Возвращение к золотому довоенному паритету в 4,86 долларов США за фунт стерлингов в 1925 году означало серьёзную инфляцию в британской экономике. Это был политический взрыв, вылившийся в растущую безработицу, расширяющееся забастовочное движение и другие неприятности. Стерлинг на тот момент продавался с дисконтом 30% или 3,50 доллара за южноафриканский фунт. Отсрочка стала тактикой, чтобы удержать Южную Африку в фарватере до тех пор, пока британская экономика не окрепнет, чтобы вернуться к довоенному золотому стандарту.
Великобритания себе установила собственный крайний срок – 1931 год – для того, чтобы снять свои ограничения на свободную продажу золота согласно закону о Контроле над экспортом. Это дало бы достаточно времени, как тогда думали, чтобы подготовиться. По иронии судьбы, именно 1931‑й стал годом, когда Англия отказалась от золотого стандарта, с которым слишком торопливо воссоединилось в 1925 году.
Во время проимперского правления Смэтса лондонская тактика отсрочек не составляла проблем. Но в июне 1924 года национальные выборы в Южной Африке резко изменили ситуацию. Пролондонское правительство Смэтса потерпело поражение, и к власти пришла коалиция Лейбористской и Национальной партий, возглавляемая бурским националистом, генералом Дж. Б. М. Герцогом. Герцог провёл кампанию против потери контроля над национальной экономикой и против экономического ущерба, нанесённого поддержкой Смэтсом британского стерлинга.
В самом начале его правления одним из первых действий Герцога стало создание комиссии для выработки рекомендаций правительству, должна ли Южная Африка порвать со стерлингом и восстановить южноафриканский фунт на независимой и обеспеченной золотом основе. Впервые у Банка Англии и Стракоша не спросили совета, прежде чем принять такое важное решение Южной Африки по золоту. Особенную тревогу у Лондона вызвала персона главы новой комиссии, на которой остановил свой выбор Герцог. Вместо того, чтобы выбрать кого-нибудь из Англии, новое правительство настаивало на специалисте из Соединённых Штатов, одном из ведущих золотых и денежно-кредитных экспертов Америки, профессоре Принстонского университета Эдвине Кеммерере. {216}
«Денежный доктор» и золотая схема Уолл-Стрит
Профессор экономики из Принстонского университета Кеммерер был всемирно известным пропагандистом золотого стандарта. Роль, которую он сыграл в 1903 году от имени Уолл-Стрит и американского правительства в приведении Филиппин к золотому стандарту, наградила его в международных финансовых кругах эпитетом «Денежный доктор». Он также без особой огласки консультировал влиятельную инвестиционную фирму с Уолл-Стрит – «Диллон, Рид и К°».
Именно Кеммерер был архитектором схемы Уолл-Стрит и Федерального резервного банка Нью-Йорка перевода всех стран с прежнего, ведомого британцами, золотого стандарта на новый золотой обменный стандарт под рукой США. По поводу своей работы – консультации в различных странах по вопросам послевоенной стабилизации их валют, Кеммерер однажды признавал:
«Страна, которая назначает американских финансовых советников и следует их советам в реорганизации своих финансов, вместе с тем, что американские инвесторы считают самыми успешными современными напрвле-ниями, увеличивает свои возможности обратиться к американскому инвестору и получить от него капитал на благоприятных услов-иях». {217} Стабилизационная схема Кеммерера (использование американского капитала «на благоприятных условиях», чтобы управлять мировой финансовой системой и занять в ней место предвоенного лондонского Сити) была краеугольным камнем послевоенной заявки Уолл-Стрит, поддерживаемой Вашингтоном, на роль Нью-Йорка как мирового финансового центра. Это было смело, но преждевременно, до реализации оставалось ещё на два десятилетия. В этом также крылась главная причина основной валютной политики Федеральной резервной системы, которая ускорила крах фондовой биржи в 1929 году и вызвала последующую цепную реакцию неплатежей по всей структуре зарубежных займов Уолл-Стрит, что привело к глобальной депрессии.
Работа Кеммерера уже успешно перевела Францию, Италию и Бельгию на новый золотовалютный стандарт, поддерживаемый в каждом случае большими синдицированными ссудами Уолл-Стрит, прежде всего «Дома Морганов». В 1924 году Кеммерер приехал в Германию как член Комитета Дауэса, чтобы спроектировать перестройку «Рейхсбанка» и стабилизировать рейхсмарку на новом золотом стандарте, поддерживаемом США. Кроме того, Кеммерер был ключевой фигурой в распространении к 1925 году американского золотого стандарта на Колумбию и Чили, что обеспечило переход лидирующей позиции в латиноамериканском финансовом и экономическом развитии от Великобритании к США.
В каждом случае применялся именно план валютной стабилизации Кеммерера. Это было обезоруживающе просто: Кеммерер с помощью своих превосходных связей на Уолл-Стрит, фактическим агентом которой он был, обещал данной стране большие валютные «стабилизационные» займы. В свою очередь, целевая страна должна согласиться на то условие, что их вновь устойчивая валюта должна быть обеспечена золотом. Естественно, Соединённые Штаты, как самый большой в мире держатель золотых запасов в центральном банке, были властелином в центре новой золотой дипломатии. {218}
Кеммерер даёт советы Южной Африке
Неудивительно, что тревожный набат раздался не только в Банке Англии, но также и в британском истеблишменте. Непредвиденная угроза стратегическим интересам Британской империи надвигалась из Южной Африки, в которой основную поддерживающую роль играл Герцог, совместно с некоторыми очень влиятельными кругами из США. Итоговый отчёт Кеммерера правительству Герцога ясно обозначил проблему:
«Южная Африка должна решить: объединяться ли определённо со стерлингом, надеясь, что стерлинг скоро возвратится к золотому обеспечению, но готовясь последовать за стерлингом туда, куда он может пойти? Или она выберет определённо пойти с золотом?» {219}
Ответ Кеммерера неизбежно рекомендовал Южной Африке возврат к золотому стандарту к 1 июля 1925 года вместе с Великобританией или без неё. Фактически, это означало последнее, поскольку Британия никоим образом не была достаточно экономически сильна, чтобы возобновить довоенный золотой стандарт.
Это означало бы де-факто управляемый американцами золотой стандарт. Кеммерер утверждал, что возврат к золотому обеспечению увеличит иностранные инвестиции в экономику Южной Африки, обуздает инфляцию в стране и будет выгодным для важной горнодобывающей промышленности. И всё это было правдой, как слишком хорошо понимал Лондон.
В январе 1925 года национальное правительство генерала Дж. Б. М. Герцога объявило, что оно полностью принимает рекомендации Кеммере-ра. В Лондоне это было расценено как казус белли, вызов со стороны выскочек-американцев, имеющий самые серьёзные последствия для будущей британской власти. Единственная проблема состояла в том, что Британия была не в том положении, чтобы с кем-либо вести войну, и меньше всего – с Соединёнными Штатами.
Более века положение лондонского Сити в качестве центра международных финансов зависело от управления мировой физической торговлей золотом через Лондон. Лондонский дом «Н. М. Ротшильд и сыновья» ежедневно устанавливал мировые цены на золото в своём банке, а Банк Англии держал большую часть мирового монетарного золота. Лондон был успешен, потому что он, во-первых, захватил обширную большую часть нового золота, обнаруженного в Калифорнии и Австралии после 1840‑х годов, а позже в результате англо-бурской войны захватил обширные южноафриканские поставки из Витватерсранда.
