Поздно, дружище! Даже твоя овечка не с железным терпением. Улыбаюсь так, что если не прекращу в течение пары минут, мой рот порвется.
— Спасибо за ужин. И за непередаваемый вечер. До дома доберусь сама.
Не кладет, кидает купюры на стол и уходит. Сразу же занимаю ее место, наблюдая за другом, который с какой-то отрешенностью смотрит на удаляющуюся женскую спину. Эшли щебечет возле его уха, поправляя растрепанные волосы, а Тернер никак не реагирует. Пару минут спустя, когда Уильямс скрылась за входной дверью, Джеймс поднял на меня глаза:
— Что за спектакль вы устроили?
— Ничего мы не устраивали. Все получилось само собой. Джейми, дай я вытру помаду. У тебя на щеке, — Холливел снова вооружается пальчиком, но только уже указательным, и усиленно трет красное пятно на смуглой коже.
— Я тебе не Джейми, — откидывает руку, — и спрашивал я Митчелла. Что за дерьмо, Скотт. Нахуя?
— А ты думал, что все так просто? — снова улыбаюсь, обнажая ровные белые зубы. — Я честно не играю.
— Вы о чем говорите? Какая игра?
Голова Эшли вертелась от меня к Тернеру и обратно, как мячик для пинг-понга. Я скалился, Джеймс злился. Молча поправил ворот рубашки, вытащил из бумажника деньги, которые кинул на стол так же, как это сделала до него стажерка, и встал.
— Развлекайтесь.
Он развернулся, больше не сказав ни слова, и шагом, которым бы раздавил любого, кто попался на пути, направился к выходу из зала.
— В смысле?! — Эш дернула руками, гневно посмотрев на меня, — куда он пошел? Скотт, мы так не договаривались!
— Да тише ты, не кричи, — подзываю официанта, — все под контролем.
— Под каким еще, нахрен, контролем?! Ты обещал мне Тернера на блюде, а что я получила? Зад Тернера на выходе?!
— Закрой рот и успокойся, — девушка насупилась и сложила руки на груди. — Я сказал, что все будет. Значит будет. Наберись терпения, детка, это только начало.
Диана
— Вот это пожар.
— Не сильно вызывающе?
— Да ты посмотри на себя! В тебе столько секса скрыто, Уильямс! — Хлоя ещё раз обходит меня со всех сторон, проверяя детали. — Эштон! Иди зацени Диану!
Блондинчик осторожно заходит в мою комнату. Когда я покрутилась вокруг, он присвистнул:
— Вот это трансформация. Ди, ну, ты красотка.
Я застенчиво улыбаюсь, снова поворачиваясь к зеркалу. Из него на меня смотрит невероятно яркая девушка. На мне черные облегающие брюки-дудочки и укороченный топ Хлои в тон, подчёркивающий грудь и плоский живот. На мои плечи подруга набросила коричневый пиджак оверсайз, но предварительно выдав указания, что в клубе лучше будет без него. На ногах изящные полусапожки на высокой шпильке, волосы уложены красивой волной, а на лице только один яркий акцент — красная помада. Смотрю на себя, а вижу абсолютно другого человека.
— Я же говорю, что бомба, — Хло обнимает меня за плечи. Наклоняется к уху и тихо шепчет: — он точно не устоит.
— Девушки, если мы хотим хоть что-то успеть, то надо выезжать.
Ричардс подхватывает Эштона под руку, активно двигая ногами, облаченными в узкие коричневые брюки. Я ещё раз бросаю взгляд на себя в зеркале и выхожу на улицу вслед за парой блондинов, которые уже машут мне из салона такси.
Пока добираемся до места вечеринки, прокручиваю вчерашний день в голове, наверное, раз миллионный. Конечно, я ходила на свидания не так много, но это… Что вообще вчера было? Провал по всем флангам. А как все хорошо начиналось! Красавчик Джеймс, его стальная хватка на переговорах, которая придавала ему не только еще большую сексуальность, но и хладнокровную жесткость, затем победа. Я очень ждала ужина. Но потом…
Его территория? Это отвратительно. Я же не забор. А потом эти дамы — одна краше другой. Все лезут или целоваться, или бить, или все вместе. Это какой-то кошмар. Вокруг него везде вьются женщины. Куда я полезла?
Через собственные мысли отрывками улавливаю, как Хло спорит с Эштоном о поездке в Лос-Анджелес. В конце октября у ее отца день рождения, и нам с Милдстоуном приглашение было озвучено в рекомендательно-ультимативной форме. Короче, ехать без вариантов. Первый раз чета Ричардс расщедрилась на гостеприимство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я тебя очень прошу, милый, мне нужно, чтобы ты там был. Пожалуйста, — конючит Хлоя, — Диана терпеть не может моих родителей, но едет же.
— Хло! — шлепаю я ее по руке. — Никого я не не могу терпеть!
— Ой, да ладно, — хохочет блондинка, — знаю я все. Меня это не сильно тревожит. Моим предкам до твоих далеко. У Ди невероятная родня.
Мои щеки залил румянец. Здесь и не поспоришь даже. Что есть, то есть.
— Ни черта себе!
Выглядываю в окно и понимаю, что вызвало столь бурную реакцию подруги. "ТАТС" и "Магнум Групп" не поскупились на праздник для сотрудников. Лучший клуб города был полностью арендован под нас. Сейчас на здании были графически воспроизведены эмблемы обеих компаний, формально закрывая вход для других людей. Рассчитавшись с таксистом, мы поспешили внутрь.
Фейсконтроль на входе проверил нас по спискам, после чего мы оказались в огромнейшем помещении со вторым ярусом. Всюду яркими отблесками розового и синего мигали прожекторы. Бесчисленное количество мягких диванов образовывали пару, стоя друг к друг лицом, а между ними ютились столики для выпивки. Клуб заполняли люди. Некоторых я знала лично, кого-то видела в офисе, многие были не знакомы. Оглядываюсь по сторонам, щурясь от яркого света.
— Что за традиции отмечать сделки в клубе? Почему нельзя на природу выехать, например? — недовольно выдаю я, постоянно натягивая опасно короткий топ ниже.
— Может потому, что столько людей так просто не вывезешь? — Хлоя поправляла макияж, глядя в маленькое зеркальце. Увидев мою очередную попытку прикрыть живот, блондинка резво хлопнула меня по рукам. — Уильямс, прекрати. У тебя прекрасный пресс, чего ты его прячешь?
— Этот топ вечно поднимается! Ещё чуть-чуть, и в клубе увидят не только прекрасный пресс, но и что-то, что повыше будет.
— Не менее прекрасное, — хохотнула Хло, — не увидят, не будь занудой.
Музыка бьет по ушам. Люди снуют туда-сюда. Яркий свет режет глаза. В чем прелесть этих заведений до сих пор остается для меня загадкой.
Ричардс хватает меня за руку и тянет за собой на второй ярус, где, я так полагаю, расположились сотрудники наших этажей. Поднимаюсь по лестнице и пытаюсь оценить количество людей — все-таки и "ТАТС", и "Магнум Групп" — крупные холдинги. Сегодня здесь большинство, и публика очень разношерстная. Дойдя до последней ступеньки, замечаю девушек гоу-гоу, вышедших танцевать по периметру огромного помещения. Невольно засматриваюсь, не замечая, что лестница закончилась, и снова спотыкаюсь, не сосчитать какой раз только за эту неделю. Крепкие руки подхватывают меня под локоть, не давая пропахать пол носом.
— Не ушиблись? — поднимаю голову и встречаюсь с голубыми глазами Мэтью Харрингтона. — Ох, Диана! Потрясающе выглядите! — президент "Магнум Групп" притянул мою талию к себе, пытаясь вернуть мне былое равновесие.
— Спасибо, Мэтью, — неловко улыбаюсь. — И вы прекрасно выглядите.
— Ой, да бросьте, сегодня все взгляды только на вас.
Продолжаю улыбаться и осматривать новую обстановку. Здесь так же располагаются диваны, но уже огорожены стеклянными стенками по типу кабинок. На территории присутствуют свои бармены, официанты и танцовщицы. Верхний уровень гораздо меньше, чем нижний, и вмещает относительно немного людей. Осмотревшись, понимаю, что здесь только руководство и несколько отделов.
— Пройдемте, я покажу наш столик.
Мэтью берет меня за руку и уводит в глубь толпы. По пути киваю ребятам программистам, Реджине, которая даже в такой вакханалии умудряется разговаривать по телефону, и наконец, подхожу к нашей позиции.
Первое, что бросается в глаза — длинные ноги в коротенькой юбке, которая, ещё немного, и продемонстрирует самые сокровенные места хозяйки. Эшли Холливел собственной персоной наглаживала волосы нашего вице-президента, а маленький клочок темной ткани едва прикрывал округлую попу, которая сейчас сидит на массивном столе посреди бутылок с виски и джином. Сам же Тернер очень мило беседует с владелицей этой самой попы, и, не стесняясь, разглядывает не менее выдающуюся выпуклость в области декольте. Эшли о чем-то мило с ним воркует, при этом смотрит на Джеймса знаючи, будто имеет права на мужчину. В момент моя одежда, которая ещё час назад казалась очень даже соблазнительной, превратилась в невзрачную тряпку. За столом находилось еще пара незнакомых мне мужчин, которые о чем-то беседовали между собой, и больше никого. Оглянулась, осознавая, что Хлоя и Эштон отстали, а я осталась одним из двух свидетелей этой поганой картины. Мэтью громко кашлянул, каким-то образом перекрыв музыку, обращая на нас внимание присутствующих. Первым отвлекся Тернер. Небрежно мазнул по Харрингтону взглядом, затем остановился на мне. Спустился от глаз к груди, животу, ногам, задержавшись на них на мгновение, и снова вернулся к лицу. Его глаза, до этого выглядевшие затуманенными, теперь выражали искреннее изумление.
