— просто кошмарный сон.
Но может «сон» — это и есть, то ключевое слово в моих мыслях? Что, если это все вокруг — просто сон. Сон и ничего больше. Вы сами, никогда не хотели, чтобы на утро вся ваша жизнь оказалась всего лишь сном? А все ваши грехи — ничем, пустотой?
Это было невыносимо. Мои собственные мысли варились словно каша в голове. Реальность начала мешаться с галлюцинациями. Я банально начал сходить с ума. Вот какой была обратная сторона магии пустоты, и что она брала вместо запасов маны.
Таинственная мелодия в моей голове зазвучала чуть громче, словно пыталась сложиться в некий голос, безуспешно старающийся мне что-то сказать. Я перестал понимать, где нахожусь. Казалось, будто я перенёсся куда-то в далёкое прошлое или в какой-то сон.
Левой рукой оттолкнувшись от кровати, я приподнялся. Левая, вопреки всем приключившимся с ней неудобствам, чувствовала себя великолепно.
Снаружи, за комнатой, горело золотистое солнечное сияние. Свет на витражах в окнах позволял проходить лишь позитивным, оптимистичным теплым тонам. Перед глазами снова вспыхнули вспоминания: некое помещение похожее, на детский сад.
На негнущихся ногах я поднялся, открыл дверь и вышел во внешний мир. Словно я и впрямь в некоем калейдоскопе снов, перетекающих из одного в другой.
— Ты отдашь мне это, иначе получишь в лицо.
— Что? — не понял я, как я вообще здесь очутился.
Передо мной был мальчик лет пяти. Выглядел он довольно воинственно. А у меня в руке почему-то была игрушка. Резиновый кот. И откуда-то я знал, что мальчик хочет испробовать на ней какую-то изощренную пытку. Но я видел внутри игрушки жизнь. Душу. И ни за что не мог позволить случиться этому.
— Нет, — ответил я мальчику.
Лицо его исказила такая гримаса злобы и ненависти, какой просто не может быть у ребенка. По телу прошел озноб. Калейдоскоп снов становился на рельсы кошмара. На руках у мальчика тут же появились чернильные когти, а кожа начала медленно приобретать зеленый оттенок и покрываться мхом и поганками. Воспоминания об эпизоде из далекого детства начали накладываться на сюрреалистичную реальность, в которую я неведомым образом угодил.
— Иди к черту! — на этот раз я буквально зарычал ему в лицо. Инстинктивно, я поднял руку к его глазам и громко заорал. — Сварись заживо, ублюдок!
Тело свела судорога. На месте мальчика стоял моховой скрытень. От его лица медленно поднималось облачко горячего пара, а из груди врага торчал меч. Чужой меч.
9. Основы выживания для чайников
Резко выдернув оружие из спины монстра, спаситель взмахнул клинком, смахивая кровь врага, после чего недовольно скривился и вытер остаток зеленой жижи о растущий повсюду мох.
Что это было только что? Было похоже на сон, события так же безо всякой логики сменяли друг друга. Но какого черта? Что со мной вообще творится? И что еще более важно, какую часть сражения увидел этот незнакомец? Не хотелось бы проблем из-за стихии.
А затем на меня посыпался град из полупрозрачных прямоугольных окошек:
Вы трижды применили заклинание «крах реальности», превосходящий ваш уровень управления стихией.
На вас наложено проклятие: безумие пустоты.
Интеллект понижен. Интеллект — 8.
Сила повышена. Сила + 8.
Нанесен урон духу заклинателя. Текущий уровень синхронизации с пустотой — 94%.
Расширены способности магии пустоты. Теперь вам доступно 4 заклинания первого ранга. Использовано 1 из 4.
— Парень, ты как?
Голос был мне знаком и принадлежал одному из новичков, попавших в этот странный мир вместе со мной. Я впервые как следует рассмотрел моего собрата по несчастью. Светло-каштановые дреды выделялись сильнее всего — слишком уж чужеродно смотрелась такая прическа в переливавшейся магическим светом пещере. Помнится, прежде у него были обычные волосы.
Немного скрашивало картину присутствие обилия крошечных зеленых точек, затаившихся в волосах парня. Тех самых светлячков, что мы в обилии встречали в городе.
В голубых глазах его читался добрый интерес и участие. Дрим? Это ведь тот парень, что расспрашивал меня о прошлой жизни!
В качестве брони он избрал легкую кольчужную рубашку, а оружием служил длинный полуторный меч, слегка подсвечивавшийся желтовато-белесым свечением. С момента нашей последней встречи он изменился. Казалось бы, прошло всего пол дня с тех пор, как мы с Лаской покинули башню, но в этом светлом уже никак не узнать того растрепанного и немного потерянного парня.
— Как ты тут оказался? — спросил я у своего спасителя.
— Пришли на твой крик. Правда, мы думали, это монстры. Остальные пошли дальше гнать тварей по подземелью. Нехорошо, если враг ударит нам в спину.
— Остальные? — непонимающе переспросил я и заметно напрягся. Что, если проблема серьезнее, чем я думаю, и наши с Лаской проблемы — не личная инициатива Стерха,
— Ну не один же я вырезал здесь два десятка этих уродов, — пояснил он. — Нас тут пятеро. Хеор со своим гаремом, я, да один из старших. Но ты, конечно, красавец, столько уродов в одиночку уделать. Это какой-то особый навык?
Я обвёл взглядом поле боя. Да, чудовищ я завалил достаточно много. Правда, часть из низ просто убилась самостоятельно благодаря краху реальности. Сильная всё же штука, но стоит взять за правило — не больше двух раз за бой, иначе опять начнёт глючить и ехать крыша.
— Потом, — облегченно выдохнул я, когда понял, что драться со мной никто не собирается и зла не желает. — У тебя есть что-то целебное?
Говоря все это, я подошел к лежащей на земле Ласке и прощупал пульс.
Почувствовав прикосновение, девушка попыталась что-то сказать, но изо рта вырвался лишь хрип вместе с тоненькой струйкой крови. Большие черные зрачки навских глаз безучастно смотрели вверх, как у мертвеца. Но сердце девушки еще билось.
— Дрим? — вывел я светлого из легкого ступора. Кажется, он не сразу заметил мою спутницу.
Парень тяжело покачал головой:
— У нас в отряде нет никого с навыком исцеления. Жан говорит, позже появятся. Но..
От злости я со всей силы ударил по каменному полу пещеры. Боль отразилась в костяшках пальцев, и это немного привело меня в чувства.
— У меня могло быть… — со злостью пробурчал я в ответ.
В этот момент изо рта девушки вырвался новый поток крови. Никогда не видел столько крови в одном месте. Хоть густая черная жидкость, что служила кровью её расе, и мало на нее походила.
—
