инсульта в правом полушарии. Данные, накопленные при изучении людей с алекситимией, свидетельствуют в пользу того, что именно правое полушарие — источник креативности.
В своей содержательной книге «Акт созидания» (The Act of Creation) Артур Кёстлер пишет о парадоксе холона. Холон — нечто целое, существующее само по себе, но в то же время часть чего-то большего. Митохондрии в клетке — это органеллы, каждая из которых представляет собой целую структуру, но в то же время они — часть клетки. Наша Солнечная система — это сущность, которую можно рассматривать отдельно. И в то же время мы знаем, что она всего лишь часть огромной галактики Млечный Путь, которая является всего лишь крошечной галактикой среди бесчисленного множества других галактик во Вселенной. Рассматривая любой компонент реальности, мы перемещаем фокус вперед-назад между отдельными частями и общим видом системы. Это соотношение фигуры и фона, с которым сталкивается каждый художник. Концепция холона дает нам полезную схему, которую можно использовать применительно к двум половинам человеческого мозга, чтобы лучше описать различия их функций.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
