– Ты можешь предложить что-то иное?
– Конечно!
Голос Палача звучал уверенно.
– Что именно?
Баркаев взглянул на Шеленгера:
– Поручите ВСЕ дело мне и моим людям! И я уведу золото! Но при этом потребую выполнения всех своих условий. В обратном случае, в той авантюре, что предложил бывший профессионал, я не участник! Выжив в Чечне, погибать здесь, в центре России, в результате глупости какого-то идиота Максимова, я не собираюсь!
– Вот как?
Шеленгер задумался.
– Значит, отдать операцию под твое руководство? И, естественно, с увеличением доли в случае успеха?
– Естественно! Пусть Максимов ведет людей Хозы на караван! Хотя я могу продать вам свой отряд! Мои наемники особо в тактику вникать не будут, им главное знать, за какую сумму они идут в бой! А я, да и вы, со стороны посмотрим, что у них получится! И, если их всех просто завалят, это будет великим благом для вас. Максимов, попади он в руки Конторы, мгновенно сдаст всех заговорщиков. Поверьте моему богатому боевому опыту, который я и получил благодаря вам!
Банкир вернулся к столу, сел в кресло. В кабинете вновь наступила тишина. Но ненадолго! Шеленгер умел принимать решения. Быстро и в то же время не спонтанно, а обдуманно!
– Ты гарантируешь успех операции, если руководство ею я передам тебе?
– При выполнении всех моих требований и условий, да! И первое условие – чтобы никто из вашего окружения не знал об этом!
Банкир удивленно поднял брови:
– Это еще почему?
– Я не хочу, чтобы среди вашего окружения поселилась непонятка. Знание того, что руководство операцией доверено мне, вызовет у ваших друзей негативную реакцию, это повредит делу. Так как от них потребуется кое-какое обеспечение, а вместо работы они зациклятся на собственной доле, понимая, что при таком раскладе я претендую на больший куш! Знаю я таких любителей делить шкуру неубитого медведя.
Шеленгер согласился с доводами Палача, тут же сменив тему:
– Кстати о доле! Какой ты видишь ее в условиях изменившейся ситуации?
– Половинной! 50 процентов от общей суммы прибыли.
– Ты с ума сошел!
– Нет! Я рассчитал все по справедливости: 50 процентов мне, 50 – вам! Ранее себе вы планировали всего десять процентов. А сейчас, получая пятьдесят, недовольны?
Банкир в очередной раз закурил. Руки его мелко дрожали, когда он наливал в фужер глоток дорогого вина!
– А как же остальные? – спросил он, проглотив этот глоток. – Их что, кинуть?
– Зачем же так жестоко? Их просто следует убрать – и все! Нет компаньонов – и деньги делить не с кем!
Шеленгер попытался возмутиться:
– Ты хоть понимаешь, что мне предлагаешь?
Но и Мурза резко повысил голос:
– Я все прекрасно понимаю, а вот ты – нет! Главное – золото! Ты затеял дело, которое бескровно не проходит! Ради него ты готов послать на смерть мой отряд и людей Хозы вместе с ним! А чем они хуже твоих паразитов и предателей басмановых, максимовых, кедровых? Ничем! Так что решай, босс! – Чеченец в запале даже стал называть босса на «ты».
Резкий тон подействовал на банкира.
– Но... это же подло!
– Кто бы говорил мне об этом? Вспомни, что творилось в Чечне по твоему прямому приказу?
– Хватит! Прошу, Мурза, прекрати!
Он, зажав голову руками, тихо проговорил:
– Кто займется членами Организации? Твои наемники-головорезы? И когда?
– Отвечу на второй вопрос. Убирать так называемых компаньонов будем после того, как они сделают то, что от них потребуется. Есть еще кое-что, в чем они, и только они, могут помочь в ходе подготовки операции. А теперь ответ на первый вопрос. Есть человек, который проведет ликвидацию. И он всегда рядом с вами!
– Не ты ли уж сам, лично?
– Нет!
– Так кто? Я что-то не понимаю тебя!
Настало самое подходящее время вытащить Романа из дерьма, в которое его засунули насильно, как он говорил, по ряду нелепых обстоятельств. Палач проговорил:
– Это тот молодой человек, который все время обслуживает вас!
– Ты о ком, Мурза?
– О Романе! Вашем рабе! Кстати, вы не хотите поведать мне историю его падения?
– Роман? Он-то здесь при чем?
– При том, что этот человек нужен мне! И я хотел бы знать о нем все!
Банкир вдруг застонал.
– Черт, опять давление! Вот и поговорили! Послушай, Мурза, давай вернемся к теме завтра, а сейчас мне нужна медицинская помощь и постель. Вызови ко мне секретаря!
– Без вопросов!
Палач не понял, на самом деле у Шеленгера начался приступ или он таким образом решил прервать разговор, но посчитал нужным сказать банкиру:
– Я ухожу, секретаря вызову, выздоравливайте, Марк Рудольфович! Да, совсем забыл, ваши люди, что пасли мою жену, извините, стали жертвами несчастного случая. Так что посягнуть на меня вы еще можете, но не вздумайте задеть Эльзу с ребенком. Если за меня вам просто отрежут голову, то за семью с живого снимут шкуру.
Говоря это, Палач улыбался, глядя прямо в страдающие глаза Шеленгера!
– До завтра, босс! И примите решение до нашей следующей встречи! Чтобы я мог начать спокойно готовить операцию. Работы предстоит много!
Выйдя из кабинета и пройдя в приемную, Мурза передал Лизе, что боссу нужна помощь.
Женщина, покинув рабочее место, не забыв при этом отключить компьютер и закрыть массивный сейф, прошла в кабинет хозяина.
Мурза постоял в приемной, вертя в руке четки, произнес:
– Вот так, господин хороший! Так! И никак иначе!
Вышел в коридор, направился в свои апартаменты. Ему нужно было о многом подумать. Решится ли банкир принять его условия? Или сдаст своим псам-компаньонам? Нет! Второе исключено. Слишком кровавым было прошлое Палача в глазах этих кабинетных чиновников и пенсионеров, чтобы посметь поднять на него руку. Даже Хоза не дернется, понимая, ЧТО за этим может последовать!
Мурза переоделся в спортивный костюм, упал на постель. Время для сна еще не наступило, но надо было спать! И он заставит себя уснуть. За время, проведенное в Чечне, он научился управлять своим организмом. Он уснет, а Шеленгер примет его условия. Дальше посмотрим! Прибудет Доулетхан, он сумеет спланировать акцию! Главное – захватить золото, а там прощупать и покупателя, готового выбросить такие деньги. Может, придется и с ним плотно поработать! Благо, в Чечне он зарезервировал два небольших, но хорошо подготовленных отряда верных ему людей! Эти ребята за деньги пойдут на все! А Палач всегда платил щедро!
Раз, два, три... – начал он по привычке считать, зная, что не досчитает и до двадцати, как провалится в чуткий звериный сон, – ...семь, восемь, девять...
Утром 28 июня Мурза проснулся раньше обычного, в пять часов, да и немудрено, он проспал почти двенадцать часов. Одевшись в спортивный костюм, взяв с собой запасные плавки и полотенце, прошел к озеру.
С удовольствием окунулся в прохладную воду. Она освежила тело. Выйдя на берег, переодевшись, Мурза затянулся ставшей уже привычной по утрам анашой. Он стоял и курил, с наслаждением наблюдая рассвет. Солнце поднималось все выше, проложив на водной глади яркий, слепящий след. Пели птицы, природа, пробудившись, набирала силы.
Баркаев не заметил, как к нему подошел Шеленгер.
– Доброе утро, Мурза!
– Да, утро на самом деле доброе, красивое, теплое!
Шеленгер встал рядом с Баркаевым.
Банкир провел бессонную и беспокойную ночь. Это было заметно по его лицу.
– Вы плохо спали, босс? Давление не давало покоя?
– Я не спал совсем! Сначала давление скакало, как полковая лошадь, после укола вроде оклемался, но уснуть так и не смог. Озадачил ты меня, Палач, сильно и расстроил!
Баркаев изобразил удивление:
– Да что вы? Я лишь помог вам разобраться в обстановке, все в ваших руках, босс! Я же не заставляю вас идти против собственной воли и сам жду, какое решение вы примете!
– Да брось ты, Мурза, в игрушки играть! Все ты прекрасно понимаешь и знаешь, что за решение я мог принять. Своими доводами ты предопределил его! И общее решение, и судьбу близких мне людей!
Палач взглянул в глаза Шеленгера:
– Значит ли это, что...
– Да! – перебил его банкир. – Значит! Готовь операцию. Я принимаю твои условия, да простит меня бог!
Мурза отвернулся, чтобы банкир не заметил торжества на его лице.
Справившись с эмоциями, он вновь повернулся к Шеленгеру, напомнил:
– У нас не закончен разговор относительно Романа, помните?
– А что Роман? Это обычный человек, которому очень не повезло в жизни.
Мурза продолжал настаивать:
– А если подробнее?
– Подробнее? Что же, можно и подробнее...
Роман был выходцем из обеспеченной, элитной семьи. Отец – партийный, в свое время достаточно авторитетный деятель, мать – домохозяйка с дипломом МГИМО. После известных перемен в обществе мать Романа умерла. Отец, использовав старые связи, начал свой бизнес. Открыл серию магазинов, затем объединив их в собственный торговый дом. Женился на молодой секретарше, почти ровеснице сына.
