— Рен.
Он застыл, глядя на брата и вспоминая тот
первый месяц своей жизни. Он ничего не знал о
детях, ни как их кормить, ни как переодевать, ни
как за ними ухаживать. Но он чертовски много
узнал о любви от Диего. Он понял, что для него было абсолютно возможно любить что-то в мире,
полном вещей, которые он ненавидел.
— Ренцо.
Его взгляд вернулся к хорошеньким чертам
лица Лючии. На него не смотрела жалость, и за это
он был ей очень благодарен.
— Она поместила его в клинику,
предоставленную приютом, которым она пользовалась. Они были переполнены.
Приходило все больше женщин, которые не могли
оплатить больничный счет. — Ренцо издал
мертвый смешок, полный горечи и гнева. — Когда
разговор зашел о взятии крови, это была смена
смены, поэтому медсестра упомянула о проверке
на наркотики. Стандарт. Произошла смена,
вошла еще одна медсестра, речь шла о выписке
Кармен и Диего, потому что им нужна была
кровать.
Лючия моргнула, и на ее лице появилось
понимание.
— Анализ крови так и не был проведен.
— Он мог бы умереть, проходя через ломку, потому что она была слишком эгоистична, чтобы перестать употреблять. И, черт возьми, может быть, если бы они сделали этот скрининг, он был бы... лучше чем сейчас, отдан семье, которая могла бы предоставить ему хорошую жизнь, или...
— Ты, лучшее место для него, — резко
сказала Лючия, заставляя Ренцо снова встретиться с ней взглядом. — Он хочет быть с тобой и это
лучшее местом для Диего.
Ренцо этого не знал, но и выяснять не планировал. Диего останется с ним, пока он не
подрастет настолько, чтобы сам о себе заботиться,
и даже тогда Ренцо будет прикрывать ему спину. Все просто.
— Дело ведь даже не в тебе, правда? —
спросила она. — Это все ради них, когда дело
касается тебя.
Ренцо ухмыльнулся, глядя в чёрное небо.
— Во мне нет никакой ценности, Лючия.
Зачем мне вставать из-за себя? Ведь ждут более важные люди.
Ее улыбка исчезла. Как будто она увидела
его впервые, но совершенно по-новому.
— Не говори так, — прошептала она. — Ты очень важен. Ты для них много стоишь.
На самом деле он никогда не думал о себе в таком ключе.
— И для меня тоже, — быстро добавила она. — Ты тоже важен для меня, Ренцо.
Едва эти слова слетели с ее губ, как он уже
целовал ее. Быстро, жестко, поцелуй от которого, у
нее перехватило дыхание, потому что он точно украл её дыхание. Все, чего он хотел — это
обнять ее, прижать к себе и спрятать от остального
мира. Она ведь не может быть настоящей, верно?
Все дерьмо, которое, как он думал он знает о Лючии, она продолжала выбрасывать прямо из воды.
Это было плохо для него.
Это было хорошо для него, тоже.
Теперь их поцелуй показался Ренцо знакомым танцем. Дразнящие губы, скользящие по
его, и язык, которому всегда нужно был
только вкус. Ее руки вцепились в его куртку, и она
прижала его к себе, даже когда он заставил себя
вырваться.
— Лючия, ты пойдешь с нами есть спагетти? — закричал Диего, протискиваясь
между ними, словно не понимая, что происходит.
А может, и нет, бедняжка. Глядя на них
обоих, Диего улыбнулся.
— Она пойдёт, да ведь?
Лючия облизнула губы, встретившись
взглядом с Ренцо.
— Спагетти, хах?
— Да, его любимые.
— Мои тоже.
—Ты ведь не хочешь все упустить, правда? — сказал он.
Как ни странно, он поймал себя на том, что
хочет, чтобы она сказала «нет» так же сильно, как
он хотел, чтобы она сказала «да». Он хотел, чтобы
она сказала «нет», потому что, несмотря ни на что,
какая-то часть его все еще чувствовала, что они
просто не подходят друг другу. Нефть и вода в
конце всего этого. Его мир не принадлежал ей, и ее жизнь не была предназначена для таких людей, как
он.
И все же ему необходимо было, чтобы она сказала «да», потому что он хотел ее.
Ренцо никогда раньше никого не хотел.
Не то чтобы он желал Лючию Марчелло.
— Определенно не упущу, — ответила
она, наклоняясь, чтобы снова поймать его губы в
поцелуе. — Но я готовлю соус. Мы остановимся у
магазина. Там продаётся все самое необходимое.
Ренцо рассмеялся.
Что еще он мог сделать.
— Как пожелаешь, детка.
Глава 11
— Детский сад будет потрясающим, — прокричал Диего, запихивая в рот целую фрикадельку, как только закончил.
Лючия сжала губы, чтобы не рассмеяться над ребенком.
— Ох?
Диего кивнул, и соус потек у него изо рта на подбородок. Он доходил до самого воротника его желтой футболки, и там тоже был беспорядок. Не то, чтобы Диего казалось, не замечал вообще.
— Ага!
— Иисус.
Ренцо усмехнулся и потянулся за салфетками, которые Лючия уже приготовила, чтобы он взял их из ее протянутой руки. Он быстро вытер грязь, но, как и подозревала Лючия, на футболке Диего осталось пятно.
— Ну, с этим покончено.
Малыш не обращал внимания на старшего брата. Он был слишком занят угощением Лючии со всеми его рассказами о детском саду, о том, как он познакомился со своей учительницей, и обо всем, что он собирался сделать в следующем году, когда пойдет в школу. Лючия не могла не заметить, как Ренцо спокойно слушает рассказы своего младшего брата. За маленьким кухонным столом, помещалось всего три стула, всем троим было очень уютно в крохотной кухоньке, но ей это нравилось. Обычно она сидела за большими столами для семейных обедов, что людям приходилось вставать и приносить кому-нибудь еду, если они чего-то хотели.
В воздухе витал запах специй. Лючия ни за что не стала бы есть спагетти, не добавив все секретные специи, которые ее бабушка использовала, делая фрикадельки и соус чем-то большим, чем просто еда, которую можно положить в рот. С небольшой дополнительной любовью, обычные спагетти стали царской едой.
— И как ты себя чувствуешь насчёт этого? — поинтересовалась Лючия.
Ренцо потребовалась секунда, чтобы понять, что она говорила с ним. Его голова высунулась из-за того места, где он крутил спагетти на вилке, и он поднял бровь.
— В смысле?
— Он пойдёт в школу.
— Хорошо, — ответил Ренцо.
— Правда, просто хорошо? — Лючия бросила взгляд на Диего, но мальчик был полностью сосредоточен на разрезании фрикадельки пополам, потому что, очевидно, не хотел пытаться засунуть еще одну целую в рот. — По сути, ты его единственный опекун. Каждый день, верно?
— И?
— Я имею в виду... мамы иногда становятся эмоциональными, когда отправляют своих детей в школу. Я просто подумала, может, тебе будет немного грустно, когда он пойдёт.
Ренцо моргнул, и Лючия рассмеялась, увидев выражение, промелькнувшее на его лице. Это была смесь многих вещей, и ничего, что она действительно могла бы понять. В то же время, она подумала, что это удивленное выражение выглядело чертовски хорошо на нем. Не так уж часто Лючии удавалось застать Ренцо врасплох, но сегодня ей это каким-то образом удалось.
— Я не его мама, — сказал Ренцо.
— Мама ушла, — рассеянно пробормотал Диего и отправил в рот половинку фрикадельки. — Верно, Рен?
В эту секунду прямо на грудь Лючии опустилась тяжесть. Когда их мама снова ушла? Конечно, Ренцо ничего не должен Лючии, когда дело касается его жизни. Он ни черта не должен
