Поучение 53.[62] В среду третьей недели. О внезапном нашем отшествии отсюду, и о том, чтобы тщательно блюсти нам ум свой от неподобающих плотских пожеланий
Братие и Отцы! Так как здесь между нами находится святой отец и учитель, то не следовало бы беседовать нам; впрочем ради обычая и порядка поговорим несколько о том, что жизнь сия наша, как видите, временна, день за днем течет и протекает, и по мере ее течения приближается конец жизни нашей, и по необходимости для каждого наступает час отойти от мира сего и идти туда, где и отцы наши. По сему потребно нам иметь великое попечение, чтобы в час оный обрестись готовыми и преуспевшими. Мы слышим, что Божественное Писание повествует нам о потопе, и что Господь говорит: как во время Ноя люди не думали о потопе, но ядяху, пияху, женяхуся, посягаху, веселились куповаху, продаяху, и внезапно прииде потоп и погуби вся (Лк.17:26, 28); так будет и во время второго пришествия Христова. Быть может, мы удивляемся жестокосердию, слепоте и бесчувственности людей того времени, как они видели ковчег, который в продолжении ста лет строил праведный Ной, и слышали, как он говорил, что Богпроизведет потоп, дабы потопить и истребить их за злые дела, которые они совершали; но они не обращали на это никакого внимания, и не хотели каяться. Но рассмотрим: не имеем ли и мы в себе того, что в них осуждаем и охуждаем, и не замечаем этого. Ибо хотя мы ныне и не видим, чтобы строился ковчег сто лет, но повседневно видим гроб, исполненный костей, в который ныне или завтра сойдем, – туда, куда братия наша, как мы видим, один по одному, разлучаясь с нами, отходят. А мы ленимся и небрежем о спасении душ наших, и не думаем о том, что и мы также должны приготовляться, дабы внезапно не настал час оный. И горе неготовому: он будет находиться в тесноте и в горести великой, видя, что никто не может помочь ему; он взыщет то время и те дни, которые погубил, но не найдет их; почему и будет плакать безутешно и бесполезно.
Итак, ныне нам предстоит несравненно страшнейшая казнь, чем бывший тогда потоп, посему будем внимать умом своим, прежде нежели наступит час смертной скорби. Впрочем, я не говорю что бы нам не есть, не пить, и не носить одежды, я не говорю сего; но говорю: аще ясте, аще ли пиете, аще ли ино что творите, вся в славу Божию творите (1Кор.10:31), по заповеди Апостольской. Все наши дела и действия должны быть богоугодны, как и подобает инокам, чтобы нам не подавать повода к порицанию и презрению монашеского образа от верных и неверных, как и Апостол говорит: не полагайте претыкания или соблазна Иудеям и Еллинам, и церкви Христовой (Рим.14:13). Ей, поистине прошу и умоляю вас, братия мои, исполните мою радость, как говорит Апостол: да тожде мудрствуете, тужде любовь имуще, единодушне, единомудренне; никакого служения не исполняйте по рвению или тщеславию, но один другому да повинуется, как послушливые рабы Христовы(Флп.2:2, 3). Будем внимательно хранить пять наших чувств, т. е., очи, чтобы они не смотрели на неподобающее, слух, чтобы не послушать того, что нам не полезно, вкус, чтобы не домогаться удовлетворять прихотям нашего чрева, к которым оно стремится, осязание, чтобы блюсти себя от прикосновения к тому, к чему не должно; ибо от чувств, если не будем хранить их, происходит смерть и гибель души. Еще будем держать и собирать ум наш, чтобы он не занимался суетными и бесполезными делами, и не будем представлять в уме своем образов и изображений плотской похоти, которыми мы причиняем душе не увеселение, а великий вред, и впоследствии обретаем горечь, скорбь и болезнь.
Итак, братия одна есть истинная радость и одно веселие души, чтобы блюсти себя в чистоте от плотских страстей и худых помыслов, и со тщанием стремиться к бесстрастию, т. е., чтобы не осквернять себя ни словом, ни делом. Не будем отягощаться или лениться идти в радость бесстрастия и чистоты, но всегда будем стараться с великим усилием заглаждать всякий грех и согрешение; и Бог – готовый наш помощник, ибо близь Господь терпящих Его ради. Проводя такое жительство, мы сподобимся небесного царства, о Христе Иисусе Господе нашем, Которому подобает слава и держава с Отцем и Св. Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Поучение 54.[63] В пяток третьей недели. Поощрение к посту и к прочим благим подвигам
Братия и Отцы! Вчера было у нас некоторое смятение, а ныне тишина и спокойствие; вчера слышали мы угрозы и повеления, а ныне все утихло. Благословен Бог, Который и искушение рассеял, и нас укрепил пребыть без страха, когда мы ожидали беды. В том и состоит подвиг истинных христиан, неложных и совершенных монахов, чтобы всегда быть готовыми терпеть беды за добродетель; так чтобы ничего другого не предпочитать заповеди Божией. Посланные от кесаря пришли, и ушли, сказав нам то, что сказали, т. е., кесарь хочет изгнать нас, если мы его не послушаем, более убоявшись Бога, нежели устрашенные им.[64] Но вам от Господа будет награда за то, что вы захотели быть изгнанниками за Имя Его и за святые Его иконы. Он даст мзду совершенную, потому что Он богат милостию, и венчает и за одно произволение любящего доброе. Впрочем искушение не прошло, но все еще продолжается, тем более, что повеление кесаря, не к нам только было, но и по всей вселенной, дабы никто не оставался непричастным общению с еретиками. Посему послушаем, что заповедует Апостол: в премудрости ходите ко внешним, т. е., по отношению к неверным, время искупующе. Слово ваше да бывает всегда во благодати, солию растворено, т. е., разумно како подобает вам единому комуждо отвещавати (Кол.4:5, 6). Этим Апостол научает нас тому, чтобы мы, не просто и как случится, вдавали себя искушениям, и опять чтобы мы не умалчивали слова Божия: аще обиняется, сказано, не благоволит душа моя о нем (Евр.10:38). Но сказанного о сем довольно.
Вот с помощию Божиею и время Св. Четыредесятницы идет вперед, и мы скоро достигнем половины пути. Приложим же еще усердия, простираясь вперед, каждый по своему, произволению, всячески не с скорбию и отягощением; ибо усердного и смиренного подвижника любит Бог. Впрочем правило и чин общежития не позволяет того, чтобы каждый постился по своей воле и делал, что ему захочется; но воздержание всех истинных послушников, заслуживающее воздаяния, в том состоит, чтобы отсекать свою волю. Доброе дело пост, ибо он укрощает плотские страсти и покоряет их душе. Доброе дело слезы, ибо они омывают и очищают скверны грехов и представляют душу чистую пред Богом. Доброе дело молитва, ибо она поставляет ум человека выше соблазнов мира, и сподобляет его беседы с Богом. Доброе дело любовь и выше всех добродетелей, ибо заставляет человека пользу брата своего предпочитать своей. Доброе дело усердие, ибо оно облегчает труды добродетели. Итак, будем радоваться, братия, будем усердны и душою и телом. Настал час пения и церковной службы, поспешим ревностно. Настало время рукоделия, будем трудиться усердно, как Богу работая, а не людям. Наступит время беседы, будем беседовать со смирением и страхом Божиим. Все наши дела и поступки должны быть угодны Богу и по надлежащему чину, как и Апостол говорит, вся благообразна и по чину да бывают (1Кор.14:40), без всякого смущения или прекословия. В коленопреклонениях также должна соблюдаться мера, и обычное стихословие псалтыри каждый из вас пусть совершает по силе. Позаботимся и о сохранении телесного нашего здоровья. И Бог мира да сподобит нас достигнуть в настоящее время царя дней – Воскресения Христова, а потом и самого царства небесного, которое несть брашно и питие, но, как написано, правда и освещение, мир и радость о Ииусе Святе (Рим.14:17). О дабы соделаться нам причастниками сих благ, о Христе Иисусе Господе нашем, Которому подобает слава и держава с Отцем и Св. Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Поучение 55.[65] В неделю третью поста. О христианах, замученных от Болгар за то, что не хотели вкусить мяса во Св. Четыредесятницу
Братия и Отцы! В настоящем поучении я желаю возбудить любовь вашу к добродетели одним душеполезным повествованием. Повествование следующее: в Болгарии, как мы достоверно от многих узнали, вышел указ от властителя страны и злобное повеление касательно пленных наших братий христиан, что если они согласятся вкусить мяса во Св. Четыредесятницу, то оставить их в живых, а если не захотят, то умертвить их всех мечем. Нечестивец оный настоятельно требовал, чтобы повеление его было исполнено. Тогда собралось в одно место множество пленников с женами и детьми, и между ними произошел великий плач и рыдание: с одной стороны они помышляли о том, что, вкусив мяса, преступят закон христианский, а потому скорбели и плакали; а с другой стороны боялись смерти. В заключение же всего, увы, они были побеждены и послушались повеления тирана. Впрочем из среды их отделились четырнадцать семейств,[66] которые говорили: «не исполним повеления нечестивца, и не будем есть мяса во Св. Четыредесятницу. «Что же последовало? Прочие христиане упрашивали их, чтобы они в этой крайности не подвергали себя за такой грех смерти, а лучше бы после очистили оный исповедию и покаянием. Но они совершенно отвергли это, надеясь на Бога и на то, что будут наслаждаться вечными благами. Что же вздумал оный тиран властитель, видя непоколебимое их намерение? Убить одного из них, а жену и детей его, как пленников, разделить татарам, полагая в уме своем, что прочие устрашатся, и исполнят его волю. Повеление его тотчас было исполнено. Но прочие нисколько этого не устрашились, а еще более укрепились, и говорили: мы христиане, и одинаковое имеем произволение с пострадавшим нашим братом. За это доброе исповедание они были обезглавлены, и скончались о Господе.
