содержит заведомую ложь. Я не делал подобных заявлений и никогда не говорил ничего, что можно было бы расценить подобным образом. Я понятия не имею, зачем вы лгали в отчете, и не намерен тратить свое время на выяснение причин. – Керр Нейлор отошел к двери и обернулся с улыбкой, рассчитанной на нас обоих. – Можете продолжить прерванную беседу. Приятного вечера.
Он выскользнул за дверь и прикрыл ее за собой. Я замер и в тишине опустевшего зала услышал, как удаляются шаги.
Тем временем Гвинн подступила ближе и завела прежнюю пластинку:
– Вот видите?! Кто бы ни говорил, будто я тайком забралась в ваш кабинет, вы ему не поверите! Кто бы ни назвал вас лжецом, я тоже ни за что не поверю…
– Помолчи, родная. Захлопни ротик и посиди тихо, пока я соберусь с мыслями.
Так она и поступила. Сосредоточившись, я уставился куда-то сквозь нее, но линия скулы Гвинн меня отвлекала, и пришлось переключиться на что-то нейтральное. Наскоро обдумав поведение Керра Нейлора, я решил, что он, похоже, надумал пойти на попятный. Начав отступление, он едва ли остановится и к середине будущей недели начнет, пожалуй, отстаивать мнение, будто Мур вовсе не убит, а может, даже и не пострадал.
Придя к такому выводу, я обратился к Гвинн:
– Чувствуете, стало прохладно? Это из-за каменного сердца трусливого мистера Нейлора. В его жилах практически лед. Но вернемся к вам. Или даже «к нам». Когда пришел Нейлор, я как раз собирался сказать, что вы напрасно расходуете боеприпасы, причем отличные боеприпасы. Никто не сообщал мне, будто вас видели входящей или выходящей из моего кабинета. Все дело в отпечатках пальцев. Вы оставили несколько десятков повсюду, включая папки и отчеты. Я сохраню их на память о вас. Что скажете теперь? Может, вы лунатичка и ходите во сне? Как вам такое объяснение?
От тяжелых раздумий на ее лбу пролегли глубокие морщины, словно я выдал сложнейшее задание по машинописи, а она как могла старалась выполнить его на «отлично». Мой бесплатный совет с лунатизмом ей, по-видимому, не понравился. Впрочем, скорее всего, она вообще его не услышала. И заговорила после надолго затянувшейся паузы:
– Отпечатки пальцев?
Тон вопроса подсказывал, что эти слова принадлежат языку, который ей, к сожалению, неизвестен. Русскому, например.
– Вот именно. Тоненькие бороздки на кончиках ваших пальцев, которые оставляют красивые узоры на всем, чего вы касаетесь. О-тэ-пэ-е…
– Грубость вам не к лицу, – обиделась она. – Так или иначе, вы сказали, что ни за что не поверите, будто я могла совершить такое!
– Даже не пытайтесь, – твердо произнес я. – Во-первых, я не говорил ничего подобного. Во-вторых, одно из моих любимых правил: никогда не позволять женщине начинать споры о том, что она сказала или я сказал. Ну же, у вас было время придумать что-нибудь посущественнее. Я слушаю.
Мисс Феррис по-прежнему на меня дулась.
– Мне не нужно ничего придумывать, – негодующе объявила она. – Я просто расскажу всю правду, пусть вы этого и не заслуживаете. Вчера вы сами хотели со мной встретиться, но я не смогла прийти. Мистер Хендерсон завалил меня работой, потому что его секретарша заболела. Мне пришлось задержаться допоздна. Когда я закончила, сразу пришла. Подумала, что вы ждете меня здесь. Но вы уже ушли, и я решила, что вы, наверное, оставили для меня работу в своем шкафу. Вот я и заглянула внутрь. И мне, конечно, пришлось заглянуть и в папки тоже. Ведь именно там вы могли ее оставить. А теперь вы обвиняете меня в чем-то предосудительном. И только потому, что я пыталась исполнить свой долг, хотя было уже почти семь часов вечера!
Я качал головой вверх-вниз, не отрывая взгляда от ее возмущенных глаз.
– Неплохо, – уступил я. – Ваша версия, пусть и безумная, была бы совсем хороша, если бы вы не отреклись от нее с самого начала, а потом не бросились обволакивать меня духами и всем прочим. Зачем вы все отрицали, драгоценная вы моя?
– Ну… Наверное, я люблю подшучивать над людьми. Наверное, это тоже часть моего характера.
– Значит, такова ваша версия. И вам она нравится?
– Конечно. Это ведь правда!
Будь у меня под рукой хорошо оборудованный застенок подвального типа, я с удовольствием испробовал бы на Гвинн разнообразные изощренные пытки.
– Жаль, что помещение не подходит, – с неохотой признал я, – для того, чтобы воздать должное вашему характеру и способностям. Но есть и другие кабинеты. Полисмены гораздо быстрее моего теряют терпение, сталкиваясь с законченными, талантливыми вруньями. Завтра суббота. Офис будет закрыт. Но полиция работает семь дней в неделю. Будет приятно повидать вас в других обстоятельствах. Отправляйтесь домой.
– Вы не полисмен, – нахмурилась она, словно пытаясь со мной поспорить, и поднялась со стула. – Для этого вы слишком красивы и образованны.
А ведь я только что ясно дал понять: никакой я не полисмен!
Коробку с уликами я забрал домой, не желая доверять ее содержимое даже наглухо запертому шкафу.
Глава 19
Тем вечером Вулф вновь посвятил отдых после обеда трем своим книжкам. Поскольку они довольно сильно различались по объему, я уже предвидел катастрофу: самая тощая из книг неожиданно подойдет к концу, и Вулф испортит себе чтение, если только заблаговременно не уравновесит порции единовременно поглощаемых страниц.
На мой отчет о событиях дня он отреагировал в точности как вчера, то есть никак. В ответ на высказанное мной мнение, что сестра устроила Керру Нейлору нагоняй, чем подвигла его взбунтоваться, я услышал лишь безучастное хмыканье, а потому решил сходить полюбоваться на движущиеся картинки.
Обычно я не посещаю кинозалы в процессе работы над очередным делом, но в ту пятницу отважился нарушить собственный зарок, поскольку, во-первых, мы не были сильно заняты (Вулф уж точно, Бог свидетель), а во-вторых, я сильно сомневался в том, что следствие не забрело в тупик. Я был готов забыть про убийство и удовлетвориться переборкой грязного белья, накопившегося в верхних эшелонах «Нейлор-Керр», но даже если эти игры казались важными и захватывающими совету директоров и враждующим боссам компании, должен признать, что не мог винить Вулфа за утрату интереса к происходящему, разве что позавидовать ему.
В общем, я выкинул все из головы и до определенного момента в самом конце сеанса искренне наслаждался фильмом. Когда сюжет повернул в сторону торжества добра и стало ясно, что главный герой не проворачивал аферы с поддельным контрактом, я поспешил уйти, потому что успел составить собственное мнение о действующих лицах ленты и предпочитал не разочаровываться.
Вернувшись домой в
