тумбы телефон, включаю. Начинают сыпаться сообщения. Поздравления от друзей. Всем отписываюсь стандартным «спасибо». Но настроение не поднимается. Мама всегда кормила меня своим тортом с утра. Нет, в детстве мне устраивали грандиозные праздники, с аниматорами, гостями и сладостями. Но все они как-то стерлись из памяти — наверное, потому что это был не мой праздник. Большинство приглашенных — нужные отцу люди, с которыми было принято играть в «дружбу». Мне запомнился только мамин торт с утра, с кремом из сгущёнки и ягодами. Сколько бы мне лет ни исполнялось, мама всегда приносила мне его с утра в кровать. Мне двадцать пять, и я, как ребенок, тоскую по матери и сестренке.
Поднимаюсь с кровати, иду в ванную. Заглядываю в зеркало…
Зрелище не для слабонервных.
Красавчик.
Синяки под глазами, нос распух.
Пи*дец.
Но по хрену.
Закидываюсь таблетками от головной боли и встаю под душ. Меня сегодня ждет долгий день. И, надеюсь, продуктивный. Ну не получается у меня играть по правилам «хорошего мальчика». Не работает. Или со мной что-то не так.
Одеваюсь. Джинсы, белый пуловер, часы, высокие ботинки. Голову немного отпускает. Прихватываю с собой таблетки и спускаюсь вниз.
— Макс! — тормозит меня отец. Тон недобрый. — Зайди ко мне в кабинет.
— Спасибо, поздравлений не нужно, я тороплюсь, — отмахиваюсь я.
Хочется кофе, но я выпью его по дороге. Время идет.
— Я сказал, зайди! — рявкает отец. Злой, явно не подарок собирается мне вручить. Сворачиваю, прохожу на ковёр к Игорю Данилычу. — М-да, — осматривает мой фейс. Цокает. Цинично улыбаюсь, демонстрируя себя.
— Все? Можно идти?
— Нет! Ты что там вчера устроил? — нервно что-то листает в планшете.
— А что я устроил? — делаю вид, что не понимаю. Так ведь не маленький уже, не хрен меня отчитывать.
— Вот это! — швыряет планшет на стол. Беру. Включаю видео. А там мой заезд, виражи, заносы и эффекты, финиш в кучу шлака.
— Да все нормально. Тачку сам починю.
Но моего папочку не мое здоровье беспокоит, а видимо, подпись под видео.
«Сын депутата законодательного собрания, Демина, незаконно устраивает гонки и разбивает машину стоимостью в несколько миллионов».
Снимал явно кто-то из толпы Авета. Твари. Узнаю, кто выложил, оторву руки, чтобы нечем было снимать и писать такие комментарии.
— Двадцать девять тысяч просмотров за утро. Да ты звезда, Шумахер! — сокрушается отец и стучит кулаком по столу.
— Приятно познакомиться, — огрызаюсь.
— Вот скажи, ты специально это делаешь? Прямо перед выборами!
В этот раз не специально. Вообще не думал о репутации отца. У меня голова забита только королевой, и вся эта рефлексия по ней.
— Нет, я просто живу. Как хочу, как умею, и плевал я на твои выборы.
Разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Стой!
Не реагирую, иду в прихожую, надеваю куртку, шарф. Хочу выйти, но сталкиваюсь в дверях с Галиной. Налетаю на нее, почти сшибая с ног.
— Ой!
Ловлю женщину за руку, предотвращая падение.
— Извините, — цежу сквозь зубы, пытаясь ее отодвинуть. Она вроде ничего мне не сделала, но раздражает одним только видом.
— Максим, что с тобой? — тоже рассматривает мое непрезентабельное лицо.
— Упал, очнулся — вот, — ухмыляюсь.
— Максим, — догоняет меня отец. Разворачиваюсь. — Я карту твою пополнил. С днем рождения, — нехотя выдавливает из себя поздравления. — Отметь сегодня, как хочешь. Только, прошу, без экшенов и общественности.
Киваю.
Да не нужны мне его подачки. Но… в капитале отца есть доля моего деда по матери. Мама ничего не понимала в бизнесе и поэтому отдала все бразды правления отцу. А этот капитал дед завещал внукам. Сейчас все вложено в активы, и деньги крутятся. Успешно крутятся, пока и мне, и отцу это выгодно.
Выхожу, беру внедорожник, выезжаю.
Поехали.
Прости, королева. Сегодня я немного тебя разочарую. Но по-другому никак. Я эгоистично хочу тебя себе.
Врубаю музыку, еду к кафе.
Снег опять валит. Зима в этом году настоящая. Дороги не успевают расчищать. Пасмурно. А я, как дебил, надеваю чёрные авиаторы и захожу в кондитерскую через главный вход. Лиса сегодня работает. Улыбается, завидев меня. Оживляется. Я люто ее динамлю. Хорошая девочка, но не моя. Сажусь к ней за стойку.
— Приветик, — тянет она. Киваю.
— Как дела? Уживаешься с бабушкой?
— Да, она милая. Откармливает меня, — усмехается, шлепая себя по бедру.
— Хорошо. Сделай кофе покрепче.
Начинает суетиться, бросая заказ из зала, делая кофе для меня.
— Павел Андреевич еще здесь? — интересуюсь я.
— Да, — ставит передо мной чашку, рисует на пенке сердечко. Только этого мне не хватало.
— Спасибо, Лиса, пойду пообщаюсь с начальником этого сладкого царства.
Спрыгиваю с высокого стула, посматриваю на часы, беру кофе, отпиваю. Мне нужно быстро забрать Кристину.
— Максим, стой! — окрикивает меня Рита. — Не уходи потом, поговорить надо, — смущенно улыбается. Не отвечаю, ухожу.
Макс, ты идиот. На хрен ты дал надежду девочке? И обижать ее не хочется, но придётся. Как бы мягко я ее ни отшил, ей все равно не понравится.
Пару раз стучу в дверь и тут же ее открываю.
— Проходи, Максим, — мужик улыбается, указывая мне на кресло. Он всегда рад меня видеть. Его бизнес зависит от моего отца. Завтра Игорь Данилыч не подпишет бумажку, и у Павла Андреевича начнутся проблемы. Поэтому и проставляет мне галочки о посещении принудительных работ. Он мне еще характеристику в конце напишет такую, что я сойду за лучшего работника года. — Чем обязан, Максим?
— У меня к вам просьба.
— Да, конечно, помогу, если это в моих силах.
— В ваших. Освободите Кристину Витальевну на несколько дней. Дайте ей что-то вроде короткого оплаченного отпуска. Если нужно, я сам оплачу ей эти дни.
— Хм, — мужик теряется, внимательно всматриваясь в меня. — Зачем?
— По личным причинам. Ей очень нужно.
— А работать кто будет? — разводит руками.
— Ну у вас же есть второй кондитер. Вызовите его. От подработки еще никто не отказывался. Это моя личная просьба, и я буду очень признателен. Знаю, вам нужна земля на Кубанской, могу шепнуть отцу пару слов в вашу пользу, — ухмыляюсь, покачиваясь в кресле.
— Ну раз личная просьба… Хорошо, — глазки загораются. Еще бы.
— Вот и договорились.
Пожимаем руки. Павел Андреевич провожает меня заинтересованным взглядом.
— И да, — разворачиваюсь в дверях. — Не говорите ей, что это я просил. Просто отпустите. Скажите, отпуск, санитарные дни, я не знаю… Придумайте что-нибудь.
Перепарковываю машину, останавливаюсь возле чёрного входа. Жду. Сердце опять разгоняется, начиная отбивать грудную клетку. Самое сложное впереди. Закрываю на минуту глаза, пытаясь взять себя в руки. Сам от себя не ожидал, что буду вот так одержимо преследовать женщину. Сам себя боюсь.
Сердце
