— Главное, Волк, это не ссать, — напутствовал Вася, размахивая руками. — Сейчас, пока ничего на территории нет, будет легко, алкашей только гоняй, которые кирпичи и металлолом п***т. А вот потом, как заработает, разная сволочь полезет. Сначала подойдут местные работнички, будут предлагать в долю войти, чтобы вывезти что-то и своровать.
— Эти само собой будут, — я кивнул. — Про это предупреждаем всех своих.
— Но это ерунда, припугнёте. Что так по морде дать и начальству уволочь, пусть сами разбираются. Ну или вызывать наряд и им отдавать. А вот бывает сложнее, когда управляющий подойдёт, типа, давай фуру пропустим без акта и выпустим так же. А потом крайним будешь ты, что проворонил.
— Знаю.
— Ещё могут бандиты наехать, — продолжал Вася. — Тут сам знаешь, как вести себя надо. Съедешь, всё, хана, можно закрываться. Не их это калибр, но наехать могут, надо отвадить сразу. Силу почуют, уйдут. Это вот первый уровень охраны, из трёх.
— Какой второй? — спросил я.
— Грузы и сопровождения, — он постучал по столу. — Когда караван идёт, за ним кто угодно увязаться может. Особенно те, кого ты уже отогнал от территории. Тут профи нужны, с тачкой и оружием.
— А какой третий?
— А это самый серьёзный, кто там крышует, куда все бабки идут, — Вася показал пальцем в потолок. — Там всякие генералы сидят, ментовские, комитетские. Самые серьёзные наезды там будут. Добывают деньги здесь, но здесь-то их нихрена нет, всё там! Вот туда и потянутся, но там ты уже повлиять не можешь. А там будут вот все эти дочки, х**чки, договоры, юристы, налоговики и прочая п***братия. Вот там-то они и будут основную войну вести. А тебе вот, территорию охранять и никого лишнего не пускать. И всё. Тем ворам проще в кабинетах воровать, договоры перезаключать, а не в наши края ехать жопу морозить. Но расслабляться нельзя, это сразу запомни.
Договорились с Васей, что он поможет нам обучить технаря на сигналку и видеонаблюдение. Что касается обучения остальных, у Васи были планы на полноценный учебный центр в городе. Говорит, всё равно ЧОПов скоро будет дохрена, а тут уже у нас свой, куда придётся шагать и остальным. Я сказал, что подумаю насчёт этого, можем, будут ресурсы вложиться сюда.
Серьёзная проблема (не считая моей с комбинатом) — решить с руководством вневедомственной охраны в городе, чтобы не мешали нам с регистрацией, а это сложно. Надо будет искать на них выходы, возможно, даже совместно.
Посмотрим, как будет у нас сотрудничество с Рудским и его Барсом. Если всё хорошо, я даже могу заключить с ними договор подряда, что грузы будут сопровождать они, тем более, у него были машины для этого. Но это согласую, когда решится самый главный вопрос — что там творится среди этих бизнесменов, которые хотят открыть комбинат. Это надо выяснить, или браться за это дело смысла совсем нет.
Об этом мы и поговорили с Лёней и Женькой, когда вышли из Барса. Уже стемнело, дул прохладный ветерок. Мимо проезжали машины с включёнными фарами, из одной доносилась старая песня «Ты уйдёшь, но приходит злая ночь» группы Комиссар, которая уже подзабывалась. Машина, красная четвёрка, остановилась у киоска с пивом, в котором горел свет.
— Сплеча рубить не будем, — сказал я. — Надо понять, что там происходит, пока мы туда не вписались по всем договорам.
— И какие мысли? — спросил Лёня.
Вместо ответа я достал телефон и вытащил антенну. Время десять вечера, ещё не совсем поздно. Тем более, если эти питерские гости улетели домой, у них ещё день, у нас шесть часов разницы.
Я нашёл Нижегородцева, Кирилл забил его в телефон, как Nizegorod. Он ответил сразу. В трубке шумело, но голос слышался чётко.
— Волков? — удивился Нижегородцев. На заднем плане играла музыка. — У вас есть какие-то вопросы?
— Да, мне бы хотелось обсудить количество персонала с вашей стороны в первый месяц и последующие до начала производства. От этого зависит, сколько людей пришлём мы, и сколько включим в план. Вы уже в Петербурге?
— Нет, у нас затянулись переговоры с губернатором, — он что-то задумчиво промычал и продолжил: — Мы ещё будем в Чите до конца следующей недели. Такое лучше обсуждать не по телефону. Вам же рядом, вы сможете приехать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тогда увидимся лично завтра, я приеду.
Убрал антенну, положил телефон в карман.
— Ты ему не сказал про подлянку? — удивился Женя.
— А вот неизвестно, в курсе он или нет, — ответил я. — Придётся встретиться лично, желательно отдельно от остальных. Если это он придумал схему с наймом, он точно не должен знать раньше времени, что мы его раскрыли.
— Так может, ну их нахрен? — спросил Лёня. — Или пытаемся их душить до победного?
— Соскакивать с дела, когда согласились — не очень хорошая история. Особенно без доказательств подставы. А ведь сам комбинат — серьёзные деньги и первый настоящий клиент. У каждого из наших клиентов будут проблемы, которые он решить не сможет, поэтому ищет помощи.
Я показал вперёд и пошёл сам, парни рядом. Я продолжал:
— Это потом, когда наработаем репутацию, от них не будет отбоя. А сейчас, если будет так посылать, никакой полноценной работы не будет. Придётся нам тогда свою банду создавать. А что, стволы уже есть, люди надёжные тоже.
Я засмеялся, Лёня хмыкнул, Женя захохотал чуть позже.
— Но вот они утаили какое-то условие, — сказал я. — Вот это нам надо выяснить, причём хитро. Лёня, ты должен уметь, ты же опер. Назначим с ними встречи, пока они в центре области, и посмотрим, насколько вообще нам есть смысл с этим связываться.
— Угу, — Лёня вздохнул. — Колоть коммерсантов без протокола. Необычное занятие.
— Но я уже говорил, что если ли бы они не хотели открывать комбинат, они бы сюда вообще не поехали и не стали бы платить такие деньги. Кто-то хитрит, но не хочет, чтобы другие это выяснили. Значит, он хочет кинуть на деньги своих компаньонов или подставить их.
— И ты поедешь в Читу? — Женя достал сигарету.
— Мы все поедем, ещё успеем на ночной поезд. Пошли быстрее, Женя. Лёня, а вот тебе надо как-то отпроситься. Возьмёшь больничный на завтра?
— Опера в больничные не ходят, на это косо смотрят, — он вздохнул. — Отгулы не дадут… но слушай, хм… Игнатьев тут ругался недавно, что водила загулял, а другой ногу сломал, и мы не можем уже хрен знает сколько увезти бумаги в центральный ГОВД и судмедэкспертизу забрать. Могу предложить ему, что мне надо ехать, и бумаги захвачу, тогда отпустит.
— Хорошая мысль, — сказал я. — Давай ты тогда завтра соглашайся на это дело, и на тачке дуй к нам, чтобы днём уже там быть. А то поезд долго ждать.
— На тачке? — он почесал затылок. — Бензина столько надо. Да и у меня шестёрка постоянно в ремонте.
— Бензин есть. Можешь даже служебную взять, скажешь, что бензина зальём полный бак. Согласится твой начальник, думаю. А мы пока съездим на разведку, узнаем, что там и как. Если не выйдет у тебя сорваться, будем сами выяснять.
Лёня кивнул, а Женя повернулся ко мне.
— А я-то там зачем нужен?
— Ну мало ли что случится, зато будет надёжный человек под рукой. Или у тебя планы на завтра?
— Да поехали, — Женя махнул рукой. — Дядя Лёня будет барыг колоть, а я типа телохранитель, кхе. Ну и ладно. Я даже вспоминатель могу взять, электрический.
— Какой это вспоминатель? — спросил Лёня и строго нахмурил брови. — Ты про паяльник? Я тебе дам, вспоминатель!
— Да я ж шучу, кхе!
— Договорились, — сказал я. — Давай, мы за билетами, потом домой и собираемся. Лёня, я тебе позвоню утром.
— Ладно, — опер задумался. — Максим, слушай. Купи там диктофон, хороший, и кассеты с батарейками.
— Сделаю.
— Как доказательства рассматриваться это не не может, — пробормотал он. — Но мы и в суд идти не собираемся. Если эти компаньоны поймут, что кто-то их кинул, они и сами разберутся.
— Точно.
Разошлись с Лёней, пошли с Женькой на вокзал. Паспорта были при себе, сразу хотели взять билеты. Милиции в городе много, братвы мало. Похоже, опять готовится большое мочилово, все сидят по своим местам.
