— Это все?
Губы вампирши скривились в презрительной улыбке. Ладно, хорошо смеется тот, кто стреляет первым. Я послал в нее Паралич. Пусть поваляется и подумает о смысле жизни. В данном случае не половой.
— Ну а что скажет нам вторая? — ласково, тоном гестаповца, спросил я оборотня.
— Пошел ты, утырок! — бросила она мне.
— Как невежливо, ай-яй-яй! — покачал я головой. — И глупо. Надеешься на те пять рыл, которые сейчас лежат как вонючее мясо в фургоне? Что они сейчас сюда ворвутся, перервут всем нам глотки и вытащат тебя? Облом!
Я показал ей ключи от фургона с приметным талисманом — заячьей лапкой. Откуда у многих эта мания, таскать с собой отрубленные конечности несчастных ушастых? Как талисман это говно, как артефакт — тоже.
Она, увидев ключи, аж зарычала.
— Ты…
— Ну я. Что дальше? — спокойно сказал я. — Да, упокоил пять твоих мохнорылых уродцев, дальше что? Помощи ждать ниоткуда.
— Стая знает, куда и зачем мы пошли. И тебе и ему капец.
— А вот в этом я сильно сомневаюсь, — сказал я. — Как и в том, что копы это будут терпеть. Что это было, налет или похищение?
Судя по тому, как на мгновение вспыхнули ее глаза, второе было правильным.
— Говори, зачем вам нужен был Дабл!
— Он изображает нас идиотами в своем поганом фильме.
— Врет, — уверенно заявила ламия. — Брешет, как оборотень.
— Ты думаешь? — спросил я ее.
— Ну ладно кровососке я поверю, они все на всю репу отшибленные, но чтобы оборотни… — скептически скривила губы ламия. — Эта свора блохастых прагматичная. Чтобы кучка дебилов-байкеров, которых мы прикончили, питала нежные чувства, по которым прошелся грязными вампирскими сапогами из кожи оборотней Дабл? Они еще бы на Питера Пэна обиделись. Им что-то от него надо.
— Говори, что надо? — спросил я презрительно скривившую губы блондинку. — Ну?
Она откинулась назад, опершись о тумбочку, все своим видом выражая презрение.
— Я знаю, что им надо, — подал с кровати голос Дабл. — Клык Шапонского оборотня.
Судя по тому, как быстро повернула голову к нему блондинка, он угадал.
— И где он? — спросил я.
— Здесь его нет, — усмехнулся Дабл. — И у меня тоже его нет. Да развяжите уже меня, черт возьми! Яйца заледенели, скоро звенеть будут!
Я подошел к кровати и несколькими движениями перерезал веревки.
— Ну спасибо, — издевательски сказал Дабл, и, сорвав петли, принялся массировать кисти рук. — Можно было бы и раньше.
— Да ладно. Зато избежал участи попасть под заклинание.
— А это кто? — кивнул он на ламию. — Тот самый твой загадочный партнер или твоя девушка, с которой вы в разлуке?
— Та самая, которая не дала закусить твоими яйцами оборотню, — сказала ламия. — И вообще, тут работаем мы, клиенту не положено отсвечивать в процессе, он часть антуража.
— Так все дело в куске мертвой кости давно сгнившего волчары? — спросил я. Оборотень при этом зарычала — вероятно я задел ее тонкие фетишистские чувства.
— Ну да, — пожал плечами Дабл, натягивая штаны. — Нам уже на студию поступали угрозы с требованием вернуть артефакт оборотням. Только вот они его не получат ни в каком виде.
— Если они готовы похитить человека, чтобы обменять его на клык…
— То руководство студии, скорее даже владелец, не пойдет на такую сделку. Даже учитывая рейтинг сериала и бабки, которые он приносит.
— Почему?
— Потому что эти утырки прекрасно знают, кто он и что для него значит этот клык, — Дабл наклонился к оборотню, и собрав ее шикарные волосы в кулак, повернул ее лицо к себе. — Правда, милая?
— Э, отпусти ее. Она хоть и сука, но женщина все-таки…
— У тебя еще есть какие-то иллюзии? — спросил меня Дабл, бросив ее голову. — А у меня нет. Я даже могу сказать, что они бы сделали. Выдвинули бы ему требования о выкупе, а когда он послал бы их по известному адресу, убили бы меня и выкинули где-нибудь в назидание остальным. И принялись бы убивать дальше.
— Зачем им это надо?
— Потому что они прекрасно знают, что тот, кто обладает этим артефактом не пойдет ни на какую сделку. Даже под угрозой разорения и смерти. Видишь ли, он тоже оборотень, глава одного из могущественных кланов, с большой стаей. И он на троне, пока у него есть эта реликвия, на которую нацелилась эта гопота. Наверняка, какой-нибудь мелкий клан безродных шавок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я убью тебя, — дернулась была блондинка, но Дабл закатил ей такую оплеуху, что она полетела на пол.
— Вот и весь секрет, — сказал Дабл. — Все дело как всегда во власти.
— Ну и? Что будем делать? — спросил его я. Посмотрим, насколько его планы совпадают с моими.
— Она хотела говорить с владельцем? Я не против, — пожал плечами он. — Устроим им так сказать личную встречу.
— Ты покойник! — зарычала оборотень.
— Если бы мне давали доллар, когда угрожают, я бы был миллионером, — ухмыльнулся Дабл. — Можете, конечно, сами их утилизировать, но тут все будет интереснее и веселее. И вампиршу они тоже заберут. Ну как вам мое предложение?
Я пожал плечами. А что, это выход! Покушение на мошонку Дабла мы предотвратили, а что дальше делать… Я бы или отогнал фургон с полным набором полтеров к полицейскому участку, или просто устроил из него мобильный крематорий, оставлять явно не будущих держать язык за зубами существ опасно.
— Хорошо, — махнул я рукой, переглянувшись с ламией. — Мы согласны.
— Можно полюбопытствовать? А она кто? Демон? — спросил Дабл, с любопытством разглядывая ламию, особенно уделяя внимание ее выпуклостям.
— Та, кто оторвет тебе яйца вместе с хреном, если ты с таким интересом будешь ее рассматривать и при этом играть в карманный бильярд, — сказала серая. — Что вылупился? Или опять привязать тебя к кровати и отодрать страпоном, ты вроде любишь садо-мазо?
— Не, это только иногда. Добавляет остроты ощущений как специи блюду.
— Обещаю, что я тебе добавлю перчик. Чили. Воткну прямо в задний проход, — пообещала ламия. — Моментально рекордсменом по бегу станешь.
— Она всегда такая? — кивнул на нее Дабл.
— Ага. А еще она выполняет свои обещания, — подтвердил я. — Ни разу не обманула.
— Ладно. Тогда, я думаю, вам пора. Я закрываю вечеринку и звоню, кому надо. Вам лучше не присутствовать.
— Пожалуй, да, — кивнул я ламии. — Пошли?
— Пошли. Пока, извращенец! — ламия игриво сделала ручкой Даблу. — И смотри, а то я могу и вернуться!
Глава 15
Ох уж мне эти праздники! Вот и Рождество подошло. Ну пожелание «Счастливого рождества» мне показалось издевкой, особенно из уст Санта-Клауса с его вечным «Хо-хо-холи щет». Мне было просто грустно на этом празднике жизни. Пока народ давился на рождественских распродажах в супермаркетах и бил друг друга по голове акционными товарами, чтобы урвать их почти на халяву, я тупо лежал на диване и щелкал пультом дистанционки. А в «Торчвуде» сейчас рождественский обед дают, для тех, кому ехать некуда или очень далеко…
Бывают такие моменты, когда накатывает депрессия. И хоть я с ней научился бороться самостоятельно, иногда ее приход был очень сильный. Что делал? Да ничего, молча страдая и глядя в потолок.
— Скучаешь? — материализовалась серая у моего дивана.
— Ага, — ответил я. — А что еще тут делать?
— Ну, не знаю, — призналась она.
— Вот и я не знаю, — вздохнул я тяжело. — Ничего не знаю.
— Ты часом не того, ничего с собой делать не собираешься? — она с беспокойством заглянула мне в глаза своими желтыми пятаками.
— Я? Ты о чем? — удивленно спросил я. — Я слишком люблю жизнь и те удовольствия, которые она доставляет, чтобы что-то с собой делать. Это удел психопатов и прочих ущербных личностей, которые выпиливаются при полном наличии здоровья — даже обидно! Уничтожать молодое здоровое тело с нерастраченным моторесурсом только из-за того, что находишься в измененном состоянии сознания? Ну уж нет. Я собираюсь жить, и хорошо жить, и буду цепляться за жизнь зубами до последнего, не обращая внимания на всякую херню.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
