— Подожди, — открываю боковую дверцу, ведущую в подсобное помещение. — Заходи.
Послушно заходит, но в последний момент бросает обеспокоенный взгляд.
Да, моя королева, мне самому боязно. Это не спланированная акция, но войдя в маленькое помещение понимаю, что правильно сделал.
Темно…
Узкое пространство…
И нас разделяют жалкие сантиметры.
Позвоночником чувствую, как трещит мой хвалёный контроль. А всё из-за грёбанных каруселей. Там вместе с качелями что-то перевернулось в наших отношениях. И тот факт, что я полдня держал её за руку только укрепляет мои чувства.
— Что случилось? — шепчет в темноту, её выдох оседает где-то в районе подбородка. — От кого мы прячемся?
— От всех, — выдыхаю правду. Тяжело и жгуче. Она пронизывает всё тело, начиная от макушки.
После такого тесного контакта, пусть и руками, мне хочется большего. Сейчас это желание обострилось во стократ. То ли близость Ады способствует, то ли темнота, но до безумия зудят руки, так хочется её обнять.
— Даже я знаю, что не прилично оставлять гостей одних, — пытается шутить, но получается слегка нервно.
Выдыхаю со скрипом и делаю то, что правильно, но совсем не то, что хочется. Говорю, вместо того чтобы впиться в желанный ротик.
— Ада, скажи мне что ты сейчас ощущаешь? Вот прям в данный момент, когда мы так близко друг к другу стоим и в полной темноте?
Тишина вибрирует…такое может быть? Может, если в этой тишине разлетаются наши сердца и моё грёбанное терпение.
Собираю его по осколкам после двух минутного молчания, которое мне кажется вечностью и не успеваю слепить из него подобие чего-то целостного, как Адамина разносит мой мозг короткими фразами…
— Кажется…я чувствую…страх, — улавливаю влажное движение губ и то, как она сглотнула. Вторю безотчетно, тупо на инстинктах. — …и ещё внутри всё вибрирует… — застываю, принимаю такой ответ. Её эмоции пусть не такие усиленные как мои, но очень схожи и пока этого достаточно, но Ада сглотнув в очередной раз, делает контрольный выстрел в голову. — …думаю, это возбуждение…
— Пиздец… — выдыхаю и не успеваю словить своё придурошное сердце, которое решает, будто оно ракета. Взмывает ввысь и упираясь где-то в горле, тарабанит на сверхзвуке.
— Возбуждение, — повторяю эхом.
— Ты… меня сюда позвал…за этим…или… — боится, блять! Она меня боится. Сейчас в эту секунду, я даже вижу мысли в её кучерявой голове. Она думает, я возьму её здесь по-быстрому.
— Нет. Даже не думай об этом, — отсекаю даже вероятность, хотя член со мной в корне не согласен. Ему тесно в брюках. — Просто…чёрт! — взъерошиваю волосы и подбираю слова. Получается какой-то трэш в итоге. — Мне просто мало…Я хотел прикоснуться к тебе. Ты всё время бегаешь вокруг ребят, что-то приносишь, а я…просто прикоснуться, Ада…
— Ты соскучился, — говорит чуть живее. В голосе появляются новые оттенки. Там тихая радость и большой кусок стёба. Но отрицать не имеет смысла…
— Да. Я пиздец, как сильно соскучился, — говорю, как есть. — Можно я возьму твою руку?
— Можно, — отвечает спустя время.
Кому-то это может показаться детским садом, бредом, но наши отношения с Королевой далеки от нормальных. Они такие и я безумно рад, что они есть. Стараюсь принимать как есть, не торопить события, но чёрт!
Поднимая свою руку, шарю в воздухе, в поиске заветной цели. И лишь когда не нахожу, двигаюсь выше…касаюсь кончиками пальцев изгиба локтя и тут же одергиваю.
— Прости.
— Хорошо…
Понимаю, что она подняла руку и скорее всего выставила вперёд, чтобы избежать контакты, но не могу остановиться.
Попеременно касаюсь оголённой кожи на всём пути до тонкой кисти и каждый раз слышу судорожный вдох и чувствую лёгкую дрожь в её руке. Расстраиваюсь, естественно. Не тороплю, конечно же, но с каждым днём не касаться её и находиться рядом становиться похоже на пытку. Особенно сейчас, глядя на счастливые лица своих друзей и их девчонок.
Все они прошли свою историю, каждый выгрыз свою любовь зубами, пожалуй, больше все повезло Матвею и Рыжей, но и им тоже досталось немного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Только я…Моё счастье в моих руках…но не в моей постели…
Ещё не коснувшись кожи, ощущаю еле заметный разряд. Бьёт импульсом в самый центр, а оттуда летит по венам прямо в сердце. Прикасаюсь к ладошке и, кажется, сливаемся кожей…Вокруг всё горит жарким пламенем. Сцепляемся, проживаем этот момент катастрофически долго. Настолько, что мышцы немеют, но жар, между нами, не проходит.
— Что ты чувствуешь? — выталкиваю хрипло, от больного возбуждения голос проседает.
— Мне хорошо и…
— …страшно, — заканчиваю за неё.
— Нет, — спешит огорошить меня и я впервые жалею, что не вижу её лица. — Сейчас я не боюсь, Жень. Дай…вторую руку…
Взлетающий мозг на облаке эндорфинов, забывает о том, что можно же потрогать вторую руку также долго и со вкусом, как и первую. Растекается серое вещество по черепной коробке и просто покорно поднимаю руку.
Ловлю сходу её кисть в захват. Нежно. Осторожно. В диком испуге, что сбежит испугавшись и одновременно в восторге…
Сплетаю пальцы и громко выдыхаю. Не знаю кого из нас сейчас расшатывает больше. Её — от новизны ощущений, или меня — от тесного контакта и доверия. Это очередной шажочек в сторону счастья и в тоже время огромный прыжок.
— Знаешь, что чувствую я, — закрываю глаза, хотя и так нихрена не видно. Просто так легче.
— Что? — спокойно спрашивает.
— Я чувствую спокойную вибрацию по телу и заряд охренительной энергии. Её получаю от тебя, будто соприкасаюсь с солнечной батарейкой. Ты напитываешь меня, Ада, заставляешь чувствовать то, что раньше я считал верхом кретинизма. Каждое прикосновение к тебе это как покорение Эвереста, столько же труда, чтобы не сорваться и столько же счастья.
— Ох, — выдыхает, обдаёт меня горячим воздухом.
— Прости меня, моя королева, — говорю и опускаю голову. Чёрт! Я дебил. Я конченый придурок, но то что я решил, возможно на эмоциях, всё равно считаю правильным.
— За что?
— По кусочку за раз уже не работает, — я думал она отшатнётся после моих слов, но она молчит, не двигается. — Мне надо больше. И дело не в сексе…Просто, я понял сегодня, что словил неимоверный кайф от тактильных ощущений. Поэтому мы будем возвращаться к жизни в ускоренном темпе.
— Это…как?
— Я записал тебя к психологу…
— Что? — вздрагивает, но руки не убирает.
— Спокойно, она тоже…хороший специалист, — исправляюсь на ходу. Мне понадобилось сделать только один звонок матери и лучший психолог сам меня набрал. — Если ты не против, то завтра у тебя будет первая встреча. Там…ты вообще можешь просто молчать, можешь ничего ей не рассказывать, но ты просто ходи к ней, я тебя очень прошу.
Тяжело вздыхает.
— Хорошо, — соглашается неожиданно. — Ради тебя.
— Спасибо.
— Идём, а то нас потеряли.
— Конечно, — выходим жмурясь от яркого света.
Осознанно умалчиваю то, что задумал ещё. Это ей знать необязательно иначе начнёт нервничать, думать, а мне нужны эмоции и чувства. Натуральные, живые. Те, что были на каруселях.
Ипповенция
— Присаживайтесь, Адамина. Меня зовут Кристина.
— Ада.
— Вам не нравится ваше имя?
— Мне не нравится полное, сокращённое лучше, — усаживаюсь в мягкое кресло.
Что я тут делаю? Точно. Я прорабатываю свои заскоки, ради Жени. Если он считает, что стоит, то мне не сложно. Посижу тихонечко в креслице и дальше пойду самостоятельно вытравливать всё то дерьмо, что живёт во мне.
— Можно на «ты»? — пожимаю плечами. Мне всё равно, как эта девушка будет ко мне обращаться. — Ада, я не обычный психолог. И если бы не Марина, мама Жени, я бы тебя не взяла. Но, по её просьбе мы с тобой будем работать над твоей проблемой. Но не в стандартном варианте.
Отвожу взгляд. Фыркаю мысленно. Тоже мне спасительница нашлась.
Внутри включается та часть меня, которую изуродовал Самсонов. Когда рядом нет Евгения, меня будто отбрасывает обратно, на тысячу шагов назад и всё то светлое, что он откопал во мне покрывается заново мраком.
