оттуда вытряхнем в назидание другим.
Вот какой у нас принц Уэльский шести-семи лет от роду! Ну да нам не привыкать к тому, что автор старит и омолаживает своих персонажей, не глядя на даты. Как ему нужно – так и делает.
В разговор вступает граф Уорик:
– И нечего французскому королю корчить из себя льва; настоящий лев на поле битвы в клочья его разнесет.
Томас де Бошан, 11-й граф Уорик, осиротел в младенческом возрасте, был передан под опеку Хью Диспенсеру-старшему, отцу влиятельнейшего королевского фаворита, а после свержения короля Эдуарда Второго в 1326 году подростка взял под опеку все тот же Роджер Мортимер, который короля как раз и свергал. Уорик – ровесник Одли, оба родились в 1313 году с разницей в месяц, они чуть моложе Эдуарда Третьего и оба воспитывались у Мортимера. Более того, Мортимер и этого подопечного, как и Одли, женил на одной из своих многочисленных дочерей. Вообще предприимчивым парнем был этот Мортимер! Взятие детей, потерявших отцов, под опеку было широко распространенным источником дохода: пока детка в твоей власти – получаешь дивиденды от его земель, доставшихся в наследство, а потом либо организуешь брак с кем-нибудь из собственных детей, либо сам женишься (если ты вдовец или холостяк, а под опекой у тебя девочка). И все земли остаются при семье. За право опекунства над богатыми малолетними наследниками шли такие драки и давались такие взятки!
– Я бы посоветовал вам, герцог, откланяться и уйти, пока вас не выперли отсюда силой, – говорит Артуа. – Чем быстрее вы уйдете, тем меньше унижений испытаете.
Герцог взбешен:
– А, это ты, гнусное отродье! Перебежчик! И ты туда же?
И обнажает меч. Король Эдуард тоже вытаскивает меч из ножен:
– Не буду знать ни сна, ни отдыха, пока не завоюю всю Францию. Все, уходи, герцог.
– Ваши угрозы меня не пугают, а вот вид этого гада Артуа мне всю душу наизнанку выворачивает, – злобно говорит герцог Лотарингский и гордо уходит со своей свитой.
– Пути назад нет, – произносит Эдуард Третий, глядя ему вслед. – Война начнется скоро и будет длиться долго.
Входит сэр Вильям Монтегью.
– О, какой нежданный гость! – приветствует его король. – Ну, как дела с шотландцами?
– Все плохо, ваше величество, – докладывает Монтегью. – Как только их король узнал, что вы покинули войско и вернулись в Лондон, он тут же нарушил все договоренности и принялся громить окрестности: сначала взял Бервик, потом Ньюкастл, теперь добрался до замка Роксборо и угрожает смертью графине Солсбэри.
– Так это же твоя дочь, Уорик, правильно? Ее муж, кажется, много лет служил в Бретани, – говорит король.
– Да, ваше величество, – отвечает Уорик.
– Давид! Какая подлость с его стороны! – гневно восклицает Эдуард.
Придется снова сделать остановку для уточнений, иначе мы потом умом тронемся, разгребая нагромождение ложных фактов и несуществующих родственных связей.
Эдуард Третий осаждает Берик. Миниатюра из манускрипта «Chroniques de Jean Froissart», XV век.
Уильям Монтегю (в переводе Владимира Сергеевича Лихачёва – Вильям Монтегью) родился в 1301 году, с юности был другом Эдуарда, тогда еще принца Уэльского, затем короля, помогал ему в заговоре против Мортимера и королевы Изабеллы. В 1337 году Уильям получил титул графа специально для него восстановленного графства Солсбери (в данном переводе – Солсбэри). Но если Уильям – 1-й граф Солсбери, то титул графини Солсбери могла носить только его супруга, больше никто. Получается, что осажденная в замке Роксборо графинюшка – жена Монтегю и одновременно дочь графа Уорика. И это при том, что Уорику 24 года, а муж графини, со слов короля, много лет воевал в Бретани, в чем король не очень уверен… То есть это совершенно точно не Монтегью, который только что появился на сцене. Да и графу Уорику она вряд ли приходится дочерью, учитывая его возраст. Что же это за таинственная графиня Солсбэри, которую невозможно «приклеить» ни к кому из реально существовавших людей? Мне кажется, я догадываюсь, но скажу об этом чуть позже, когда дело дойдет до этого загадочного персонажа. Тем не менее уже сейчас понятно, что Уорика автор пьесы решил состарить как минимум лет на 20, а короля и его старшего сына Эдуарда Вудстока – лет на 10. Странно, учитывая, что король и Уорик практически ровесники.
Теперь несколько слов о короле Шотландии, которого Монтегью назвал клятвопреступником. Король Шотландии Давид Второй с 1333 по 1341 год находился в эмиграции во Франции в связи со сложной ситуацией вокруг шотландского трона. Давид родился в 1324 году, а в 1328 году, в возрасте четырех лет, был обручен с малолетней сестрой Эдуарда, Иоанной (Джоан), после чего было объявлено перемирие, которое длилось до 1332 года, когда шотландцы действительно захватили Берик (в переводе Лихачёва – Бервик). В 1337 году ничего экстраординарного не происходило, Ньюкасл (Ньюкастл) пал под их натиском только в 1341 году, и вот тогда Уильям Монтегю действительно обратился к королю за помощью. Как пишет Норвич, «все эти исторические нюансы для драматурга не имели значения – для него было важнее создать впечатление почти непрекращающейся войны по границам с Шотландией, приносившей бедствия подданным Эдуарда на севере страны, и богатым, и бедным»[15]. Так что яростных криков в свой адрес 13-летний мальчик Давид, живущий во Франции, явно пока не заслужил.
Однако сценический Эдуард Третий такие глупости в голову не берет и продолжает бушевать:
– «Давид! Какая подлость! Иль, кроме глупых баб, тебе стращать оружием уж некого?» Ничего, скоро я тебе рога-то пообломаю! За дело, друзья! Одлей, ты набирай пехоту для вторжения во Францию. Ты, Нэд, поезжай по графствам и формируй особые отряды из отважных и физически сильных бойцов, война ведь предстоит нешуточная, и противник у нас серьезный, не будем об этом забывать. Ты, Дерби, отправляйся к моему тестю, князю Голштинскому, надеюсь, он нам поможет. Обрисуй ему ситуацию и попроси переговорить со своими союзниками во Фландрии, чтобы они посодействовали в переговорах с властителем Германии: хорошо бы его тоже привлечь на нашу сторону. Действуйте! А я не буду вас ждать, соберу сейчас солдат, сколько есть, и двинусь на шотландцев. И, господа, будьте внимательны, глядите в оба: кругом враги. Нэд, сынок, прощайся с науками и книгами, пора тебе привыкать к доспехам.
Тестем короля Эдуарда был Вильгельм I де Эно (Геннегау), и именно так у Шекспира и написано, однако Лихачёв из каких-то соображений назвал его князем Голштинским, хотя графство Эно (Геннегау) находилось на территории современной Бельгии, а
