дому.
— Приезжайте еще, будем ждать, — Таша и Павел выходят нас проводить и, не слушая отказов, вручают в подарок парочку копченых форелей.
Прощаюсь с ними, как с близкими друзьями, и лишь заливаюсь краской, когда Жданова, обняв, шепчет на ухо: «Береги нашего друга, кажется, он влюбился».
Возвращаемся через Сортавалу, в город въезжаем в десять, а к моему дому добираемся в начале двенадцатого, потому что… это Питер, детка!
Пробки, пробки, пробки.
Таких же хитрых, как и не мы, решивших проскочить после всех, оказывается очень много, да и парочка аварий, созданная «опоздунами», несущимися сломя голову, перекрывает две крайние левые полосы магистрали.
Проводить себя до квартиры Вите не позволяю. Знаю, что сильно устал за дорогу, причем, от газ-тормоз-движения в городе даже больше, чем по пустой трассе. Потому без раздумий целую первой, велю ехать аккуратно и, забрав сумку, удаляюсь.
А выйдя из лифта на своем этаже, на минуту застываю и осматриваю усеянную лепестками роз парадную.
Интересно, кого тут так трепали?
Глава 23
Понедельник день тяжелый?
Не знаю, как у кого, у меня выходит просто насыщенным и многогранным.
Утро начинается бодро, потому что солнце, явно понимающее, что всё, завтра лето, и надо работать в полную мощь, несмотря на то, что Питер — город контрастов, и погода в нем не исключение, сияет прямо в глаза и заставляет проснуться раньше будильника.
Сборы и завтрак проходят под зажигательные треки включенного погромче музыкального канала по телевизору. Да и новая прическа явно творит чудеса, наполняя душу игривым азартом и позитивом. На рабочем месте оказываюсь за пятнадцать минут до начала трудовой вахты и это время трачу, чтобы созвониться с врачом и записаться на прием.
Пусть я не люблю людей в белых халатах, но относиться халатно к здоровью, тем более женскому, считаю глупым.
Ксения Игоревна Мирская, другого специалиста решаю пока не рассматривать, трубку снимает после второго гудка и, быстро признав во мне свою недавнюю пациентку, записывает к себе уже на завтра.
— Зачем тянуть, раз Вы морально и физически готовы?
Соглашаюсь и, придвинув поближе лист формата А4, пишу заявление на отгул. Переработок у меня хватает, ничего особо срочного на носу не висит, потому не сомневаюсь, что Мамаев его подпишет.
Подписывает. Сначала, естественно, внимательно изучает мой новый образ яркой и роковой красотки, как он характеризует «веселенькую рыжую окраску», а затем ставит в известность, что…
— Руководство сдвинуло сроки подписания договоров на неделю раньше, поэтому мы в одиннадцать с Игнатовым уезжаем к субподрядчикам.
— И кому повезло быть ведущим? — спрашиваю, стараясь не показать расстройства.
То, что «Балтстройинвест» был в числе подававших своё коммерческое предложение, помню, как и то, что с не самой низкой стоимостью работ.
— «Граус», «Нева-Трест» и, как его там, э-э-э, — заглядывает в лежащий на краю стола договор, — «Питердом», да, точно.
— Я-асно, — тяну, понимая, как задранная вверх планка отличного настроения резко пикирует вниз, — ладно я пойду.
К себе возвращаюсь лишь мимоходом отмечая, как косятся на меня коллеги, подмигивают и одобряют смелость в создании нового облика. Даже на Валюшку, что выныривает из-за угла и, замерев статуей самой себе, таращит на меня глаза, не уделяю особого внимания. Перетопчется.
Руки трясутся, когда пишу «АВА» сообщение.
«Тебя нет в списке субов».
«Я в курсе».
Прилетает через пару минут и сразу следом новое.
«Нам отдали чернуху».
«Печально».
Прикладываю плачущий смайлик, действительно еле сдерживая слезы.
Ну вот! Старались-старались, партизанили-партизанили. И всё мимо.
Несправедливо!
«С чего бы?! Вечером будем отмечать!»
Дважды, нет трижды… и еще разок перечитываю странное сообщение.
В чем подвох? Спросить не успеваю, пиликает следующее.
«Наберу после подписания договора».
Хмурю брови, понимая, что точно ничего не понимаю.
А хочется!
Руки так и зудят, чтобы тыкнуть в зеленый кружок и сделать дозвон. Ненавижу быть в темноте и тупить. Но, подергав ногой и попрыгав на стуле, чтобы сбросить напряжение, которое так и подкидывает, заставляя бегать по потолку, шумно выдыхаю и заставляю себя угомониться.
Всему своё время.
Сказал — потом, значит, потом. Сейчас занят. Или еще чего. Он же не я, не «майонез», то есть младший научный сотрудник, а целый генеральный директор серьезной конторы.
Плюнув на то, что технический перерыв будет только через час, вновь покидаю кабинет. Не сидится, да и нервишки шалят.
В комнате отдыха завариваю крепкий кофе и короткими перебежками возвращаюсь на рабочее место. Уже на подходе в любимую «норку» вновь сталкиваюсь с Синюхиной, вынырнувшей хрен пойми откуда.
Честно, даже не особо вникаю по каким углам она шарится. Но то, что вечно отирается рядом, уже бесит. Потому, едва услышав её писклявое: «Фи, куда с чашкой пошла?», бросаю краткое: «Захлопнись!» и смело шагаю дальше.
У меня свой начальник есть, чтобы всякие из подворотни жизни учили. А так как Степан Иванович уже заданий надавал и свинтил с генеральным на весь остаток дня, то никому мой напиток «вонять» не будет, а мне самое оно.
Кофе помогает. Расслабляюсь.
За монотонной привычной работой не замечаю, как пролетают несколько часов. А на обеде сбегаю на улицу, чтобы просто пройтись. Какой смысл сидеть в четырех стенах, когда можно немного размяться и подышать теплым воздухом?
— Угадай кто?
Крупный мужские ладони закрывают мне глаза, а смутно знакомый голос заставляет напрячь память. И напрячься самой, потому что я сижу на лавочке, ем мороженое, которое, зараза такая, вдруг решает начать таять и меня пачкать, и никого не трогаю.
Зато меня — да… трогают… без спроса.
— Будущий труп, — предупреждаю уверенно, — если хоть одна капля этого текущего чуда окажется у меня на юбке.
— Вера, ты неподражаема. А я еще сомневался, ты это или не ты, — убрав от меня конечности, из-за спины выныривает Денис. — Привет, красотка.
— Привет, студент с ямочками на щеках. Надеюсь, сегодня ты без кофе?
Задираю голову и улыбаюсь, разглядывая… да, те самые задорные ямочки, что делают Горина очень привлекательным парнем. Уверена, от девчонок у такого милахи отбоя нет.
— А ты тут какими судьбами? Закончил учебу? — закидываю сразу парочкой вопросов и, наконец-то, доедаю ледяное лакомство.
Уф. Слава богу, не сильно перепачкалась. Изучаю одежду на предмет чистоты и достаю из сумки салфетки, чтобы оттереть «сладкие» руки.
— Учебу почти закончил, осталась защита. А сюда по делам заскакивал к приятелю. Бумаги отдавал, — кивает он куда-то в сторону нашего офисного здания.
Я же отмечаю, как постепенно к крыльцу подтягивается народ, перекуривает и спешит внутрь. Заглядываю в телефон, ну да, десять минут до начала второго
