было железной гарантией его честности. — Брат сохранит всё в тайне.
— Но ты же не сохранила!
— А я и не давала тебе никаких обещаний!
— Если кто-то перехватит…
— Я не дура, — перебила она. — В письме не было конкретики. Никто не поймёт, о чём я писала.
Я развёл руками и, беспомощно выдохнув, хлопнул себя по бёдрам.
— Мне нужно было его одобрение, — вдруг сказала Азара. — Только он не поверил моим словам, думает, что я ошиблась.
— Одобрение на что?
— На обучение тебя мракотворству.
Я недоумённо взглянул на неё, и она произнесла:
— Ты не осознаёшь, какой силой владеешь.
— Осознаю.
— Древние могли восстанавливать не только свои тела.
— Что? Ты хочешь сказать…
— Управляя Мраком, можно лечить других.
— Откуда ты знаешь?
— Каждый маг Вотрийтана, как и любой мракотворец, должен владеть теорией, чтобы суметь обучить носителя Мрака. Я не исключение.
— В чём твой интерес? — насторожился я.
— Мой брат потерял ноги, руку, глаз и слух. Ты вернёшь ему всё утраченное. Ты протянешь руку каждому вотрийцу, нуждающемуся в твоей помощи. Вот в чём мой интерес. Поклянись, и я обучу тебя.
— Мне казалось, вотрийцы считают Кастволков врагами.
— Мне наплевать! — сорвалась на крик Азара. — Ты обрёл силу, о которой мы даже мечтать не смели!
— Я…
— Ты живое воплощение древних! Они и твои предки тоже! В тебе течёт наша общая кровь!
Тяжело дыша, Азара приблизилась вплотную и схватила меня за грудки.
— Мне. Нужна. Твоя. Клятва. Эйдан Кастволк, — чеканя каждое слово, процедила она.
Я встретил её немигающий пронзительный взгляд и сказал:
— Клянусь своим именем, если обучишь меня, я помогу твоему брату и не откажу в помощи ни одному достойному вотрийцу, однако против интересов своей семьи не пойду. Вот моя клятва.
Азара разжала пальцы, отпуская мою одежду, отступила на шаг назад и сказала:
— Завтра в гостиной до рассвета. Не опаздывай.
Дверь захлопнулась, и я остался наедине со своими мыслями.
Утром я тепло оделся, решив, что мы будем заниматься в безлюдном лесу, но Азара привела меня в одну из заброшенных комнат на третьем этаже.
— Здесь и будешь обучаться. — Она поставила на стол лампу, подняв пыль. — Сюда никто не приходит.
— Что случилось с твоим братом? — осторожно поинтересовался я.
Она приоткрыла окно, впуская холодный воздух, и бросила через плечо:
— Неудачный эксперимент.
— Странно, что ты не выбрала целительство.
— Пустая трата времени, и ты это знаешь.
— Так что будем делать?
— Сначала теория, затем практика, — обернувшись, сказала она. — Повторять дважды не стану, так что слушай внимательно и запоминай.
Я уже знал, что маги использовали собственное ядро, а мракотворцы поглощали энергию из окружающего мира, однако впервые услышал, что Мрак всегда стремился к преобразованию, и именно поэтому, попав в тело, наполнял носителя силой. Его нельзя было накапливать в теле или аккумулировать в артефактах — только использовать «здесь и сейчас».
— Мрак, как и магическое ядро, постепенно меняет своего носителя, — сказала Азара. — Вот почему ты не должен был выжить.
— «Не должен был»?
— Ни один младенец не выдержит борьбы двух подобных сил. Чем сильнее ядро, тем быстрее младенец чахнет. Кто-то умирает за считанные минуты, кто-то — спустя долгие мучительные часы.
— Как тогда выживали древние?
— Они отличались от нас, — ответила Азара. — Мы становимся магами в момент рождения, а они — в момент взросления. Их магические ядра не боролись с каналами, которые прокладывал Мрак.
— Ядра искали обходные пути… — понял я.
— Так гласит наше учение, — кивнула она. — Это достоверно известно.
— Погоди, а почему тогда просто не опустошить ядро? Мрак свободно займёт своё место, и борьбы не будет.
— Думаешь, никто не пробовал? Опустошения ядра недостаточно. Есть лишь один вариант — его разрушение. Только вот…
— «Разрушение ядра ведёт к смерти, а смерть ведёт к разрушению ядра», — вспомнил я слова Маеры.
Азара кивнула и неуверенно спросила:
— Ты ведь родился с магическим ядром?
— Да.
— Как тебя проверяли?
— Отец пригласил странствующего мага.
— Что за странствующий маг?
— Просто какой-то маг, — сказал я, утаив, что он был тёмным эльфом. — Я с ним не знаком.
— Он что-нибудь ещё с тобой делал?
— Вроде нет.
— Точно? — не унималась она.
— Это всё, что мне известно.
Конечно, я не стал озвучивать свои смутные догадки. Я ведь по-прежнему помнил тот странный полёт души и слова папы о том, что меня «вылечили». Могло ли бы так, что тело Эйдана Кастволка предназначалось кому-то другому?
— Ладно, — произнесла Азара, прерывая мои размышления. — Перейдём к практике. У энергии Мрака есть своя вибрация…
— Что ещё за вибрация?
— Волна, поток… Называй как хочешь. Мрак пронизывает воздух, землю, воду, деревья… всё вокруг. И только мракотворцы могут прочувствовать энергию Мрака.
— И как мне это сделать?
— Используй внутренние ощущения, воображение и концентрацию, — ответила она. — Ты ведь можешь представить, каково касаться горячей поверхности или, например, снега? Можешь мысленно воссоздать эти ощущения?
Я глянул на свою ладонь и пожал плечами:
— Могу.
— Раз это твой первый опыт, тебе нужно вообразить и ощутить то, чего ты никогда не ощущал.
— Можно как-то поконкретнее?
— Нельзя, — хмуро сказала Азара. — Ты сам должен представить и ощутить силу. Настройся, улови её, а когда зацепишься, влейся в поток. Ты поймёшь, о чём я.
— Мне надо принять какую-то особенную позу?
Она закрыла окно, достала из-за стола табуретку и поставила её у стены:
— Просто сядь.
Я сдул пыль с сиденья, кое-как протёр его ладонью и уселся.
— Закрой глаза, дыши размеренно.
— Сколько времени пройдёт до первого результата?
— Может быть, несколько месяцев, — ответила Азара. — Может, и пары недель хватит. Не знаю.
— Забавно, — хмыкнул я, опуская веки. — Всю жизнь избегал Мрака, а теперь буду искать его сам.
Я закрыл глаза и сосредоточился на дыхании, стараясь отпустить все посторонние мысли. Вдох — и прохладный воздух наполняет лёгкие, выдох — и напряжение постепенно покидает тело. Я представлял, как энергия Мрака окружает меня, наполняя пространство вокруг. Я пытался ощутить её присутствие,
