За прошедшую неделю Мериголд похудела еще на семь фунтов, и тогда раздался телефонный звонок по ее частному номеру. Зная, что это может быть только Ларри, она вырвалась из объятий Лизандера, чтобы успеть поднять трубку после первого же сигнала. Тепло его рук придавало ей силу.
– Насчитай десять сигналов и разговаривай холодно. Ларри предупредил, что сегодня вечером прибудет в усадьбу на рюмочку спиртного. Мериголд охватила полная паника.
– Нужно спросить совета у Ферди, – забеспокоился Лизандер.
Ферди, скучающий в Лондоне оттого, что не мог ничего продать, и не желающий упускать выгод в Парадайзе, сказал, что немедленно явится сам всем дирижировать.
Ларри Локтон был очень энергичным человеком, с гипертрофированным «эго» и, как бывает в таких случаях, очень болтливый, привыкший командовать на работе тысячами. Похудев, найдя приличного дантиста и уложив свои грубые черные волосы в челку, скрывавшую проступавшие залысины, он почувствовал последнее в жизни сексуальное влечение. Громадный престиж фирмы и приличный портной способствовали любовному успеху. Когда речь заходила о его социальной значимости, он смаковал этот факт.
С вертолета он заметил желто-лиловое пятно. «Какого черта Мериголд испортила мой чудесный газон крокусами? Теперь он стоит на десять тысяч меньше. Не забыть бы перевезти отсюда золотые диски, Пикассо, Стаббза и Бетховена в рамке, прежде чем Мериголд их загубит». На пороге дома Ларри удивило, что его не встречают. Только Патч поприветствовала и ушла на свое место. Этой ночью он попыхтел в постели любовницы, а теперь чувствовал себя слегка уставшим. Пройдя в кухню, он обнаружил две розовые свечи у двух приборов на столе, фрезии и гиацинты кругом, а в холодильнике две бутылки «Мюэ».
«О, Господи, вот уж не думал, что Мериголд оставит». В общем-то Никки ожидала его возвращения, они собирались пойти на вечеринку и встретиться с Кири Те Канава. Попытка Мериголд в прошлом месяце организовать ужин со свечами и омарами закончилась тем, что обоих омаров запустили в него. Перспектива уворачиваться от летящих соусников его не прельщала.
Наверху слышались какие-то звуки. Обнаружив брошенное на перила пальто цвета морской волны в собачьей шерсти, Ларри медленно поднялся в свою бывшую спальню и поразился виду собственной обнаженной жены, сушащей волосы. Заметив его, Мериголд слегка вздрогнула, затем томно обернулась пушистым желтым полотенцем, идущим к ее глазам.
– Ларри! А я и не услышала, как ты вошел. Подожди, я досушу волосы. Ты же знаешь, как плохо они будут завиваться, если оставить их влажными.
Мериголд заставила его прождать с полчаса, в течение которых он в холле рассматривал разбросанные в беспорядке мокрые туфли, бриджи, «Спортивную жизнь» и стопку прекрасно отутюженных шортов от Харви и Хадсона. Неспешно сойдя вниз, еще не одевшись, Мериголд с радостью отметила, что на Ларри мятая рубашка без одной пуговицы.
Она также обратила внимание на то, что выглядит он очень уж старым по сравнению с Лизандером. Волосы длиной с хвост пони, новые черные усики, мешки под глазами и искусственно поддерживаемая щетина с вкраплениями седины – без сомнения, все дело рук Никки – придавали ему скорее потрепанный вид, нежели сексуальный. И одет он был как-то чопорно, в отделанный кожей жакет и черные джинсы, подпоясанные ремнем с большой серебряной пряжкой.
– А где же твой мотоцикл? – дразня, спросила она. – И вообще я думала, что ты уже просто набил свое брюхо маленькими разорившимися компаниями, а на самом деле даже, наоборот, похудел. Не хочешь ли бокальчик шампанского? Я как раз собираюсь выпить.
«Мне предлагают, подумать только, мое же шампанское!» – возмутился Ларри и отметил, что, достав одну бутылку из морозильника, Мериголд поместила туда другую, а также светлые пряди в ее волосах, покрытые розовым лаком ногти. Полотенце не скрывало многого, в том числе и ног, смазанных кремом для загара «Дуо». Мериголд, надо отдать должное, выглядела потрясающе, словно отреставрированная картина в новом освещении.
Ларри тут же поинтересовался, не собирается ли она посетить вечеринку у Джорджии Магуайр на следующей неделе, посвященную выходу нового альбома «Рок-Стар».
– У меня тут с собой целый груз, – Ларри бросил пластинки, сингл и альбом на кухонный стол. Вставка изображала Джорджию Магуайр штурмующей гору: голова откинута назад, глаза закрыты, длинные рыжие промокшие волосы струятся по спине. – Я думаю, выглядит это ужасно.
– А Гермиона на снимке к «Дует южный ветер» вообще босиком, – сказала Мериголд в адрес Никки, ведь именно она работала над этой иллюстрацией. – Вы хотите показать людям, что у артистов нет средств на обувь?
Ларри спорить не стал.
– Мы ожидали, что альбом будет пользоваться массовым спросом. Рассчитан он в основном на американский рынок, и вечеринка в честь этого выпуска. Приглашены авторитеты с громкими именами. Придут Гермиона и Раннальдини.
– И разумеется, очарование обществу добавит Никки, – иронично произнесла Мериголд.
– Что ж, она могла бы, – признал Ларри, – если бы не была слишком застенчива.
«Очевидно, я буду ее смущать», – подумала Мериголд, наблюдая, как несколько растерявшийся Ларри откупоривает бутылку.
Ларри одернул обшитый кожей жакет, купленный сегодня утром, до сих пор не понимая, что же в нем модного. Он более уютно чувствовал себя в костюмах в тонкую полоску.
– Давай заглянем на полчасика, – предложил он угрюмо, – показать Джорджии Магуайр, что все нормально.
– Ведь если намекнуть ей, каким дерьмом ты оказался по отношению ко мне, она не подпишет ни одного контракта с твоей фирмой, – возмутилась Мериголд.
– Успокойся, – Мериголд неожиданно уязвила Ларри. – Это и в твоих интересах. Ведь если Джорджия подпишет контракт, ты же получишь от меня больше денег, – проговорил он добродушно. – Кроме того, у нее впервые за двадцать лет такой большой успех. И поэтому она хочет собрать всех своих лучших друзей.
Взвешивая «за» и «против», Мериголд чуть ниже опустила полотенце.
– Ну и потом я был бы рад твоему присутствию, – сказал Ларри, сам того не ожидая.
– Ну хорошо, я появлюсь, – безжизненно ответила Мериголд, – и попытаюсь соблюсти твои интересы.
Тут она посмотрела на кухонные часы:
– О, я должна уже быть готова. Так что допивай и поторопись.
Ожидая оскорблений или просьб остаться, Ларри чувствовал себя вышвырнутым. Он допил шампанское и совсем поразился сказанному:
– Я чувствую, что мое отсутствие будет чересчур эгоистичным по отношению к детям. Ради самих себя им тоже стоит чаще бывать в обществе. Пусть в конце концов познакомятся с Никки, ведь она почти их ровесница.
