— Гермес! Принимай подачу!
— Понял! — коротко ответил наш игиг-летун, и я с размаху швырнул начавшую светиться урну вверх.
Гермес пролетел как ракета, походя схватив импровизированный снаряд, и взмыл с ним в небо. Пусть взрывается там, не причинив вреда никому.
— Вот так, значит, да? — в хриплом голосе Огурца отчетливо слышалось недоумение.
Он тут же швырнул сразу два безобидных с виду комка, тщательно при этом выцеливая новых жертв — женщину с детской коляской и старичка-шахматиста. К счастью, на моей стороне скорость, и даже такую двойную атаку я способен перехватить. Урн перед популярным спорткомплексом хватает с избытком.
Уже привычными движениями я легко поймал оба смертоносных снаряда Огурца еще одной урной, а затем, замедлившись, подкинул ее ожидавшему этого Гермесу. Вот только играть от защиты, похоже, было ошибкой. Огурец изобразил кривую усмешку и отправил по двум противоположным траекториям новую порцию своей жуткой реактивной плоти, потом напрягся, побледнел и добавил еще три заряда. Отчим всех драконов! Сколько раз я еще такое выдержу?
«Ты не один, дурик», — послышался неожиданно ласковый и заботливый голос Бориса, когда я начал ускоряться, выходя на траекторию всех пяти зарядов.
Я смотрел только на них, но все равно краем глаза заметил появление Броненосца и Ехидны. Вот и хорошо, будет кому взять на себя Огурца, а я… Рука схватила каменную урну — меня чуть не сбило с ног от неожиданного веса, но опыт помог удержаться. Рывок, рывок, поворот, после которого в каменной плитке выдавило яму как после удара метеорита, но я смог. Одно ускорение, одна урна, и все же я поймал поочередно все пять выстрелов бандита. И лишь потом осознал, что совершил ошибку.
Пять снарядов, попавших в одно место, давали пятикратную скорость реакции и пятикратную же мощность взрыва. Если я снова швырну подачу Гермесу, он не успеет. Рванет так, что игига разнесет в воздухе. А значит, придется все делать самому. Заприметив крышку канализационного люка, самого дальнего на площадке, я помчался туда, машинально отсчитывая мгновения.
Раз… Вот я на месте, а где-то в стороне Броненосец запустил в Огурца Ехидной.
Два… Три… Поднял крышку и бросил вниз раскалившуюся добела урну. Ехидна что-то кричит. Или это Борис начал визжать как девчонка?
Четыре… Захлопнул крышку.
Пять… Раздался глухой взрыв, и по площадке покатилось легкое землетрясение. В спорткомплексе выбило стекла, и я, услышав это, понял, что как раз исчерпал свой ресурс. Датчики шкалили, Горин в моей голове, перемежая восхищение с руганью, хвалил мою сработавшую идею. Все-таки это его голос так забавно звучал на максимальном ускорении… А зеленая молния, в которую броском Броненосца превратилась Ехидна, как раз пронеслась мимо Бешеного Огурца, который тут же схватился правой рукой за шею, как будто его туда укусил слепень.
Ехидна мягко спружинила, приземлившись, затем откатилась в сторону, готовясь при необходимости снова атаковать. И буквально через пару секунд Огурец зашатался, задергал конечностями, его вырвало, а потом он рухнул на землю, вытянувшись в струну.
— Ехидна, похоже, ты переборщила, — в мягком голосе Фортуны звучало разочарование.
«Случайно ли? — подал голос Борис. — Его бы живым взять!»
Но Бешеный Огурец лежал неподвижно, страшно высунув распухший язык и выкатив остекленевшие глаза. Я бросился к нему, рядом приземлился Гермес, пахнущий гарью и кровью. Броненосец с Ехидной присоединились к нам, вокруг скапливалась толпа, хотя буквально пару минут назад каждый из этих зевак мог умереть мучительной смертью.
— Я не рассчитала, — ровным голосом проговорила Ехидна, глядя на меня расширившимися глазами. — Ноготь обломался, смотри.
И она продемонстрировала правую руку с испорченным маникюром.
Воздух наполнился клекотом сирен экстренных служб. К месту очередного теракта, которых в последние дни стало слишком много в маленьком Торжке, мчались полиция, скорые и пожарные. Над зданием филиала «Рускосмоса» поднимался столб черного дыма.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 5
— Мы прерываем программу из-за экстренного выпуска новостей, — на экранах жителей Торжка, безмятежно смотревших очередную серию «Майора Буревестника», возник популярный ведущий Алексей Бурмистров. — Филиал корпорации «Рускосмос» был атакован неизвестными террористами; по предварительной информации, есть пострадавшие среди гражданских, несколько нападавших убиты. Также у нас имеются сведения, что при атаке были задействованы игиги. Начальник полиции города…
Мы тряслись в серебристом фургоне с эмблемой корпорации по разбитой дороге, уходящей в сторону Осташковской трассы. Там, в одном из заброшенных старинных домов, судя по разведданным агентов и съемкам с дронов, прятались остатки «Детей дракона». Кулибин с помощью камер на ближайших дорогах сумел опознать остальных зараженных Бешеным Огурцом, и все они оказались членами секты. Судя по всему, они и вправду не собирались уходить в тень, а планировали отомстить за сорванный ритуал на торговой площади. И сегодня, напав на «Рускосмос», «Дети дракона» вновь заявили о себе всерьез. Но тем самым и полностью перечеркнули свое будущее.
— Людям пока что решили не говорить, — заметила Ехидна. Она заметно волновалась после того, как убила Бешеного Огурца вместо того, чтобы просто его обезвредить. — Разве не странно?
Традиционного разбора полетов пока еще не было. Руководство компании, заручившись поддержкой полиции, приняло решение по горячим следам разбить опасную секту. Вот почему никто сейчас не разносил меня за самоуправство, а Ехидну — за превышение сил. Все это у нас еще впереди, а пока все торжокские игиги были брошены на подавление «Детей дракона». Кроме пострадавшего в схватке с каменным Неваляшкой Молчуна.
— Сектанты тоже смотрят ТВ, — я пожал плечами. — Нельзя раньше времени их спугнуть. Пусть думают, что под подозрением не только они.
— Никогда не мог понять этих фанатиков, — покачал головой Щит. — Сами себя готовы угробить, да еще заодно посторонних людей тащат в могилу. Зачем это?
— Они верят, что после смерти окажутся подле Тиамат, — произнес в общем командном эфире Кулибин, оставшийся вместе с Фортуной в штабе.
Аналитики, как всегда в таких случаях, работали на пределе возможного, обрабатывая гигабайты информации. Данные поступали от дронов Кулибина, уличных камер, спутников, тайных агентов и полицейских осведомителей. Все это стекалось в оперативный центр, где и рождалась тактика наших действий.
Часть нужных сведений поступало в наш командный канал — мы должны были знать, что происходит в целом. И сейчас, например, шла полицейская трансляция штурма одного из городских притонов. Спецназ на всякий случай поддерживали прибывшие из соседнего Лихославля игиги «Скорости» — громилы Мамонт и Витязь.
«Межведомственные операции, — понимающе говорил в моей голове Борис. — Стервятника тоже ловили не только мои ребята, но и пацаны из Вышки, Твери, Ржева. Куча народу была задействована, вот только что в итоге… Интересно, эту сволочь после моей смерти хотя бы взяли?»
Я молчал, не зная, что ответить напарнику. Мы препирались с ним, подшучивали и не всегда понимали друг друга, хоть и жили в одной общей голове. Но сейчас я словно почувствовал боль, которая незаметно грызла его все это время.
— На месте! — отрывисто сообщил водитель.
— Действуем по испытанной схеме, — заговорила в командном канале Фортуна. — На Гермесе воздушная разведка, задача Щита — обесточить все соседние здания. Корпорация возместит жителям возможные убытки, но это потом. На Кошатнике — наземный контроль и поиск. Спринтер как самый быстрый из нас…
— Побегу первым и буду докладывать обстановку, — я уловил во фразе девушки небольшую паузу и сам озвучил свою задачу. — В боевой контакт входить по необходимости, по возможности предотвращать особо опасные атаки.
— Именно, — подтвердила Фортуна.
«Хорошо, когда в отряде грамотно распределены роли, — похвалил нашу организованность Горин. — Скажи, ты всегда, получается, на острие?»
