– Но как вы научились таким фокусам? – Ото подумал, что, наверное, жена Куни Гару ведьма или колдунья.
– Я читала книги, экспериментировала, – ответила Джиа. – Когда много знаешь о мире, даже травинка может стать оружием.
Джиа, уже засыпая, услышала сдавленные рыдания Ото и спросила:
– Ты что, собираешься всю ночь плакать?
– Простите.
Однако всхлипывания не прекращались, и Джиа села.
– Что-то случилось?
– Я скучаю по матери.
– Где она?
– Мой отец рано умер, и мы остались с мамой вдвоем. Когда в прошлом году в нашей деревне начался голод, она старалась почти всю еду отдавать мне, а чтобы я не заметил, свою разбавляла водой и в результате умерла от голода. Мне пришлось воровать, чтобы выжить, но меня поймали и приговорили к каторжным работам. И вот теперь я разбойник. Матери было бы очень стыдно.
Джиа стало жалко юношу, но она не верила, что слезы и страдания здесь помогут.
– Я так не думаю. Твоя мама хотела, чтобы ты выжил, и ее желание исполнилось.
– Вы правду говорите?
Джиа мысленно вздохнула. Ее собственные родители перестали с ней общаться, когда узнали, что Куни подался в разбойники, из опасения, что подвергнутся гонениям, когда его поймают.
Чтобы не сломить дух юноши окончательно, она попыталась его подбодрить:
– Конечно. Родители всегда хотят, чтобы их дети продвинулись как можно дальше по пути, который выбрали. Если уж ты решил стать разбойником, то будь лучшим.
Ото помрачнел.
– Но я вовсе не боец, к тому же не умею быстро считать, даже обратную дорогу в лагерь не могу найти. Вот и еду добыть сам не в состоянии и должен рассчитывать на вас!
Джиа было и смешно, и грустно, и в то же время в ней поднялась волна нежности к юноше.
– Послушай, у каждого из нас есть не только недостатки, но и достоинства. Если мой муж послал за мной именно тебя, значит, он их увидел.
– Наверное, я не похож на разбойника. Один из наших рейдов провалился, и я не мог оставить собаку. Потом надо мной долго все смеялись.
– Какую собаку?
– Возле лагеря остановившегося на ночь каравана неожиданно появился пес, и я дал ему немного вяленого мяса. Но купцы все равно проснулись, и нам пришлось уходить. И тут я услышал, как один из них сказал, что от этого пса никакого толку и уж лучше его убить. Я его пожалел и взял с собой.
– Ты добрый, а это уже немало, – сказала Джиа и, вытащив из сумки маленький флакон, протянула Ото. – Вот возьми. Я сделала эту настойку для себя, потому что в последние несколько недель плохо спала: беспокоилась о Куни. Нам обязательно нужно поспать, чтобы завтра быть бодрыми. А во сне, быть может, ты увидишь свою маму!
– Благодарю вас, – поклонился юноша, принимая флакон. – Вы хорошая.
– Утром тебе тоже все покажется не таким уж плохим, – улыбнулась Джиа и, повернувшись на бок, быстро заснула.
Ото сидел у огня и смотрел на спящую девушку, не выпуская из рук флакона и представляя, что все еще чувствует тепло ее руки.
А Джиа услышала слабый голосок: «Мама, мама…» Должно быть, это ребенок взывает к ней из утробы.
Улыбнувшись, она погладила живот и посмотрела на небо. Солнце уже встало. Неожиданно с дерева слетел попугай с красно-зеленым оперением и, приземлившись поблизости, секунду смотрел на нее, склонив голову набок, потом расправил крылья и взмыл вверх. Джиа не могла отвести глаз от красивой птицы. Попугай тем временем влетел в гигантскую радугу, начинавшуюся над поляной, и помчался вдоль нее…
Джиа разбудил Ото.
– Я нагрел для вас воды. Вот, в котелке.
– Спасибо.
«Сегодня он выглядит значительно лучше, – подумала Джиа. – Судя по всему, действительно видел во сне свою маму».
Пока умывалась и вытирала лицо, Джиа успела оглядеться: утром все кажется иным, нежели вечером, – и вдруг замерла. На востоке повисла огромная радуга, такая же, какую она видела во сне. Джиа поняла, что должна следовать за ней.
Очень скоро они уже входили в лагерь Куни.
– В следующий раз, когда соберешься куда-нибудь послать своих людей, позаботься, чтобы они знали дорогу. Легче было отправить собаку. А то у нас получилось небольшое приключение, – с улыбкой заметила Джиа, похлопав своего горе-проводника по спине, и оба рассмеялись, хотя Ото и заметно покраснел.
Куни обнял жену, зарывшись лицом в ее рыжие локоны.
– Моя Джиа умеет позаботиться о себе.
– Похоже, все мы оказались в сложном положении, – заметила Джиа. – Твои отец и брат ужасно сердиты из-за того, что ты разбойничаешь – даже перестали пускать меня к себе. Они считают, что именно из-за меня ты опять взялся за старое. Мои родители тоже не хотят иметь со мной ничего общего. Если я решила выйти за тебя замуж, то должна была понимать, какими могут быть последствия. Лишь твоя мать попыталась помочь, даже пришла ко мне, но все время плакала – и я расплакалась вместе с ней.
Куни покачал головой.
– А еще говорят, что кровь не вода! Как мог мой отец…
– Быть родственником мятежника уже само по себе преступление, которое может привести к тому, что пострадает вся семья, ты не забыл?
– Пока я еще не стал мятежником.
Джиа внимательно на него посмотрела.
– В самом деле? Тогда что ты планируешь делать с лагерем в горах? Надеюсь, не рассчитываешь, что я готова жить здесь годы в качестве королевы разбойников?
– Я еще об этом не думал, – признался Куни. – Просто пошел по дороге, которая оставалась свободной. Во всяком случае, таким образом я могу защитить тебя от мести империи.
– Ты же знаешь, я не жалуюсь, но тебе следовало бы выбрать другое время, чтобы сделать что-то интересное. – Джиа улыбнулась, притянула к себе голову Куни и шепотом сообщила свой секрет.
– Правда? – Куни рассмеялся и, крепко поцеловав жену, посмотрел на ее живот. – А это уже хорошая новость. Ты должна оставаться в лагере и никуда не выходить.
– Конечно, мне просто необходимо, чтобы ты говорил мне, что делать, как все эти годы, что мы провели вместе. – Джиа закатила глаза, но ласково погладила его по руке. – Тебе понравилась трава мужества?
– Ты о чем?
По губам Джиа пробежала озорная улыбка.
– Помнишь мешочек с успокаивающей травой, который я тебе дала? Я кое-что туда добавила для мужества. Ты ведь всегда хотел делать что-то интересное, верно?
Куни подумал про тот день на горной тропе, про свое странное поведение при встрече с питоном.
– Ты даже не представляешь, как все удачно получилось.
Джиа поцеловала его в щеку.
– Ты видишь в этом удачу, а я – хорошую подготовку.
– Но тогда, если Ото заблудился, как ты меня нашла?
Джиа рассказала мужу о радуге.
– Несомненно, это был знак богов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
