Ну почему я мямлю, когда это совсем некстати? И почему называю его на «вы», когда в прошлый раз мы уже успели перейти на «ты»?
Ар-Хан надменно вздёрнул бровь. В его глазах блеснули смутно знакомые искры, но я не стала их анализировать.
— Так значит, ты не голодная бродяжка? — Он протянул руку и требовательно пошевелил пальцами. — Верни динарий.
Приехали. Разговор только начался, а я уже стою на пороге бесславного поражения. Но сдаваться не собираюсь! Возвращать динарий, кстати, тоже. Хозяин такого шикарного дома не обеднеет от потери одной монетки.
— Я Елена аль-Исаакова, помощница сыщика Эзраима аль-Хазми, — представилась привычным для мирхаанцев именем. Голос, к моему вящему удовольствию, стал твёрже. — У Сыскного приказа есть к тебе несколько вопросов о пропавшей принцессе.
Снисхождение в улыбке ар-Хана переродилось в леденящее душу презрение. Да, передо мной законченный уголовник с огромным стажем.
— А у меня есть дикое желание спустить на тебя собак, Елена.
Взгляда я не отвела, не дождётся. В конце концов, это мой план и мне его доигрывать. С уверенностью, которую на самом деле не испытывала, расправила плечи и заявила:
— Не думаю, что ты сделаешь это. Вчера на допросе твой дядя, Великий Визирь Мирхаана, во всём сознался.
— Заходи, — ар-Хан открыл дверь шире, пропуская меня внутрь дворика с фонтаном. — В чём же, ответь, сознался мой дядя?
— В том, что помог тебе совершить похищение единственной дочери халифа Мунтасира Четвёртого, тени Бога на земле, владыки востока и запада.
— Принцесса пропала? Как интересно! — Знаменитый вор сложил руки на груди, ухмыляясь до неприличия нагло. — А зачем мне она, дядя не сказал?
Ох, все святые земли русской, надеюсь, мы с Эзрой не ошиблись и моя ахинея не слишком далека от истины. Сама я уже во что угодно готова поверить.
— Сказал, — кивнула. — Желая завладеть троном Мирхаана, ты вознамерился силой принудить Лейлу к замужеству, а потом предъявить свершившийся факт халифу.
— Позволь уточнить: замужеству со мной или с кем-то ещё?
— С тобой. А ещё Визирь рассказал, что принцессу ты держишь у себя в доме.
— В кухонной кладовой?
— Возможно. Советую отдать её по-хорошему, пока сюда не примчались лучшие сыщики Сыскного приказа.
Ар-Хан восхищённо присвистнул и даже два раза хлопнул в ладоши.
— Смею надеяться, эти «лучшие сыщики» не похожи на вас с Эзраимом.
— Значит, ты отказываешься признаваться добровольно?
— А зачем мне это делать? Улик у вас нет.
— Но Визирь рассказал…
— Вот что, Елена, — он глубоко вздохнул. — Я порядком сыт твоими сказочками. Лучше помолчи, пока не договорилась до государственной измены. Никакой принцессы в моём доме нет и никогда не было. Поищите похитителя в другом месте, если не хотите проблем с начальством. А теперь попрошу покинуть мои владения или спущу собак.
Вежливой просьбе тяжело отказать. Гордо вздёрнув подбородок, я прошагала на выход, намеренно обогнув ар-Хана по широкой дуге. С тяжёлой дверью пришлось повозиться, но как же было приятно хлопнуть ею!
К Эзре вернулась в скверном расположении духа, в которое сама же себя загнала. Опять этот мерзкий ворюга одержал надо мной верх! Хорошо хоть не поцеловал в этот раз.
— Как прошло? — гуль вынырнул из-за бортика беседки.
— Полный провал. Знать больше не желаю никаких ар-Ханов. Ни старшего, ни тем более младшего.
— Вообще-то, есть ещё один ар-Хан. Бабушка София.
— О нет, только не говори, что у неё тоже были мотивы похитить Лейлу!
— Насколько мне известно, нет.
— Аллилуйя!
— Ай, не вижу поводов для радости. Пока тебя не было, со мной связалась госпожа Хатун, — Эзра пальчиком постучал по гранёному камню у себя на шее. — Она приказала в срочном порядке явиться к ней.
— Зачем?
— Скоро узнаем.
Напарник подхватил меня под руку и повёл к Сыскному приказу.
***
Госпожа Хатун медленно поднялась из кресла. Вид у неё грозный. Алые губы плотно сомкнуты, глаза под стёклами очков метают молнии.
Эзра вымученно улыбнулся и шагнул вперёд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я всё могу объяснить, — начал он.
— Ты издеваешься?! — перебила начальница. — Что за представление вы двое устроили вчера во дворце? Видите эти бумаги? Это жалобы.
— От кого?
Напарник бесцеремонно потянулся рукой, но в последний момент передумал.
— О, Всевышний! Вы посмели подозревать тех, к кому даже приближаться не должны были!
Нас сдал Визирь, готова побиться об заклад.
— Что вы, почтенная, мы никого не подозревали, мы…
— Не заговаривай зубы, Эзраим! Это пятно! Пятно на весь Сыскной приказ.
Неподдельная ярость госпожи Хатун расползалась по комнате, словно дым из курильниц в языческом храме. Пахла она корицей, перцем и строгим выговором, который не заставил себя ждать.
— Почтенная, — теперь улыбка Эзры напоминала скрывающего боль старичка, — вы же сами сказали, что важен результат, а не путь к нему.
— У всего есть границы дозволенного. Отныне я запрещаю вам приближаться к правящим особам. Понятно, э?
— Но как же, в таком случае, мы подойдём к Лейле, когда найдём её?
Суровое лицо женщины подозрительно покраснело.
— Как же я от тебя устала… Запомните раз и навсегда: если ещё хоть кто-то пожалуется на вас, даже торговец засахаренных фруктов с улицы, вы отправитесь прямиком в зиндан. Тебе, Эзраим, придётся навсегда забыть о карьере сыщика, а тебе, Елена, о помощи Сыскного приказа в возвращении домой. Я всё сказала. Теперь вон из моего кабинета, и советую без принцессы не возвращаться!
— Слушаем и повинуемся, — гуль смиренно поклонился, прижав скрещенные руки к груди.
Сыскной приказ покидали в самых мрачных чувствах. В головах ни одной светлой мысли. Да и тёмной тоже… Поделом нам. Два дня только и делаем, что носимся по городу с бредовыми теориями и мешаем честным гражданам вести их праведные жизни.
Эзра в скорби опустился на скамейку в маленьком парке неподалёку, вцепился руками себе в волосы и крепко зажмурился.
— Ой-вей, прощайте надежды на будущее.
— Как же хочется домой, — я села рядом и подняла голову к небу.
На горизонте показались грозовые тучи. Будто приманенные плохим настроением, они резво летели в сторону Кадингира. — Если не приказ, кто ещё поможет? Чародейка как-её-там? Махира?
— А что скажет дядя Иеремия? Не хочу до конца дней разносить еду в его чайхане.
— Три года… Ждать очереди на медальон целых три года.
— Нет, так нельзя! — Эзра громко клацнул зубами.
— Конечно, нельзя.
— Ай, хватит стенать, унылая в скорби дочь Валерия! У нас ещё есть шанс. Если Визирь не виновен, значит, виновен кто-то другой.
— Логично.
Из тупиковой ситуации оставался только один выход, и нам с напарником он не нравился в одинаково огромной степени. Табличка над ним гласила «капитуляция», а вёл он прямиком к Искандеру ар-Хану. В этот раз никакого вранья и никаких угроз. Заключим мирное соглашение: он отдаёт нам принцессу Лейлу, а взамен мы больше никогда его не потревожим, пусть даже растащит всю сокровищницу халифа до последнего динария. На кону моё возвращение домой и жизнь Эзры, а когда ставки настолько высоки, принципы отходят на второй план.
Первые тяжёлые капли дождя зашуршали в листве деревьев и ударили о землю. Темнело быстро. Порыв непривычно холодного ветра едва не сорвал феску с моей головы и заставил поёжиться. Пока не разразился полноценный ливень, мы с приятелем уже знакомой дорогой поспешили к риаду приснопамятного вора в отставке.
***
— Господа сыщики, это снова вы. — Открывая дверь, ар-Хан излучал неприкрытое недовольство.
— На сей раз мы пришли с миром и благими помыслами, — я улыбнулась не так любезно, как должна была, но этот мужик меня бесит. — Эзра, подтверди.
К чести гуля, ответил он без грубости:
— Давай забудем былые размолвки, отринем разногласия и похороним распри?
— Зачем мне это?
