Вообще, Витька здорово наловчился нырять. Теперь опуститься на двенадцатиметровую глубину, забраться внутрь самолёта и пробраться к кабине пилотов, для него было обычным делом. Егоров спокойно, без надрыва задерживал дыхание на две с половиной минуты, а рекордом для него были сумасшедшие три минуты десять секунд, по часам на руке у Кати.
Правда сначала ему пришлось приходить в себя минут десять, потом получать выволочку от перенервничавшей женщины, а потом клясться, что он 'никогда больше!'…
Егоров перекатился на живот и посмотрел на лётчика.
— Ил, а скажи, пожалуйста, в какую сторону открывается люк багажного отделения?
Если бы турок ответил, что наружу, то Виктор, пожалуй, дал команду сворачивать лагерь, но Йилмаз только довольно потёр ладони.
— Внутрь!
Это была новость на миллион. Ещё одним миллионом в копилку хороших новостей было то, что лайнер турецкой авиакомпании был, так сказать, бюджетной комлектации. На нём отсутствовали механизмы электропривода открывания люков. Всё, что требовалось от Вити — это нажать на аэрозащитную пластину, сунуть руку под рукоятку и, потянув её на себя, немного повернуть против часовой стрелки.
Йилмаз настолько возбудился от решения шефа, что соорудил из прутьев макет рукоятки и наглядно показал Вите как нужно открывать люк.
— Когда повернёшь рычаг, люк начнёт уходить внутрь. Там установлен механический доводчик — он сработает в любом случае. Но там вода…
'Ага. Люк пойдёт медленно'
— … поэтому не жди и поднимайся сразу. Люк будет открываться долго. И ещё, — лётчик взволнованно ходил по пляжу, — чтобы его зафиксировать в верхнем открытом положении, тебе придётся нырять снова.
Витька безразлично пожал плечами.
'Надо — значит надо…'
— Чемоданы лежат в сетках. Они очень прочные и их придётся резать.
Олег, услышав об этом, ожил.
— Возьмёшь мой нож.
Дизайнер каждый вечер точил свою железку о камень и привёл лезвие в более-менее божеский вид. Витька же свой нож использовал лишь для потрошения рыбы и на такую фигню, как заточка внимания не обращал.
Егоров уставился на бронзовое бедро Кати и задумался. В смысле навара — это был Клондайк похлеще багажных полок. Это был плюс. Но грузовой отсек был глубже и, вдобавок, заперт. Это был минус. Дыхания ему на такую работу точно не хватит. Это был второй, и гораздо больший минус.
'А минус на минус, как известно, даёт что?'
— В общем так, народ. Мне нужен запас воздуха. Без него — никак. Думайте!
Перед тем, как отплыть из нового посёлка, Дима-сан преподнёс Вите поистине королевский подарок. У Йоахима, оказывается, в ручной клади имелись очки для подводного плавания, трубка и ласты. Все эти богатства Мельников без зазрения совести позаимствовал у мальчишки и отдал своему ныряльщику. Ласты были маленькие и на здоровенные лапы Егорова налазили со скрипом, а очки удалось отрегулировать по ширине, так что проблема 'красных глаз' была снята. От давления резиновых уплотнителей на глазные яблоки получались очень милые 'очковые' фонари, но, по крайней мере, соль не ела глаза.
Решение проблемы с запасом воздуха придумал Олег.
— Сделаем воздушный мешок. Маленький, на три-четыре глубоких вдоха. Чтобы было можно нормально отдышаться. Если один твой вдох, — парень с сомнением оглядел широченную Витину грудь, — четыре литра, то нам нужно литров пятнадцать. Это объём обыкновенного ведра.
— Хе, ведра то у нас нет.
— Нет. Зато есть пластиковые мешки для мусора. Аж четыре штуки. Я смотрел — они целые.
Народ завис, переваривая информацию, а потом дружно отверг идею Олега.
— Неее…
— Да как…
— Да их разорвёт…
Дизайнер растеряно почесал репу, а затем жалобно произнёс.
— Ребят, давайте хотя бы попробуем.
Первый мешок, который они втроём попытались утянуть под воду, лопнул, громко объявив мужикам, что они — идиоты. Витя, Олег и Йилмаз матюгнулись, утёрлись и попробовали снова. На этот раз вложив друг в друга три оставшихся пакета и накрыв их немного разорванной по швам сумкой. Воздушный резервуар не лопнул и не травил воздух, но утопить его в немыслимо солёной воде лагуны было целой проблемой. В конце концов, совместными усилиями лётчика, дизайнера и двух женщин сумку притопили, и Витька, поднырнув снизу, нормально отдышался в подводном воздушном мешке.
В принципе — затея удалась, оставалось только понять, как эту штуку опустить на пятнадцать метров?
Операцию по вскрытию багажного отсека проводили в полном составе и на двух плотах. Турок вывез будущий воздушный мешок к нужному месту и, при помощи Олега, утопил его. Грузом служил большой рюкзак, доверху набитый песком. Попытки тренировавшегося на мелководье Витьки вытрясти из него балласт, чтобы поднять рюкзак на поверхность закончились полным провалом. В смысле — вытрясти песок удалось, но на это потребовалось больше трёх минут. Овчинка выделки не стоила.
Выход предложила Катя. Груз надо было просто отцепить и оставить на дне, а воздушный колокол поможет ныряльщику подняться на поверхность.
— Ты, главное, его не упусти. Хватайся за ремень и наверх. Понятно?
— Угу.
Витьке было не до ремней. Рядом, на маленьком плотике, сидела женщина умопомрачительной красоты. Его женщина. Ещё здесь же была Оля, но на фоне Екатерины она просто исчезала. Витька оторвался от изучения Катиной груди и 'новым' взглядом посмотрел на то, что происходило вокруг. За месяц, проведённый на острове, он как-то перестал замечать синеву безоблачного неба, лазурные прозрачные воды лагуны, белый песок пляжа и великолепные пальмы. Всё это было само собой разумеющимся и никакого интереса не представляло.
И вдруг…
'А ведь это — чудо!'
Тёплый ветер, шум листьев, ослепительные блики солнца на спокойной воде и белые крупинки соли на её бронзовой коже…
'Я — в раю!'
— … милый, ты меня слышишь?
— А. Э. Слышу. За ремень — и наверх. Да. Так и сделаю.
— А рюкзак Олег с Йилмазом потом верёвкой вытянут.
Всё прошло, как по маслу. Виктор зацепился за свой груз, продышался и тихо ушёл под воду. На дно он 'упал' быстро. Привычная навалившаяся тяжесть уже не мешала. Ныряльщик так же привычно продавил давление в ушах и, не выпуская из рук Олину майку с песком, пошёл по дну к самолёту.
'Блин, какой он здоровый, оказывается!'
Туша фюзеляжа, нависающая над головой, немного пугала. Слой холодной воды, лежавший у самого дна, вытягивал из тела тепло, заставляя Витю дрожать. Чтобы добраться до самого люка пришлось сначала согнуться в три погибели, потом встать на карачки, а затем и вовсе — лечь на живот.
'Ё! Как холодно!'
Витька оглянулся. Спасительный воздушный мешок застыл в пяти метрах позади, что придало ныряльщику сил и бодрости. Дрожь прошла, осталось лишь желание сделать всё, что нужно побыстрей и свалить отсюда к чертям собачьим.
'То есть — наверх'
Витька бросил груз и, цепляясь пальцами за песчаное дно и упираясь затылком в гладкий металл фюзеляжа, быстро пополз к вожделенному люку.
'Пятьдесят три, пятьдесят четыре…'
Аэропланка поддалась легко. Витя сунул в образовавшуюся щель ладонь, вцепился в рукоятку и изо всех сил потянул её вниз.
Бум!
Вместо того, чтобы опустить ручку, тело Витьки резко пошло вверх и он крепко приложился затылком к металлу.
'Десять, одиннадцать… ах ты падла!'
Витя вцепился в рукоятку двумя руками и, извернувшись, упёрся коленями в днище самолёта. Тридцатисантиметровый рычаг немного подумал, а затем с лёгким щелчком подался вперёд.
'Давай, давай, давай!'
Уже ничего не соображая, Егоров заученно повернул рукоятку.
'Правая рука вверх. Левая вниз'
Железяка зеленого цвета послушно провернулась на сорок пять градусов, щёлкнула и встала на упор.
Как Витька оказался в воздушном колоколе он не помнил.
Воздух! Как это прекрасно! Это тааааак вкусно!
Витька отдышался, свёл глаза в кучку и снова нырнул. За то время, что он плавал к мешку и обратно механический доводчик приоткрыл дверку люка, показав тёмную щель в палец толщиной. Егоров вцепился пальцами за край проёма и упёрся спиной и затылком в тяжёлую створку.
