Когда молодой инквизитор вскинул ствол, порождения некроэфира уже не было на месте. Там осталось только расплющенное тело Факела, больше похожее на вываленные с мясокомбината отходы. Создание неведомого кукловода играючи расправилась с соратником Умара, а теперь собралась повторить то же самое и с ним.
Лихорадочно вертя головой и желая поскорее обнаружить противника, Салманов попятился назад. Слава богу, на помощь пришел неживой соратник Юрия. Он первым заметил отродье, резво обходящее Сынка с фланга. И ненадолго даже сумел отпугнуть его угасающим «Фениксом».
Естественно, остановить нежить старшина не смог. Она взмыла вверх, после чего подобно пикирующему коршуну обрушилась на оставшегося инквизитора. Тут напарнику Факела и пришел бы конец. Без «Сотки» у него не оставалось даже тени шанса. Однако тут как нельзя кстати подоспел Вован. Он сбил химеру прямо в воздухе, и оба порождения тьмы сплелись в смертоносном клубке. Когти мелькали со скоростью пропеллеров. Хвосты хлестали подобно кнутам, глубоко рассекая почву. Оглушительно клацали устрашающие пасти. Костяные бока сталкивались со звуком, подобным камнепаду в горах. Но за исключением этого, существа бились в полной тишине. Ни вскрика, ни стона, ни рычания.
Сынок с трудом перевел дыхание и заменил очередной отстрелянный магазин. А неживой помощник Юрия достал новый «Феникс» взамен прогоревшего. Дернул активационный шнур и ринулся к сражающейся нежити. Это и стало последней каплей для враждебной химеры. Едва только она заслышала шипение самовоспламеняющейся шашки, так сразу же оттолкнулась от Вована всеми четырьмя лапами.
Массивное гибкое тело красиво взмыло в воздух, крутясь и изгибаясь. Молодой инквизитор послал ему вслед длинную очередь. Но порождение ночи исполнило замысловатый штопор, увернувшись практически от всех пуль. Тварь сбежала, поняв, что добыча ей не по зубам. Но вот что если Вендиго здесь рыскал не в одиночку?
— Юра! Юра, ты как? — взволнованно спросил Умар, подбегая к размазанному по земле командиру.
— Нр… мльно… — с трудом просипело кровавое месиво. — Щ-щ-щас окле… маюсь…
Прямо на глазах Салманова тело Факела с хрустом принимало свою привычную форму. Раздробленные кости срастались и вставали на места. Глубокие раны затягивались. Расплющенный череп постепенно расправлялся. Не прошло и пяти минут, а старший товарищ уже осторожно пробовал встать на ноги. Правда, от его одежды практически ничего не осталось. Одни только драные лохмотья. Благо, в машине было во что переодеться.
Молодой инквизитор подскочил к своему командиру и подставил плечо. Однако Юрий отказался от поддержки. Он распрямился, глянул на отгрызенную руку, а потом задумчиво произнес:
— Дальше за рулем едешь ты, Сынок. Чувствую, что мы очень близко…
* * *
Окружающий мир робко вклинился в мрак, опутывающий Дамира своим непроглядно-черным бархатом. Сначала появились звуки. Затем свет. А потом «включились» и ощущения. Последние, как ни удивительно, труднее всего поддавались описанию. Потому что собственное тело мальчишкой воспринималось каким-то чужим. Непослушным и ватным.
Юнец продрал глаза и с трудом поднялся на локтях. Он огляделся, отмечая, что находится в каком-то старом доме. Вполне возможно заброшенном. Сквозь грязные давно немытые окна в помещение пробивался яркий солнечный луч. Он высвечивал миллиарды пылинок, неспешно оседающих на старую рассохшуюся мебель. А у соседней стенки обнаружился еще и стол, сплошь залитый чем-то темным.
— Максим? — слабо позвал подросток. — Артём? Есть кто?
Ответа не последовало. Тогда Сын Аида кое-как сполз на поскрипывающий дощатый пол и проверил, как его держат ноги. Вроде терпимо. Можно попробовать отыскать выход из этого ветхого прибежища.
Дамир осторожно побрел к одной из двух дверей, находящихся в комнате. По пути он остановился возле до ужаса заплеванного зеркала и внимательно себя осмотрел. Глаза — те же. Лицо — без изменений. Руки — вот они. Но что-то определенно было не так. Однако сбоящий после долгой отключки мозг пока еще не мог понять, что именно.
Пощупав маленький белесый шрамик на шее, которого раньше абсолютно точно не было, парнишка продолжил свое шествие. Осторожно переставляя ноги и прислушиваясь к проскакивающим болезненным покалываниям в мышцах, он нажал на ржавую дверную ручку и вышел на улицу. Нестерпимо яркое солнце ударило по глазам кнутом. Юный инфестат зажмурился и прикрылся ладонью. Но это не сильно-то помогло.
Постепенно свет перестал казаться ослепительным, и сын Аида обвел взглядом безжизненный пейзаж. Ну понятно. Они все еще где-то на юге. Но куда подевались остальные? Не мог же Максим его бросить? А с другой стороны, что его держало? Почему взрослый мужчина должен таскаться и нянчиться с чужим мальчишкой, которого знает без году неделю?
Боясь допустить мысль, что остался в одиночестве, Дамир вернулся в дом. Адреналин заставил его ускориться, и юнец шумно протопал к последней двери. Если и за ней никого не окажется, то вывод будет очевиден. Максим и Артем ушли без него…
Затаив дыхание, подросток толкнул дверное полотно и сразу же остолбенел от ужаса. Его взору открылась отвратительнейшая картина. Соседняя комната… она… она была завалена окровавленными трупами. И, глядя на состояние тел, становилось ясно, что смерть постигла их нелегкая.
Подросток отшатнулся от ударившего в нос смрада крови, мяса и нечистот. Мерзкое зловоние заставило юношу позеленеть и прикрыть рот ладонью, чтобы сдержать рвотный позыв. Но по какой-то причине он не мог отвести глаз от этой горы мертвецов. Сколько их тут? Двадцать? Тридцать? Даже и сосчитать трудно в таком виде. Тут совсем неясно, где заканчивается один и начинается другой. Но на многих совершенно точно надета американская военная форма. Выходит, это те самые солдаты, что напали на них с Максимом?
— Очнулся?
Хрипловатый голос Изюма прозвучал за спиной Дамира, заставляя сердце воодушевленно колотиться. Мальчик порывисто обернулся и увидел своего спутника, тяжко упершегося локтем в дверной косяк. Спецназовец оказался тоже перепачкан кровью. Хотя и никаких ранений на нем не наблюдалось. Но вот общий вид у мужчины все равно был какой-то… болезненный? Откуда в этом всегда ловком и проворном здоровяке появилась демонстративная нерасторопность и неуклюжесть? Неужели он…
— Максим, вы что, пили алкоголь? — недоверчиво спросил подросток, замечая, как тоненькие нити некроэфира танцуют вокруг подсвеченного солнцем силуэта россиянина.
— Ага… — угрюмо отозвался беглый инквизитор. — Пришлось. Потому что иначе я не мог заставить себя сделать этого, сечешь?
— Сделать… что? — с придыханием уточнил мальчик.
— То, на что ты так пристально пялился…
Ветеран махнул рукой в сторону проёма, в котором виднелись перекрученные и окровавленные тела.
— Но… зачем вы… — начал было Дамир, но так и не смог заставить себя договорить.
— Чтоб вернуть тебя с того света, — произнес Изюм, не дождавшись продолжения. — Я обещал твоему отцу, что с тобой ничего не случится. И мне придется сдержать слово.
Юноша потрясенно взглянул на обезображенные тела. В его мозгу никак не укладывалась мысль. Получается, все эти люди умерли… из-за него? Нет… не может такого быть…
Колени подогнулись, и сын Аида медленно осел на пол. А Макс не стал его тормошить. Он просто прошел мимо, слегка покачиваясь под гнётом влитых в себя градусов. Потом боец подхватил ближайшее тело, взвалил на плечо и неспешно отправился к выходу. Вскоре он вернулся за вторым. Затем за третьим. Четвертым…
— Почему вы их носите сами, если можете воспользоваться некроэфиром? — озвучил наконец Дамир волнующий его вопрос, немного примирившись с произошедшим.
Изюм бросил на парня подернутый мутной поволокой взгляд. В первую секунду юнцу показалось, что Максим его ударит. Ну или схватит за горло, как отец, когда подросток заикнулся о воскрешении мамы. Но нет. Спецназовец лишь тягостно покачал головой и прикрыл веки.
