Такой вот получается невесёлый расклад, при котором нас заметили ещё за двенадцать километров от села и стали готовиться к встрече. Сонное зелье из трав, которое в селе умела делать любая девчонка, работало безотказно, через двадцать минут после употребления восемь часов спокойного беспробудного сна клиенту были гарантированны. Но отлаженная, проверенная годами схема дала сбой, и теперь можно видеть, что из всего этого получилось. Население Берёзовки уменьшилось на три четверти, а сама справная деревня сгорела, и только общинный дом, несколько амбаров да подвалы ещё стоят. Отец Герман бросил фразу: «Аз возмездие воздам!», может, он и прав, и нас привела в это поселение судьба или суровый рок.
Допрос продолжался. Володя хотел узнать, что случилось с Серапионом и Фомкой. Однако пленники только лупали глазами и заявляли, что парней в самом начале боя за село уволокли в лесные схроны братья Молины, местные вожаки, которые отвечали за сокрытие всей полученной от разбоя добычи. Где находятся тайники братьев, крестьяне не знали. Врут они или нет, непонятно, но больше ничего полезного, несмотря на все методы физического воздействия, применяемые Липатовым, из них выжать не удалось.
Окончательная зачистка Берёзовки и допросы пленников продолжались до одиннадцати часов дня. Всех местных жителей, а таких в итоге набралось около двухсот человек, согнали в один из амбаров. Начали решать их судьбу, но появился Лихой. Пёс нашёл место, где прятались братья Молины со своими близкими друзьями и родственниками. А самое главное, он сообщил, что молодой священник и наш снайпер живы, сильно избиты и связаны, но в сознании.
Мы собрались быстро, три десятка воинов, Крепыш и отец Герман. Вооружились полегче, попрыгали — и вперёд, бегом по лесу. Семь километров по тропинкам отмахали и не заметили. Обошли два десятка капканов и одну волчью яму и с ходу вломились в поросший осинами и берёзами глубокий сырой овраг. Здесь нас не ждали, но остерегались, костров нет, кругом стоят шалашики, а человек двадцать вооружённых берёзовцев, преимущественно мужиков, стоят в центре.
Братья Молины, три широкоплечих детины под два метра каждый, и их товарищи в это время думали, что же им, собственно, делать дальше, после того, как была потеряна деревня. И они выбрали самый лучший вариант: пленников прибить и, подобно отцам и дедам, искать место под новое поселение. Только с этим определились, а тут и мы.
Разбойники заметили нас поздно, попробовали оказать сопротивление, но куда там! Каждый из наших бойцов знал, что необходимо делать: держись своей тройки и сбивай наземь каждую сволочь, которая только попробует рыпнуться. Удары прикладами и ногами быстро лишили противников всякой воли к борьбе, и, теряя зубы, последние оставшиеся на свободе берёзовцы с криками, воем, плачем и мольбами уткнулись мордами в траву.
Наш снайпер Фомка и Серапион были освобождены. Удостоверившись, что с ними всё в порядке, я решил заняться тем, ради чего и бегал по лесу. Настал черёд переговорить с деревенскими вожаками, которые бросили свою деревню и скрылись в лесах. Меня не интересовали подробности их жизни и быта, и, что они за люди, я уже понимал очень хорошо. Вопрос, который я хотел им задать, был только один, и, когда ко мне подтянули старшего из братьев, я его озвучил:
— Где то, что вы награбили?
— Нашальник, — сплюнув в сторону кровавую слюну и зуб, произнёс здоровяк, — ничего нет. Простите нас. Бес попутал, случайно вас опоить решили. Мамой клянусь, что не желали вашей смерти, а только от нужды великой на разбой решились. Нет у нас ничего.
— От нужды, говоришь… — Мне вспомнились сельские пасеки, засеянные поля, стада и рыбная ловля. И такая меня злость на эту гниду взяла, что я кивнул в сторону и бросил: — Арсен, разберись!
Шорох вынимаемого меча, свист стали и предсмертный хрип. Первый труп в овраге, и я, как можно злей посмотрев на хмурых побитых берёзовцев, исподлобья наблюдавших за мной, спросил:
— Кто следующий?!
Следующим оказался средний Молин, который после скорой гибели старшего брата не ломался, а прямиком повёл нас в соседний овраг, где в глине была вырыта и оборудована по всем правилам инженерного искусства просторная пещера, набитая самым разным барахлом. Насколько я понял, берёзовцы сбывали добычу в городке Грязи. Один раз в два года они собирали зимний санный обоз и ехали в этот анклав. То, что досталось нам, было добычей за полтора года, и чего в этой пещере только не было! Одного только огнестрельного оружия под сотню стволов, а помимо него килограммов четыреста выплавленного из снарядов тротила и куча колюще‑режущих предметов: мечи, сабли, неплохие арбалеты и много кинжалов. Ценных металлов, к сожалению, не было, как сказал Молин, золото и серебро хранились в деревне, и теперь они наверняка расплавились и жидкой лужицей остывают под развалинами его дома. Имелись ткани и одежда, обувь и рюкзаки, большие куски брезента и спиртные напитки. В довесок — некоторое количество сухих круп, пара автомобильных аккумуляторов, электродвигатели, инструменты, запчасти от автомобилей и много других вещей, которые оказались в этом месте после смерти своих последних владельцев.
Такого мы увидеть не ожидали. Крепыш присвистнул:
— Вот это мы удачно зашли! Прямо пещера Али‑Бабы.
— Ага, — подтвердил я, схватил за грудки Молина, прижал его к обшитой деревянными досками стене пещеры и прошипел: — Слышь, хмырь, скольких же вы людей за последние восемнадцать месяцев загубили?
Средний из братьев Молиных заметно перетрусил. Он побледнел, постарался сжаться в комок и дрожащим голосом ответил:
— Два каравана: один из Усмани, второй из Мордова. Оба на Елец шли, а мы их к себе в гости приглашали. Потом небольшой отряд наёмников был и три поисковые группы повольников. А помимо них ещё и одиночки заходили. Всех не упомнишь, но если вы хотите точно знать, то в дальнем углу сундучок, и в нём книга с записями, кто был, что при себе имел и сколько мы за его добро получили.
— И зачем вы эти записи вели?
— Чтобы перед общиной отчитываться, дабы никто не думал, что мы что‑то утаили и для своего личного пользования прибрали.
— Скотина!
Отшвырнув сельского вожака к выходу, где его подхватили под руки воины, я вновь посмотрел на добычу берёзовцев, которая теперь, по праву победителя, принадлежит нам. Бросать вещи и оружие, понятно, нельзя. Однако это дополнительная головная боль, ведь надо провести инвентаризацию, добыть повозки и лошадей, которые у местных жителей наверняка имеются, а после дотянуть хотя бы самое ценное в один из анклавов, где это всё можно сбыть. Не было печали, вот тебе забота. А помимо этого необходимо определиться с судьбой уцелевших после боя жителей, которые ожидают решения своей участи, сидя под замком в деревенском амбаре и на дне соседнего оврага.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
