– С пособника.– Аракдени откинулся в кресле и прикрыл глаза.
Зрелище пытки уже давно не развлекало Владыку. А вот его новоявленному приближенному оно было в новинку. Тот подался вперед, гусем вытянув шею.
Палач ударил небрежно, даже не потрудившись повернуться к прикованному заключенному. Кожа на боку Мормада лопнула, выбрызнув алые яркие капли. Мормад дернулся, но сумел сдержать вскрик.
– Пес! – прорычал Фаргал.– Меня ударь!
– Спокойней, Большой Нож! – проговорил нурташец.– Они щедрые, нам обоим хватит, не торопись!
И выдохнул сквозь стиснутые зубы: новый удар пришелся в лицо. Еще один хлест по животу, затем – по ногам. От каждого удара тело Мормада вздрагивало, а пот струился сильнее.
– Я убью тебя! – пообещал Фаргал палачу.
Звук рвущего тело кнута приводил эгерини в бешенство.
– Не сердись на него, Большой Нож, он просто… ас-с-с,– новый удар заставил Мормада содрогнуться,– он просто делает свою работу. Как повар людоеда.
– Стой! – неожиданно скомандовал Аракдени.
Палач ловко отдернул кнут на половине удара.
– Вор,– процедил Владыка,– я решил оказать тебе милость.
Он сделал паузу, изучая Мормада, как повар – подрумянившегося на огне барашка: достаточно ли пропекся, не переборщил ли с чесноком?
«Я убью его,– мысленно поклялся эгерини.– Ты слышишь меня, Таймат?»
Длинные завитые волосы Аракдени покачивались в такт энергичным взмахам опахала. Глянцевые тяжелые листья пальмы локур, каждый – два локтя в поперечнике, защищали Владыку от солнца.
– Если ты признаешься в том, что помогал эгерини, тебя отпустят,– уронил Аракдени.– Тебя отпустят, вор, и, может быть, даже наградят, ибо ты поможешь обличить врага Императора.
Мормад сплюнул себе под ноги. Плевок тут же испарился с горячего камня.
Аракдени удивленно поднял бровь:
– Ты понял меня, вор? Я обещаю тебе свободу и, возможно, вознаграждение!
Глаза их встретились.
Фаргал был почти уверен, что парень сейчас согласится… он хотел, чтобы нурташец согласился…
Мормад улыбнулся. Щека у него была рассечена, и улыбка вышла кривой.
– Говорят: трусливый лев умирает как шакал,– хрипло сказал он. – Хочешь, Владыка, я расскажу тебе, как ты сдохнешь?
Фаргал мигнул – пот заливал глаза. Мормад удивил его… Но еще больше удивила эгерини реакция Владыки.
Слова Мормада подействовали на Аракдени так, словно ему в задницу воткнули стручок жгучего перца.
– Заткни его! – завопил Владыка, вскакивая на ноги.
Кнут свистнул в воздухе и ударил Мормада в висок. Тот бессильно обвис на цепях.
Владыка часто дышал, лицо его побагровело.
– Ты не убил его? – озабоченно спросил чиновник.
Палач передернул плечами.
– Я знаю свое ремесло,– буркнул он.– Брать второго, господин?
Он обращался к Аракдени, но Владыка молчал.
Ответил чиновник:
– Да, да, попробуй его кнутом!
Палач фыркнул, но удержался от резкой отповеди. Этот задохлик, похоже, в фаворе.
– Нет,– возразил заплечных дел мастер.– Этому красавцу кнут не пойдет, тут надобны клещи. Вот эти в самый раз.
Из доброй дюжины клещей пыточных дел мастер выбрал заостренные, похожие на орлиный клюв, и сунул их в угли.
Фаргал следил за ним с такой отрешенностью, словно речь шла о ком-то другом.
Чиновник подошел поближе к палачу, с интересом разглядывая его орудия.
– А вот это для чего? – спросил он.
– Ногти рвать,– ответил пыточный мастер.– А это вот – для языка. Распорку вставляешь – и р-раз! – Палач сжал кулак. – Холостить тоже можно, но неудобно, лучше этим.– Он погладил нож с кривым лезвием.– А это, вишь, тисочки, если сустав дробить…
Рассказывал он охотно, с увлечением.
– А это, господин, для глаз. Это я на нем завтра утречком, может, попробую. Оно бывает, как зенки спалишь, сразу ломаются. А бывает – наоборот. Поглядим, в общем.
Палач повернулся в Владыке:
– Начинать, господин?
Аракдени не услышал. Пришлось заплечных дел мастеру повторить вопрос.
– Нет,– сказал Аракдени, тяжело опускаясь в кресло.– Позже. В яму их!
Третий узник умер, пока их не было. Стражники подцепили его крюками и вытянули наверх. Может, и к лучшему, что умер. Все равно не жилец, а место на сухом освободилось, и Фаргал смог уложить Мормада.
Парень держался молодцом, хотя рубцы, оставленные кнутом, воспалились и кровоточили. Болезненные, хотя и не тяжелые раны. Плохо, что здесь, в яме, они непременно загноятся.
Фаргал положил голову Мормада на колени и отгонял от него мух. Все, что он мог сделать для парня.
– Вот как неудачно вышло,– бормотал Мормад.– Не отведать мне хозяйской плетки.
– Надо было тебе согласиться,– сказал Фаргал искренне.– Мне хуже не станет, а ты выберешься отсюда.
Мормад засмеялся. У него был звонкий смех. Каждый, кто его слышал, вспоминал, что парню совсем не много лет.
– Посулы Аракдени! Да в Нурте любому известно: слово Аракдени легче собачьего дерьма, месяц пролежавшего на солнце! Ты думаешь, брат, я сижу здесь и мечтаю, как в каждом углу моего городишки станут болтать: Мормад – предатель, эгеринский шпион? Перестань! Расскажи лучше, откуда у тебя такие мускулы? Твой папаша – молотобоец?
– Я его не помню. Меня нашли на дороге,– сказал Фаргал.– Цирковые. Я одиннадцать лет странствовал с ними. Хорошее время.
– Ух ты! – Мормад даже сделал попытку приподняться.– А я ведь тоже сирота, Большой Нож! Только знаю, что батю моего повесили, а матушку зарезал какой-то урод. Мне тогда года два было. Но я удачливый парень, нигде не пропаду. Ты держись за меня, Большой Нож, понял?
– Понял,– ответил Фаргал.– Ты бы поспал, а?
3
Благородный Владыка Аракдени приходился Императору Аккарафу троюродным братом. Правда, по материнской линии, и в случае смерти Царя царей – никаких шансов на Кедровый Императорский Трон. Тем не менее Аккараф Владыке не доверял. Может быть оттого, что слишком близка к Эгерину Земля Карн-Апаласар?
Аракдени прекрасно понимал, насколько нелюбовь Императора вредна для здоровья подданного. А тут еще дурак-прорицатель нагадал раннюю смерть. Аракдени оставалось утешиться одним: говорят, прорицание не сбывается, если вовремя отправить гадальщика в страну Мертвых. Аракдени не помедлил и мог надеяться на лучшее.
Грязный воришка! Так испортить день! Одна мысль о дурном предсказании – и настроение Владыки, такое замечательное с утра, безвозвратно испорчено.
«Надо было приказать палачу вырвать паршивцу язык», – подумал Аракдени.
Впрочем, успеется. Рассуждая здраво, надо признать: все складывается удачно.
Во-первых, меч. Редчайшая работа, одних драгоценностей не меньше чем на две сотни золотых, а уж клинок! Да еще особые чары, если верить бездельнику-магу. Хвала Ашшуру, меч попал к Аракдени. Когда такая прелесть в руках безродного бродяги, это просто оскорбление богов.
