Почему я созрел только сейчас, а не начал такое полезное дело сразу? Хороший вопрос. Я его сам себе неоднократно задавал, но ясного ответа так и не получил. Скорее всего, раньше я инстинктивно не хотел заглядывать так далеко в будущее, подспудно надеясь все-таки вернуться в свое время. Лишь окончательно на уровне подсознания осознав, что я застрял тут навсегда и два года для меня не срок, я взялся за это дело.
Серу я решил получить по схожему принципу, но только из гипса. Доставленный с верховьев Волги гипсовый камень обожгли в печи до полного обезвоживания, а потом измельчили и прокалили с древесным углем. Полученный сульфид кальция для дальнейшего окисления попросту вывалили в кучу, предоставив бактериям доделать работу дальше самим.
Все эти бурты стоят в лесу в одном месте и смердят немилосердно. Какая нелегкая сила принесла туда юного князя, не знаю, но раз Калида говорит, что он там, то надо идти.
Прошли пешком через лес, и минут через двадцать уже начало пованивать. К счастью, до самих селитряниц не дошли… Едва выбрались с тропы на дорогу, как наткнулись на князя. Увидев меня, тот попытался сохранить невозмутимость, но даже невооруженным взглядом было видно, что обрадовался. Чего нельзя было сказать о его спутнике.
Фрол Игнатич Малой сурово сдвинул брови.
— Что же это вы, консул, искать себя заставляете⁈
В ответ я старательно изобразил примирительную улыбку.
— Уж извиняй, княже! Недоразумение вышло!
— Недоразумение… — Бурчит недовольно ближайший княжий советник и, не унимаясь, тычет себе за спину. — А вонищу чего там развел такую⁈ Весь лес провонял!
«Что за день сегодня, все кому не лень склоняют меня как мальчишку!» — Мысленно посылаю думного боярина к черту и обращаюсь непосредственно к Ярославу.
— Не серчай, князь! Действительно, я виноват! Людей своих не предупредил, вот они тревогу-то зазря и подняли. А что до куч и вони. Так дай мне время, и я покажу тебе чего, из этих отходов сделать можно.
Удивляя меня своим не детским прагматизмом, юный Ярослав тут же спросил.
— Сколько⁈ — Видя мое недоумение, он повторил. — Сколько времени ты просишь?
В сердцах я опять выругался.
«Малец совсем, а палец ему в рот не клади! Я ведь не просил у него ничего, а теперь получается, что будто бы и должен. Будто обязательства на себя беру. Молодец княжич, ничего не скажешь!»
Усмехнувшись, я поднимаю на князя чуть прищуренный взгляд.
— Года два, думаю, хватит.
Часть 1
Глава 15
С вершины полого холма мне хорошо видно, как извилистая дорога спускается в низину, утыкается в песчаный брод, а затем, вынырнув на другом берегу мелкой речушки, начинает подъем на следующую высоту. Оба склона отлично просматриваются, потому что, по неведомой никому причине, лес здесь почему-то расступился, освобождая открытое пространство с заливным лугом у самой реки и редкими березовыми рощицами ближе к вершинам.
По сути, это единственное место, пригодное для атаки конницы на всем протяжении от Твери до деревни Запрудное. Это очевидно не только мне, но и приличной толпе горожан, не поленившихся полдня протопать вслед за моей колонной. Желающих поглазеть на невиданное зрелище немало, и даже юный князь не устоял перед соблазном. Он и вся боярская дума в полном составе двигаются верхами впереди бодро шагающего простого люда.
В этом времени с его скудным набором развлечений это неудивительно. Весь город еще вчера, высыпав на крутой берег Волги, с большим интересом наблюдал за переправой моей бригады. Двенадцать фургонов, еще шесть «тачанок» с баллистами и почти шестьсот человек личного состава. Все это с самого утра грузилось на плоты и переправлялось через широкую реку.
Плавсредства готовили больше месяца. Использовали как свежесрубленные плоты, так и подтянули те, что перевозили до этого торф и известняк с верховьев. Собрали все лодки, что были на обоих берегах, и построили еще десять новых двадцати-весельных ботов для буксировки плотов. Выгрузку и погрузку на плот каждый взвод и каждая команда баллисты тренировали заранее, и все равно переправа заняла почти весь день. Не обошлось и без конфузов. Один плот с фургоном сорвало с буксира и унесло вниз по течению, пришлось гнаться за ним на лодке и цеплять по новой. Кое-где спасали сорвавшихся в воду бойцов, но в целом все прошло на твердую четверочку, особенно если учесть, что такое, не побоюсь сказать, грандиозное событие происходило в первый раз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В общем, переправились, обсушились, и с рассветом выдвинулись по Московскому тракту. Дорога не широкая, поэтому первоначально бригада выстроилась в походную колонну по трое и так прошагали до этого самого момента.
Сейчас я остановил движение и созвал командиров взводов и рот. Всё и не по разу уже обговаривалось, но, как говорится, повторение — мать учения!
Калида и Куранбаса подъехали первыми, и едва собрались все остальные, как я показал им на вершину противоположного холма.
— Там, за этим холмом, скорее всего, нас ждет противник, и зная это, мы все равно будем спускаться к броду. В боевых условиях, согласно написанному мной уставу, мы бы действовали по-другому. Выслали бы разведку и, обнаружив врага, укрепились здесь, на вершине, а не полезли бы в засаду, но по условиям спора никаких дозоров мы высылать не должны и обязаны сохранять движение колонны до выхода на прямую видимость с противником.
Все дружно закивали, мол все ясно, но я продолжаю.
— Сегодняшняя ситуация для вас не пример, а скорее исключение. Во всех других случаях вы должны руководствоваться только одним правилом. Если не знаешь, есть ли впереди засада или нет, то в любом случае ты должен считать, что есть, и действовать так, словно опасность существует.
В том, что нас ждут именно здесь, я практически уверен. Другого места для конницы попросту нет, а по условию спора атака должна быть именно кавалерийской. Мне уже донесли, что Якун собрал почти полторы сотни дворян и почти столько же охочих людей. Съехались отовсюду, желающих нашлось немало, ведь куш действительно изрядный. По слухам, в случае успеха две гривны из трех Якун пообещал разделить между бойцами.
Если честно, то я полагал, что больше двух сотен ему собрать не удастся, но мой богатый заклад и видимая легкость задачи сыграли против меня и на руку Якуну. Действительно, с точки зрения нынешнего азартного народа, не раз хаживавшего стенка на стенку, задача плевая. Прорваться сквозь порядок противника и, сбросив мой красный флаг с двуглавым орлом, воткнуть Якуновский белый. На нем ему специально для такого случая вышили золотой крест.
Образ мысли таких охотников мне понятен, раз железного оружия не будет, то по нынешним суровым нравам это и не бой вовсе, а так забава. Убить не убьют, а заработать можно хорошо.
Легко заработать я им, конечно, не позволю, но вот в одном они правы, остановить такого мотивированного противника с одним дрекольем в руках будет сложновато. Особенно без главных козырей на руках. Поэтому остается рассчитывать только на плотность строя, дисциплину и тренированность моих бойцов.
Награду своим я естественно тоже пообещал, хоть мой выигрыш в случае победы и в трое меньше. Якун азартен, но жаден до беспредела. Против моих трех гривен он поставил одну, заявив что он не гребет серебро лопатой как консул. Я условия принял и не потому что уверен на все сто в победе, а скорее из-за того, что такого опыта, какой получат мои бойцы в этой заварухе, никакими тренировками не добиться. Если выстоим, то уверенности у парней точно прибавится, да и остальной Твери наглядно покажем, кто тут сила.
Провожу глазами по лицам взводных и ротных, пытаясь понять, что они думают в этот момент. Насколько им понятны те задачи, что я пытаюсь достичь. Читаю некоторое сомнение на их лицах и, как заправский замполит, перехожу на язык лозунгов.
— Сегодня судьба дает нам шанс показать, что мы лучшие! Не бояре, не дети боярские на конях и в броне, а мы! Ясно вам! Мы! Я и вы, мы вместе будем ковать нашу славу, чтобы внуки и правнуки гордились нами и помнили о нас в веках!
