— Ну вот, — сказал Делберт, — чисто, информация отсутствует.
— Ладно, тогда введи имя старой дамы.
Делберт набрал: ДЕГА. И снова в ответ появилось чистое окошко.
— И тут ничего, — пробормотал Делберт.
— Погоди-ка... — Баум задумчиво закусил губу. Он вспомнил, что в Алабаме полиция работает с другой программой — «Национальный информационный центр криминальных происшествий». — Попробуй-ка выйти на «Национальный центр».
Делберт переключился на «Национальный Центр» и набрал обе фамилии. И снова никакого результата.
Баум задумчиво глядел на зеленоватый экран.
— Давай попробуем поискать под рубрикой «Письменные жалобы», — сказал он наконец.
— Жалобы?
— Ага.
Делберт ввел команду найти случаи подачи неким Мелвилом Бенуа письменных жалоб на протяжении последних двенадцати лет Спустя несколько секунд он-получил отрицательный ответ. Тогда Баум предложил ввести фамилию старой дамы. Делберт набрал ДЕГА, и компьютер неожиданно выдал результат.
Достав из нагрудного кармана очки, Баум стал читать информацию, высветившуюся на экране монитора. Судя по всему, семья Дега подавала письменную жалобу на Мемориальное кладбище Хокинса в штате Алабама, и это случилось десять лет назад. В жалобе шла речь о пренебрежении кладбищенскими смотрителями своими служебными обязанностями. Хотя подробности были неясны, суть жалобы состояла в том, что кто-то совершил акт вандализма в фамильном склепе Дега. Странное дело, на документе стоял гриф секретности. Очевидно, факты совершения актов вандализма на кладбище Хокинса с точки зрения служебной безопасности не подлежали публичной огласке.
— Спокойнее, Шерлок, — укоризненно сказал Баум, глядя на загоревшиеся азартом глаза Моррисона, почуявшего след. — Там, на шоссе, прежде чем изжариться живьем, этот Бенуа болтал про какую-то ерунду, взятую из чьей-то могилы. Возможно, тут была определенная доля правды вперемешку с параноидальным бредом. Кроме того, возможно, из того склепа были похищены ценные вещи, которые следовало вернуть законным владельцам.
— Знаете, шериф, наверное, парни из полиции Алабамы вряд ли захотят подробно говорить об этом случае по телефону, — сказал Делберт, с надеждой глядя на Баума.
— Ты хочешь сказать, что с удовольствием отправился бы в этот городишко, чтобы провести серьезное расследование?
У Делберта был вид щенка, просящего, чтобы его почесали за ухом.
— Сэр, у меня сегодня вторая половина дня свободна.
— И что?
— Я мог бы сгонять туда и вернуться уже к полуночи!
В ответ Баум лишь покачал головой, пытаясь подавить усмешку.
* * *
— Я только хочу сказать, что нам следует избавиться от этой штуковины, и как можно скорее!
Софи сидела на пассажирском сиденье, прикусив нижнюю губу — признак того, что она нервничала.
Черный грузовик мчался по западной окраине штата Кентукки. В небе высоко стояло жаркое полуденное солнце. По сторонам шоссе тянулись невысокие холмы, поросшие соснами, но Софи даже не замечала красоты ландшафта. Она была слишком поглощена размышлениями.
— И хватит об этом! — сердито проговорил Лукас. — Эта штука — обыкновенный талисман, подобранный где-то беднягой Мелвилом!
— Я очень сомневаюсь, что этот талисман приносит счастье.
— И какая муха тебя укусила? — недоуменно вздохнул Лукас.
Софи смотрела в окно и ничего не видела. Может, Лукас прав? И она действительно ведет себя глупо? Однако где-то в подсознании все еще сохранялся обжигающий страх...
Она стала вспоминать те немногие случаи, когда ей приходилось сталкиваться с необъяснимыми явлениями. Нечто подобное случалось во время эзотерических лекций в университете, а также на практических занятиях с эксцентричными преподавателями и даже с настоящими шаманами и колдунами. Тогда она даже сдружилась с одним раввином из Окленда, его звали Мило Клейн. Он не только готовил отличные вегетарианские блюда, но и был ходячей энциклопедией, знатоком всех эзотерических тонкостей. Кроме того, он превосходно разбирался в еврейском фольклоре и древнееврейских текстах. Именно Мило познакомил Софи с таинственным миром верований ее далеких предков.
Странное дело, но, повзрослев, Софи не разу не испытала того глубокого трепета, как в подростковом возрасте, когда она вместе со своей кузиной с помощью специальной дощечки с нарисованными по кругу буквами алфавита пыталась вызвать дух умершего известного певца. Девочкам было тогда по двенадцать лет. Однажды в субботу Дженнифер, двоюродная сестра Софи, осталась ночевать в их доме. Когда взрослые уснули, девочки решили попробовать новое приобретение Софи — дощечку для вызова духов. Остановив свой выбор на духе недавно умершего певца Бадди Холли, они стали вполголоса напевать его песни, стараясь полностью сконцентрироваться на образе техасского трубадура. Прошел целый час непрерывных песнопений, но ничего особенного не происходило. Девочки уже собирались бросить это бесплодное занятие, когда стрелка на доске дернулась и стала бешено кружить по буквам. Первой не выдержала Дженнифер и в страхе бросила доску на пол. Прошло еще немало времени, прежде чем обе девочки оправились от ужаса и поняли, что показала им стрелка. Это было непрерывное повторение одного и того же слова:
НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ!..
На следующий день отец Софи объяснил девочкам этот феномен, так называемое автоматическое письмо, но девочки все же были убеждены в том, что им довелось прикоснуться к потустороннему миру... Сейчас, чуть ли не двадцать лет спустя, Софи чувствовала себя почти так же, как и в ту ночь...
Повернувшись к Лукасу, она наконец сказала:
— Ты хочешь знать, какая муха меня укусила? Та самая! Ведь тот парень горел изнутри!
— Опять двадцать пять! — рассердился Лукас. — Мы с тобой уже сто раз обсуждали, почему сгорел тот бедолага! На его одежду попал бензин, и он мог загореться в любую минуту!
— Побойся Бога, Лукас! Пламя вырывалось у него из ноздрей!
— Зачем ты мне это говоришь? Я ведь тоже при этом был!
— Тогда ты не хуже меня знаешь, о чем я тебе толкую!
Лукас лишь покачал головой. Похоже, он не на шутку разозлился.
— Хватит пороть чепуху! Ты же неглупая баба, в конце концов! Жизнь и так ой какая непростая штука! А ты еще приплетаешь сюда какое-то колдовство и черную магию! Пощади мои уши!
Софи какое-то время молча глядела на своего напарника, размышляя о его поведении и словах. За кажущейся грубой прагматичностью ей послышалось что-то иное, напряженное и хрупкое...
Наконец Софи произнесла:
— Просто мне кажется, что нам следует как можно скорее избавиться от этой штуковины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
