Жека замер, как будто прислушиваясь к собственному сердцу, а потом пожал плечами.
– Да нет, мне нормально. Давно нужно было разбежаться. А ты что-то шибко много вопросов задаешь. Садись давай! Тебе домой пора. Видела бы ты себя в зеркале. Ух и влетит тебе от мамы.
Да, с мамой могла возникнуть проблема. Алёна поняла это, когда слезла с мотоцикла и остановилась у своего подъезда, не решаясь войти.
Она осмотрела себя. Платье помято, порвано и там, куда попали капли «Мертвой воды», расплывались зеленые кляксы. На голове воронье гнездо. Руки черные. Чулки сползли.
А гости еще не разошлись: окна квартиры ярко горели, на шторах виднелись силуэты, играла музыка. Веселье было в самом разгаре.
Стоит Алёне войти в прихожую, как все сбегутся. Даже представить невозможно, какое будет у гостей выражение лиц…
– Я с тобой поднимусь, – сказал Жека. – И объясню твоей маме, то произошла досадная неприятность. Например, тебя окатило водой из проезжающей мимо машины. А потом к тебе пристал бомж, хотел расцеловать и выпить с тобой на брудершафт. Я благородно отбил тебя и привел домой. Нет, лучше так: ты увидела на дереве котенка и полезла спасать. А я спас тебя. Сойдет такая версия?
– Нет! – отчаянно сказала Алёна. – Не сойдет. Если мама тебя увидит со мной, будет еще хуже.
– Ах вот оно что! – сказал Жека очень прохладно. – Понял, не дурак. Я неподходящий знакомый.
Когда он это озвучил, Алёне стало немного стыдно. Но что поделать! Так оно и есть. Она попробует ему объяснить… потом. А сейчас ей пришла в голову блестящая идея. Алёна быстрым шагом пошла за угол, к другой стороне дома, куда выходил балкон ее комнаты.
Алёна точно помнила, что оставила дверь на балкон открытой. Она любила свежий воздух. Это все знали и дверь закрывать не стали бы. Рядом с балконом проходит пожарная лестница. Она заберется по лестнице на второй этаж, перепрыгнет на балкон и незаметно попадет в свою комнату. Быстро примет душ и переоденется. И никто ни о чем не догадается.
Безумный ход, конечно. Но достойный всего этого безумного дня.
Жека мрачно шел за ней. Когда он увидел лестницу, сразу понял, что задумала Алёна, и спросил:
– А ты сможешь забраться? Темно, сыро. Опасно.
Лестница не доставала до земли метра полтора. Обычная вертикальная железная лестница, по которой нужно подниматься, держась руками и ногами.
– Тут невысоко…
– Ладно. Буду страховать тебя внизу. Держись!
Он подхватил ее, легко поднял и помог поставить ногу на первую перекладину. Алёна вцепилась в перила и начала осторожно карабкаться наверх. Это было не слишком сложно. Сложность ждала впереди. Чтобы попасть с лестницы на балкон, Алёне пришлось бы отпустить одну руку, сильно потянуться вбок, перекинуть ногу на узкий козырек, чтобы залезть в окно. Оказалось, она не может этого сделать.
Оказалось, второй этаж – это чертовски высоко!
Алёна крепко вцепилась в холодное железо. Ветер поддувал снизу и трепал юбку. Вокруг было темно – как бывает в сентябре, сумерки опустились быстро. Шумели колеса машин, из окон дома доносились приглушенные голоса и музыка, как будто из другого измерения.
Алёна почувствовала себя ужасно одинокой и оторванной от цивилизации. Как забытый альпинист на склоне Эвереста. Она опустила глаза и увидела в бледной полосе света Жекино бородатое лицо. Он приставил к глазам руку козырьком и следил за ее метаниями с весельем и легкой тревогой.
– Алёна, слезай! У тебя не выйдет. Давай, двигай вниз. Не бойся, я тебя подхвачу!
Алёна дернулась и поняла, что не может двинуться с места. Руки и ноги враз ослабели, сердце колотилось громко и часто.
Кончится этот день когда-то или нет!
– Так, я лезу за тобой. Не двигайся!
Но тут на балконе стукнула дверь, потом боковое окно на балконе открылось шире, звуки музыки и разговора стали громче.
В окно высунулась голова дяди Ромы. Отблески ламп играли на его залысинах, лицо раскраснелось.
– Алёна! – позвал он ее с облегчением, но без особого удивления. Как будто его падчерица каждый день забиралась в окна по пожарной лестнице. – Давай руку! Я тебя перетащу. Тихо, тихо, чтобы никто не услышал! Жанна тебя еще не хватилась, но скоро хватится. У меня кончились предлоги, чтобы тебя прикрывать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Д..д...да, дядя Р...рома… – простучала зубами замерзшая Алёна. – Уже иду.
Она собралась с силами, протянула руку – дядя Рома крепко ухватил ее и помог перелезть в окно.
Когда Алёна встала обеими ногами на паркет, она от облегчения застонала.
Дядя Рома опять высунулся в окно и восхищенным шепотом сообщил вниз:
– Пссс! Парень! Готово! Она у меня!
– Все нормально? – донесся обеспокоенный голос Жеки.
– Да! – радостно подтвердил дядя Рома. – Я ее втащил! Операция прошла успешно! Не беспокойся, парень! У меня все под контролем!
– Молоток, братан! – одобрил Жека. – Передай Алёне, завтра заеду за ней универ!
– Ой нет, не надо… – пробормотала Алёна, но дядя Рома ее не услышал:
– Окей! Передам! Будь спок!
И отсалютовал в воздухе сжатым кулаком в знак подтверждения. Дядя Рома сиял, как домашний мальчик, которого похвалил его кумир – дворовый хулиган.
Он втянул голову обратно на балкон, глянул на Алёну и восхитился:
– Ну ты даешь, дочка! Всегда мечтал залезть по этой лестнице. Попробовать завтра, что ли?
– Лучше не надо. Я тебя на балкон втащить не смогу, и мама тоже не справится, – ответила Алёна и побрела в ванную комнату, пока ее не застукали.
– А что это за парень? Крутой, видать, серьезный. Как его зовут? Чем он по жизни занимается? – расспрашивал дядя Рома, семеня за спиной, но Алёна махнула рукой – не до разговоров сейчас!
Она быстро приняла душ, надела халат и вышла. Испорченное платье скомкала и сунула в шкаф. Завтра посмотрим, можно ли его спасти.
Прислушалась: в прихожей прощались последние гости, в гостиной домработница раздраженно бормотала и собирала посуду.
Алёна хотела пройти на кухню, но тут ее поймала мама и строго выговорила за то, что дочь сбежала с вечеринки и торчала у подруги, а потом вернулась и спряталась у себя в комнате, как нелюдимка. И это было грубо, невоспитанно, по-хамски и чему я тебя вообще учила, и не маленькая уже, должна бы понимать, и прочее, прочее, прочее…
За спиной мамы стоял дядя Рома и сочувственно подмигивал.
Когда, наконец, Алёна оказалась у себя в комнате и добралась до кровати, через полчаса поняла: не уснуть. В голове то и дело прокручивались разные позорные моменты, в которых Алёна была главным действующим лицом. Алёна мычала от стыда, била кулаком подушку, жмурила глаза, потом встала и расхаживала по комнате из угла в угол и во все корки проклинала свою внезапную тягу к приключениям.
Ничего, успокаивала она себя, теперь-то она точно излечилась от этого недуга.
Она пошла на кухню, помочь домработнице с уборкой, но та уже заканчивала утрамбовывать мусор и складывать тарелки.
– С этим что делать? – Любовь Тимофеевна мотнула головой в сторону грибов в кузовке. – Если выбрасывать собралась, лучше мне отдай. Домой унесу и сварю суп.
Грибы пахли на всю кухню, Алёна будто снова в лесу очутилась!
– Нет! – она схватила корзину и прижала к себе. – Я… ими сейчас займусь.
Точно! Ей нужно какое-то занятие, что-то делать руками, чтобы успокоить нервы и переключиться. Полночь – самое время почистить грибы.
С непривычки она возилась долго, и палец порезала, но работала аккуратно, и постепенно повеселела. В квартире было темно, тихо, а на кухне светло, уютно. Радио едва слышно бормотало и играло джаз. В окна легонько стучал дождь. И приключение в Кощеевом логове вдруг предстало в ином свете. Алёна прыснула со смеху, когда вспомнила лицо Мавкиной, когда та отфыркивалась и отплевывалась зеленой жижей. Даже испорченного платья теперь было не жаль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А Василиса-то, Василиса! Ну и девушка у Жеки! ...Бывшая девушка. Интересно, как долго они встречались? Они жили вместе, раз у нее были ключи от его квартиры? Кажется, расставание не разбило его сердце. Или все же разбило, да он не показал? Ну как же, он же мужик, да с бородой, да на байке, да с татухами – волчья пасть скалится на предплечье! Cтанет такой выть на луну о несчастной любви и выкладывать в инстаграм черно-белые фоточки с сентиментальными цитатками!
