Во время катастрофы большое количество органического материала оказалось под водой. Разложение органики привело к образованию первичного черноморского сероводорода. Затрудненный водообмен между верхними пресными водами и нижними более солеными, начавшими поступать из Средиземного моря, привел к образованию так называемого «клина солености и плотности», который препятствует проникновению в глубинные воды кислорода. Отсутствие кислорода означает, что в глубинах анаэробные бактерии начинают выделять сероводород при разложении органики и сульфатов, растворенных в воде солей. В результате в Черном море стал накапливаться растворенный сероводород.
В то время еще не было Азовского моря. По долине на месте будущего моря текли и стекались в одно русло реки Дон и Кубань. В таком случае Пирфлегетон — это Кубань, Ахеронт — Дон либо наоборот. Коцит — это либо Ея, либо Чолбас. Вполне возможно, что тогда Коцит уходил под землю так же как, делают это сегодня реки Кя и Чолоас, и потому считался «рукшюм надземного Стикса».
Пирфлегетон часто называли огненной рекой — возможно, это объясняется тем, что она (Кубань) протекает мимо цепи грязевых вулканов Таманского полуострова — Карабетовой горы, Цимбалы, Бориса и Глеба, Ахтенизовской блеваки и т. д.
Перед выходом в море Пирфлегетон (Кубань) и Ахеронт (Дон) стекались в одно русло — в русло Ахеронта. И Ахеронт впадал в Черное море.
Продолжения этих русел на дне Азова прослежены и нанесены на карты. Может быть, имеет смысл поискать и тот утес, о котором говорил Гомер, у которого стекались Пирфлегетон и Ахеронт.
Об Аиде рассказывается и в поэме Аполлония Родосского «Аргонавтика». Эта поэма восходит к мифам об аргонавтах, возникших в догомеровскую (а возможно, и в догреческую) эпоху. Гомер, безусловно, опирался на описания Аида этех легенд, поскольку и Гомер и Аполлоний одинаково рассказывают об Аиде.
Заметим, что аргонавты также приплывают к устью Ахеронта после того, как они проходят через Босфор (Симплегады) и пересекают Черное море. То есть и Аполлоний помещает Аид недалеко от Колхиды (Кавказа), у Керченского, пролива.
В гавань они вошли Ахеронтова мыса с охотой.Вверху мыс воздвигался крутым и высоким утесом,В море как будто глядясь Вифинское. Скалы же мысаГладкие вглубь вкоренились, и море их моет, а окрестВолны катятся одна за другой, гул подъемля над мысом.На крутизне ряд платанов растет, ветви вширь пораскинув.Скатом же от нее ниспускается в сторону суши,Набок немного беря, лощина с пещерой Аида,Лесом и скалами прикрытой, откуда морозныйВалит пар, непрестанно из недр поднимаясь холодных.
«Аргонавтика». Пер. Г. Церетели
Снова упоминается скала, рядом с которой «лощина с пещерой Аида». Вполне возможно, что до затопления недалеко от места слияния палео-Дона и палео-Кубани находилась пещера, прорытая подводными реками, наподобие Новоафонской пещеры рядом с Сухуми. В этой пещере текла подземная река Стикс. Если существовала эта пещера, то она, конечно, считалась входом в царство мертвых. Там, наверное, располагалось святилище Аида. Жрец этого святилища (Харон) переправлял тела мертвецов в подземное кладбище через реку Стикс.
Многие черты этого царства мертвых использовались впоследствии при описании сцен и кар после Конца Света.
Тождественность ныне затопленной местности, где теперь располагается Керченский пролив, и местности близ Аида, описание которой дают греческие мифы, находит подтверждение и в славянском фольклоре.
Славяне и их предки праславяне издревле жили у побережья Черного моря в районе устья Днепра. В то время греки их называли скифами и сарматами. Праславяне соседствовали с ираноязычными скифами-кочевниками Крыма и предгорий Кавказа. Греки условно называли скифами многие этнически разнородные причерноморские народы.
Видимо, в этот «скифский» период истории праславян (приблизительно I — II тыс. до н. э.) и возник в славянском фольклоре устойчивый образ быстрой реки Дона (его часто в народных песнях, как будто оговариваясь, называют морем! то есть — морским проливом!), за которым находится царство мертвых. Не воспоминание ли это о киммерийском Доне-Ахеронте, ставшем морским проливом, легенды о котором праславяне могли воп-ринять от скифов-кочевников, а те — от своих предшественников киммерийцев?
Не ковыль в поле травушка шатается —Шатался, завалялся добрый молодец,Пришатнулся, примотнулся к тихому Дону,Вскрикнул добрый молодец громким голосом своим:— Кто тут есть на море (sic!) перевозчиком,Перевезите меня на ту сторону!Перевезите, мои братцы, схороните меня,Схороните меня, братцы, промеж трех дорог:Промеж Тульской, Петербургской, промеж Киевской.В головах моих поставьте животворящий крест,В ногах моих поставьте ворона коня,В правую руку саблю вострую.
Собрание народных песен П.В. Киреевского (Тула, 1986, песни 310, 396)
В песне рассказывается, как некий добрый молодец приходит на берег реки-пролива и призывает перевозчика, чтобы он перевез его в страну мертвых. Три дороги, которые упоминаются в песне, это, возможно, поздняя переработка легенды о трех реках: Ахеронте, Прифлегетоне и Стиксе. Можно вспомнить и камень, который в русских сказках и песнях находится на пересечении трех дорог или у огненной речки — Смородины, за которой также царство мертвых.
Ничего то вы, горы, не породили,породили один бел горюч камень,из-под камушка течет, течет речка быстрая,по прозванью речка, речка-то Смородинка.
Этот камень, нередко называемый бел горюч камнем Алатырем, не та ли это скала, упоминаемая Гомером и Аполлонием Родосским, у которой стекались реки Аида? Перевозчик же, перевозящий добра молодца, это, очевидно, старец Харон.
Образ этого перевозчика встречается и в сказке «Марко Богатый и Василий Бесчастный». Само имя богатого купца Марко однозначно указывает на место действия этой сказки. Марко — венецианское имя, венецианцы в средние века торговали в Крыму и на Кавказе, строили там города и крепости. Вполне возможно, что имя венецианского купца заменило в сказке имя его предшественника-грека, скифа или киммерийца.
В этой сказке Василий Бесчастный совершает путешествие к Змею Горынычу, который, очевидно, жил в царстве мертвых. То, что именно Змей был владыкой этого царства, подтверждают многочисленные сказки и былины.
Василия к Змею перевозит некий перевозчик — «старый дед, до колен борода». Перевозчик просит Василия узнать у Змея Го-рыныча, — то есть у владыки царства мертвых, Аида, — долго ли ему еще перевозить, долго ли ему маяться? Василий узнает, что перевозчику достаточно передать кому-нибудь свое весло и оттолкнуть лодочку.
Что впоследствии этот славянский Харон и делает — он передает свое весло Марко Богатому и уходит на покой.
Везде славянский Аид-Пекло описывается одинаково. И это описание близко к тому описанию, которое мы находим в греческих мифах. «Вот пошел Василий дальше. Шел, шел, пришел на зеленый луг (асфоделевый?). На лугу большой дворец из человеческих костей выстроен».
Кроме Змея, Пеклом-Аидом управляла и женщина, жена Змея, аналогичная греческой Персефоне. Имя ее сохранилось в славянских легендах и сказках. Ее звали Морана. В сказках ее часто именовали Марьей Моревной — так как она жила близ моря. Заметим, что точно так же Мораной называли Смерть древние индийцы-арии, которые, как полагают, пришли в Индию из-за Гималаев и с Кавказа.
Далеко не всегда пекло помещали под землей, иногда в качестве его места указывались горы, так же как и в греческих мифах: Прометей то находится в Тартаре, то прикован к горам Кавказа.
Кстати, легенды о неком прикованном великане знают и многие кавказские народы. Например, в грузинском эпосе есть образ прикованного к скалам великана Амирани, который восстал против Бога и потому был наказан. А абхазцы рассказывают аналогичную легенду о богатыре-нарте Абрскиле. Перепевы греческих, а возможно, и догреческих легенд об Аиде, местоположение которого — Керченский пролив и Кавказ, мы находим у многих народов этого региона.
В сущности, всегда и в сказаниях всех народов мир Нави состоит из рая и ада, расположенных «рядом». И потому рай и его земной образ, Атлантида, соседствуют в легендах с Пеклом-Аидом и даже после Потопа оказываются вместе в подводном мире.
И в славянских, а также и в греческих легендах они оказываются на Кавказе и в Причерноморье.
ГИБЕЛЬ АТЛАНТИДЫ И ПРЕДАНИЕ О ВСЕМИРНОМ ПОТОПЕ
Исследуя легенды о Всемирном Потопе и легенды о гибели Атлантиды, легенды о Пекл е-Аиде, мы пришли в один и тот же район — в Причерноморье, а также на берег Мраморного моря, в Малую Азию.
