- Это, пожалуй, бождо! - задумчиво сказал Риноцерос насморочным голосом.
Увидев, что мы не очень-то хорошо понимаем, что он говорит, волшебник извинился:
- Прошу просдидь бедя! Я просдужен! В горах такой холодище! - Риноцерос посопел немного и сказал: - Сейчас попробуем! Не пугайтесь! Я произдесу коекакие заклидадия!
Волшебник высморкался, засунул бороду в карман, сделал страшные глаза и закричал:
Фаррада!
Баррада!
Ча! Ша! Ща!
Э! Ю!Я?
И стукнул каблуком по лежавшему на земле камню.
Что-то грохнуло. Все вокруг заволокло синим дымом. Запахло порохом.
Фокус был нетрудный. Я заметил, что Риноцерос раздавил ногой коробку с пистонами.
Когда дым рассеялся, перед нами на камне сидел горный орел.
Вот это было здорово! Я и в цирке ничего подобного не видел. Орел из Риноцероса вышел хоть куда! Меня он не испугал. Но Пип и Хандрила попятились. Они не особенно любили хищных птиц.
- Садитесь ко бде да спиду! - сказал Риноцерос в орлином облике. - Да держитесь покрепче! Носорог, брат Риноцероса, помог нам забраться на спину Волшебника. Потом он поддел рогом наш багаж и подал его нам. Один из рюкзаков он случайно пропорол, и ему на спину посыпался зубной порошок.
Над горными вершинами
- Счастливого пути! - сказал Носорог. - за лекарство! Заходите в гости!
Мы от души поблагодарили Носорога. И стали поудобнее устраиваться на спине Риноцероса.
Мои приятели забрались глубоко в перья, где было удобно, тепло и безопасно. Я оделся потеплее, оседлал шею Волшебника и крепко обнял ее руками. Было страшновато, но зато все видно.
Ко мне присоединился Хандрила, которому хотелось сделать несколько выдающихся снимков гор.
Риноцерос потоптался на камне, тяжело взмахнул огромными крыльями и отделился от земли.
- Прямо как вертолет! - восхищенно воскликнул Хандрила. - Даже взлетной дорожки не нужно!
Дальше Хандриле некогда было со мной разговаривать. Как и всякий фотограф, он, рискуя свалиться, щелкал своим аппаратом.
А снимать было что! В жизни я не видел ничего подобного... Спасибо
Ослепительные, покрытые вечными снегами, вершины... Голубые ледники с расходящимися во все стороны глубокими синими трещинами... Хрустальные горные потоки. Суровые черные скалы, торчащие среди снежных полей, словно зубы сказочного дракона...
Как все это было красиво! Еще красивее, чем я написал.
Нам оставалось поблагодарить судьбу за то, что мы встретились с добрым Риноцеросом.
Космические лучи Угадая
Риноцерос повернул к нам голову и объявил:
- Летим да высоте пиесть тысяч бетров! Тембература за хвостом - бидус двадцать градусов.
- Уже действует! - вдруг таинственно сказал Угадай, высунув нос из орлиных перьев.
- Что действует? - не понял Хандрила.
- Это... эти... как их... комичесие лучи! - ответил Угадай.
- Не комические, а космические! - поправил Фунтик.
- А что ты чувствуешь? - заинтересовался я. Сам я ничего не ощущал.
- Чувствуя какие-то болезненные уколы. Вот в хвост укололо! Теперь в спину... А сейчас в нос!
Я взглянул на Угадаев нос. На самом кончике носа виднелось что-то маленькое и черное.
Пригляделся к собачьему носу и Хандрила, прекративший на время фотографировать.
- Какие лучи? Это обыкновенные блохи! - фыркнул Хандрила. И поскорее отодвинулся от Угадая, чтобы блохи на него не перескочили.
- Разве? - сказал Угадай. - Вот так история! А я думал - лучи...
Угадай был ужасно сконфужен. Мы принялись его утешать.
- Не расстраивайся, Угадаюшка! Блохи с Волшебного Носорога. Значит, они тоже волшебные!
- Но кусаются-то они как настоящие! - сердито сказал Угадай. И начал рыться в медицинской сумке Фунтика, чтобы найти порошок от насекомых.
Риноцерос летел долго. Я уже порядком продрог. Пришлось прижаться к Хандриле, у которого была мягкая, густая шерстка.
- Иду да посадку! - объявил Риноцерос. - До полдой моей остадовки из кабиды не выходить!
Приземление
Волшебник снижался быстро: он пикировал, как заправский боевой самолет. У нас с Хандрилой даже голова закружилась. Мы вцепились что было силы в шею орла.
Как себя чувствовали Фунтик, Угадай и Пип - я просто себе не представляю.
Еще несколько минут полета над равниной - и орел приземлился на опушке негустого леса. Перед нами была тропинка, уходящая в лесную чащу.
- Все! Приехали! - сказал Риноцерос. - Вылезайте!
Легко сказать - вылезайте! У нас кружилась голова и подгибались ноги.
Кое-как мы спустились со спины орла и стащили вниз пожитки.
Я! Ю!Э!
Ща! Ша!Ча!
Баррада!
Фаррада! - произнес орел свое заклинание. И вновь превратился в доброго старичка в синем халате, с бородавкой на носу.
- Дальше, ребята, я вас де повезу! Здесь кодчаются мои владедия, сказал Риноцерос. - Дачидается Страда Шумдых Гамадрилов. Я их дедолюбливаю. Оди бедя тоже!
- Что это за гамадрилы? - спросил Пип.
- Собакоголовые обезьяны! - ответил за Волшебника Фунтик, которому страшно хотелось похвастать перед Риноцеросом своей ученостью.
- Собакоголовые? Значит, я могу с ними подраться, - радостно сказал Угадай. - Я так давно уже не дрался!
- Драться? Боже упаси! - замахал на Угадая рукой Риноцерос. - Посдарайтесь лучше договориться с дими. Иначе вы де увидите Волшебдых Перьев, как своих ушей!
- Я и сейчас не вижу своих ушей! - сказал Фунтик, у которого ушки были очень маленькие.
- Это образдое выражедие! - объяснил Риноцерос. - Ду, бде декогда! Прощайте, ребятки! Желаю удачи!
В последних четырех словах не было ни одной буквы "н", и Риноцерос произнес их очень хорошо.
Прокричав заклинания, Волшебник опять превратился в орла, взмахнул крыльями и стал медленно подниматься в горы.
А мы двинулись к лесу, где нас ждали новые приключения.
Глава 22 ПЛЕМЯ ШУМНЫХ ГАМАДРИЛО. Отставший каблукВ
Впрочем, довольно долго никаких приключений не было.
Я шел позади всех.
Вдруг я почувствовал, что захромал на правую ногу. Я остановился. Постучал по колену. Не болит! Пошевелил пальцами. Двигаются!
Сел я на пенек и стал раздумывать, что бы это такое могло быть?
- Ты что уселся? - невежливо спросил меня Угадай.
- Да вот, Угадаюшка, захромал я... - грустно сказал я. - Наверное, идти дальше не смогу!
- Ты, может быть, ушибся? - участливо спросил меня Фунтик. - Давай, я тебя полечу!
- Рано его лечить! Ну-ка, подними ногу! - скомандовал Угадай.
Я поднял ногу и подержал ее на весу. Угадай осмотрел и обнюхал ботинок.
- Все ясно! - сказал Угадай. - Каблук отваливается! Он зацепляет за сучки и камни на дороге. Вот ты и хромаешь!
- Как это я сам не догадался! - сконфузился я. - Ребята, оставьте мне несколько гвоздиков, а сами идите вперед. Я починю ботинок и догоню вас.
- Ладно, - ответил Угадай. - Не опасно ли тебя тут оставлять? Может, одному из нас задержаться?
- Ну вот еще! - храбро сказал я. - Никаких опасностей нет. Здесь ни людей, ни зверей не видно. Идите, идите! Я догоню!
Так как я был самый старший в группе, никто из друзей не стал со мной спорить. Через минуту они скрылись в чаще леса.
Я остался сидеть на пеньке. Во рту у меня был десяток гвоздиков. Я положил их туда, чтобы не растерять в густой траве.
Я снял с правой ноги ботинок и надел его на другой пенек подошвой вверх. Потом, напевая песенку, стал приколачивать камнем отставший каблук.
Напевал я недолго, так как чуть было не поперхнулся гвоздиками.
Вот все уже готово. Можно надевать сапог. Во рту у меня осталось два лишних гвоздика.
Спасение Петугая
- Караул! Помогите! Пппогибаю! - раздался неподалеку птичий крик.
- Счас побобу! - пробормотал я сквозь зубы, боясь, как бы снова не подавиться гвоздиками. И стал оглядываться по сторонам.
Сначала я ничего не увидел. Во всяком случае, на земле никого не было. Тогда я поднял глаза кверху...
Вокруг невысокого дерева, неподалеку от меня, обвилось серо-зеленое чудовище. Это была толстая змея со злющими глазами навыкате и длинными ушами. Голова змеи грозно покачивалась над одной из верхних веток.
В первый раз в жизни я видел змею с ушами! Но решил этому не удивляться.
Змея держала за ногу какую-то растрепанную птицу, похожую одновременно на петуха и на попугая. Птица отчаянно билась и взывала о помощи.
Для того чтобы проглотить птицу, змее нужно было пошире раскрыть рот. В это время птица могла вырваться и улететь. Змея, должно быть, ожидала, когда птица выбьется из сил. Вот тогда она ее и слопает!
Птица снова забилась, потом взглянула в широко раскрытые глаза ушастого чудовища и затихла... Еще минутка - и она исчезнет в жадной пасти...
- Нет! - сказал я себе. - Так не годится! Надо спасать петугая!
"Петугаем" я назвал птицу потому, что не знал точно - петух она или попугай. Спрашивать у нее самой было некогда, да и неудобно...
Я подбежал к дереву. Кончик змеиного хвоста подергивался около самого моего носа.
