и несколько соседних. Город предназначил их под снос. Мы хотели определить, можно ли еще спасти здание, отремонтировать и превратить его в жилой дом, или лучше позволить городским властям снести его и купить участок, — объяснил Толбот.
— Как по-вашему, по какой причине ваш финансовый директор мог вернуться туда один?
— Это сделал Обезьяний убийца?
— Мистер Толбот, вы не ответили на мой вопрос!
— Если он и вернулся, я его об этом не просил, — сказал Толбот. — Если он поехал туда, то по собственному желанию.
— Это сделал Обезьяний убийца? — повторил Фишмен вопрос своего клиента.
Клэр пожала плечами:
— Может быть… а может, и нет.
— И как нам понимать ваши слова?
— У вашего клиента могут быть свои причины для устранения финансового директора… как, кстати, и дочери, — ответил Нэш.
— Это абсурд! — возмутился Толбот. — Зачем мне…
Клэр не дала ему закончить:
— Мистер Толбот, зачем вы все время прятали Эмори?
— Артур, не отвечай! — Фишмен быстро поднял руку.
Нэш заметил, что адвокат уже не обращается к нему фамильярно, как в гольф-клубе, «Арти».
— Я ее не прятал, — ответил Толбот, бросая на адвоката злобный взгляд. — Несмотря на юный возраст, Эмори тяжело переживала смерть матери. Я решил: лучше всего, если ее не станут отождествлять со мной. Мое имя постоянно мелькает в прессе; репортеры поместили бы ее фото на первых полосах всех таблоидов. «Незаконнорожденная дочь миллиардера» — и так далее. Они бы преследовали ее повсюду, донимали. Зачем подвергать ее такому испытанию? Я хотел дать ей возможность нормальной жизни. Получить хорошее образование, выйти замуж, добиться чего-то в жизни самой, так сказать, выйти из моей тени. — Он посмотрел Клэр прямо в глаза. — Но главное, если бы она захотела предать себя огласке, я бы тут же ее поддержал. И к черту последствия для меня. Детектив, у вас есть дети?
— Нет.
— Тогда вряд ли вы меня поймете. Когда у вас появляются дети, жизнь перестает вращаться вокруг вас и всецело перемещается на них. Ради детей можно пойти на все что угодно. Однажды я говорил об этом с мисс Барроуз, и она задала мне простой вопрос: «Если бы Эмори стояла посреди улицы и ее вот-вот сбила бы машина, вы бы пожертвовали своей жизнью, чтобы спасти ее?» Я не колеблясь ответил «да». Когда она задала мне такой же вопрос относительно моей жены, я ненадолго задумался. Я часто вспоминаю свою реакцию. Она весьма красноречива. Никого нельзя любить больше собственного ребенка, в том числе себя самого. И чтобы защитить ребенка, вы сделаете все, все что угодно.
— Как вы думаете, зачем кому-то понадобилось ее похищать? — спросила Клэр.
Фишмен прищурился:
— Лучше спросить: зачем Обезьяньему убийце ее похищать.
— Ну, пусть так. — Клэр пожала плечами. — Зачем Обезьяньему убийце похищать вашу незаконнорожденную дочь?
Толбот покраснел, но ответил ровным тоном:
— Вы же детектив, вот вы и скажите.
Клэр положила руку на белую коробку:
— Мы много лет охотимся на Обезьяньего убийцу и точно знаем о нем следующее: он ничего не делает просто так, не имея четкого плана. Он выбрал своей мишенью вас, потому что считает, что вы сделали что-то плохое, что-то требующее наказания. Но предпочел не ранить вас напрямую, а похитить вашу дочь. И вот что странно: он похитил не вашу законную наследницу, а вторую дочь, о которой никто ничего не слышал, совершенно изолированную от империи Толбота. Вторая ваша дочь, Карнеги, чуть ли не каждый день мелькает на страницах светской хроники. Все знают, что она — избалованная соплячка, которая…
Фишмен нахмурился:
— Детектив, выбирайте выражения!
— Избалованная соплячка, которая целыми днями шатается по городу и сорит папиными денежками. Казалось бы, похить ее, и внимание СМИ тебе гарантировано. Он бы привлек к делу столько внимания, что о похищении упоминали бы даже на Филиппинах. Ведь обычно он именно к такому вниманию стремится, верно? Вспомните предыдущие дела; он искал большой огласки, шумихи, скандала. Однако сейчас он рвет шаблон и похищает дочь, о которой никто ничего не знает. Девочку, которую вы заперли в башне из слоновой кости и скрыли от всего мира. Как вы думаете, в чем тут дело?
Перед тем как ответить, Толбот покосился на адвоката:
— Может быть, он думает, когда пресса узнает, кто такая Эмори, сенсация будет громче, чем если бы он похитил Карнеги.
Клэр склонила голову набок и задумалась.
— Да, наверное, и я бы сразу об этом подумала. И все-таки Обезьяний убийца, по-моему, действовал хитрее. Мне кажется, у него есть вполне конкретная причина, почему он предпочел Эмори Карнеги; причина, которая, возможно, объясняет, почему он вообще выбрал своей целью именно вас. — Она постучала по крышке коробки. — Мистер Толбот, пожалуйста, объясните, что происходит с «Причалом»!
Толбот заерзал на стуле, переглянулся с Фишменом и посмотрел на коробку.
— С «Причалом»? — переспросил он надтреснутым голосом.
— Артур, ни слова! Ни единого слова! — предупредил Фишмен. — Детектив, мы приехали, чтобы помочь вам найти Эмори. Мистер Толбот приехал добровольно. Если все превращается в своего рода охоту на ведьм, я немедленно прекращаю нашу встречу.
Губы Клэр изогнулись в лукавой улыбке.
— Мистер Фишмен, мне кажется, что дело связано с Эмори гораздо сильнее, чем уверял вас ваш клиент. Да вы сами на него взгляните! Видите, как он занервничал? — Она встала, зашла им за спины и встала лицом к зеркалу. Нагнулась и прошептала на ухо Фишмену: — Сейчас он старается придумать, как убедить вас, что у него еще будут средства на гонорар вашей фирме после того, как вы увидите последние выписки с его банковского счета!
Нэш подошел к столу, не сводя взгляда с коробки. И Фишмен, и Толбот следили за ним взглядами.
— Вашему дружку Арти сейчас не по карману даже батончик «сникерс». Верно, Арти?
— Он распыляет активы между различными проектами, словно играет в наперсток. Деньги у него кончились, необходимо занимать, а инвесторы начинают волноваться. Возможно, у него уже сейчас в багажнике лежит упакованная дорожная сумка, и он в любой момент готов дать деру. Кроме того, возникла небольшая проблема со второй очередью «Причала». — Клэр покосилась на Фишмена. — Кажется, там и вы выступаете соинвестором?
Фишмен нахмурился:
— Какое это имеет отношение к делу?
— Поскольку вы инвестор, не забеспокоитесь ли вы, узнав, что на самом деле земля, на которой мистер Толбот собирается вести строительство, ему не принадлежит? — спросила Клэр.
— Что?!
— Я хочу одного: найдите мою дочь, — пробормотал Толбот.
— Да уж, Арти, это точно, — сказал Нэш.
— Толбот, о чем они говорят?
— Карнеги не владеет никакой недвижимостью, верно, мистер Толбот? В отличие от Эмори, —
