Синх прошелся по комнате, бросая на ийлуру косые взгляды. Сказанного уже было достаточно, чтобы понять, кто явился в Храм Шейниры. Хранительница собственной персоной… Верховная жрица Храма Дракона. Тут и удивляться нечего тому странному впечатлению, которое производило на непосвященного юное тело и мудрость прожитых веков, застывшая в янтаре. Потому как Хранительница не менялась со времени основания Храма.
«И еще неясно, чем купила себе бессмертие».
– Почему ты не спасла его? – спросил Шезра. – Твое могущество должно быть велико… Так почему?..
Она пожала плечами.
– Я виновата перед Тарнэ. Могла спасти, но не стала… Потому что мое вмешательство могло окончательно разрушить то, что ты начал так успешно ломать, Отступник.
– Но, однако, ты не побрезговала подсунуть мне фальшивую голову Избранного, – съязвил Шезра, – разве это не есть вмешательство?
Хранительница вздохнула, поправила косы.
– Моя вина, метхе. Я слишком поздно поняла, что Тарнэ придется пожертвовать… Но свое задание он выполнил. Ты ведь мог нанять и кого-нибудь другого, кто в самом деле принес бы тебе голову Элхаджа? А теперь я хочу забрать тело Тарнэ, если ты, разумеется, не против.
Шезра махнул рукой.
– Забирай. Он в зале Жертв… Я покажу тебе дорогу, Хранительница. И все равно не понимаю я вас… Знала, что Тарнэ погибнет и ничего не предприняла.
Она промолчала. Только губы задрожали, совсем как у обычной смертной.
– А ты, метхе Шезра? Я не хочу тебя ни в чем убеждать, но не ты ли в свое время изгнал зло из Эртинойса? Изгнал ли?..
Синх покачал головой. Что за время настало? Сперва над ним насмехается им же изгнанная богиня, теперь – бессмертная Хранительница.
– Не знаю, – он поразился тому, как хрипло и испуганно прозвучал его голос, – не знаю…
– Сомнение – враг веры, – ийлура прищурилась, шутливо погрозила точеным пальчиком, – да ведь тебе это должно быть хорошо известно, не так ли?
Вдруг она нахмурилась, будто вспомнила что-то неприятное. Замерла в полуобороте к синху так, что он видел ее строгий профиль.
– Что случилось, Хранительница? – не удержался Шезра.
– Нет, ничего, – бледные губы тронула чуть заметная улыбка, – ты, кажется, хотел знать, откуда взялась голова Избранного?
– Мм…
– Да что там, ни к чему отпираться. – Хранительница обхватила руками узкие плечи. – Тарнэ погиб во имя твоего любопытства, метхе. Но я, пожалуй, все-таки открою тебе этот маленький секрет – ведь все так просто! Голова Элхаджа появилась из того потока времени, в котором Тарнэ его убил. Надеюсь, теперь ты доволен?
Шезра вовремя натянул на лицо маску безразличия.
«Всего-то! В одном потоке времени Элхаджа обезглавили, а в этом – оставили в живых… Получается, что Избранный мог умереть! Но не умер. И погибнет ли?»
Впрочем, Шезра плохо разбирался во всех этих истинно драконовых премудростях и загадках времени, текущего сквозь Эртинойс. Потому он решил поразмыслить над этой задачей на досуге, а сейчас препроводить Верховную жрицу к адепту Храма.
Хранительница пожелала остаться в зале Жертв одна. Отправила Шезру прочь истинно царственным взмахом руки, у старого синха даже не хватило духу, чтобы возразить. И, только пробегая трусцой по узкому коридору, что шел вокруг зала, Шезра начал сердиться на себя. В конце концов, кем бы ни была эта ийлура, хозяин-то Храма он, старый синх, Отступник…
«Да что она о себе возомнила? – фыркал он, стараясь внимательно глядеть себе под ноги и не споткнуться. – Ишь ты, Хранительница! Тоже мне, благородная кровь…»
Шезра поскользнулся в лужице воды, неведомо как собравшейся в углублении, схватился за стену, но останавливаться не стал. Он очень торопился посмотреть, чем именно будет заниматься Верховная жрица Храма Дракона, а сделать это можно было, лишь обежав вокруг ползала и открыв небольшую заслонку на потайном глазке.
«Посмотрим-посмотрим, – думал синх, – кажется, ты готовишь что-то особенное. Иначе зачем было отсылать меня? Клянусь землей Эртинойса, я бы даже помог бы дотащить Тарнэ до выхода…»
Наконец, задыхаясь и с хрипом хватая воздух, он добрался до глазка, сдвинул заслонку. Тут же на противоположной стене коридора отрисовалось маленькое пятнышко света, словно солнечный зайчик. Шезра только недоуменно почесал макушку – откуда здесь быть дневному светилу, да еще ночью? – и приник к круглому отверстию.
А в зале Жертв стало светло, как днем. Золотистые лучи струились по стенам, лились с потолка – словно малахит обратился стеклом, а за пределами Храма воцарилось солнечное утро.
Хранительница ходила вокруг алтаря, на котором так и осталось лежать тело элеана. И пока что не предпринимала ровным счетом ничего.
«Ну и зачем тогда ей все это было нужно?» – Шезра хмыкнул, но тут же спохватился: а ну как услышит?»
Нет, ничего бы не случилось, но как-то низко заниматься подглядыванием для самого Отступника, известной, так сказать, фигуры на весь Эртинойс.
Хранительница невозмутимо продолжала вышагивать по кругу, сложив на груди руки. Шезра прищурился, напрягая утратившие зоркость глаза, – ему показалось, что губы ийлуры шевелятся.
«Взывает к Дракону? Для того чтобы забрать тело?»
Синх, недоумевая, почесал чешую на затылке.
А Хранительница тем временем подошла к распростертому элеану и, продолжая бормотать, положила ему руку на лоб.
«Ага, это уже интересно». – Шезра весь подобрался. Он не знал, что увидит в следующий миг, но не могла же Верховная жрица так и убраться восвояси, не продемонстрировав хотя бы толики своей власти?
И Хранительница не разочаровала. Вокруг ее ладоней появился легкий радужный ореол; он ширился, рос, пока не объял тело Тарнэ.
Шезра затаил дыхание.
«Ну, давай, давай же!»
Жрица Дракона резко вскинула руки вверх, выплескивая в потолок что-то невидимое и для Шезры непонятное; с ее губ сорвались слова молитвы, но на совершенно незнакомом синху языке.
А затем… Шезра не поверил собственным глазам. Тарнэ, покинувший Эртинойс несколько часов тому назад, вдруг шевельнулся.
Да и с чего бы ему умирать? Раны его закрылись, стягиваемые невидимой рукой, цепи распались ржавой трухой, стоило Хранительнице коснуться их тонким пальчиком…
Шезра на мгновение зажмурился, затем вновь открыл глаза. Происходящее казалось невозможным, невероятным… Так вот какова сила адептов Храма, что на мысу Драконья Челюсть! Уж такого синх не ожидал, никак не ожидал…
Между тем изменения, происходящие с Тарнэ, не прекратились. Элеан молодел, причем быстро; он уже сидел на краю алтаря, молитвенно сложив руки на груди, и тоже что-то шептал себе под нос, поминутно кланяясь Хранительнице.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
