— К кому? — с ужасом переспросила я. Этого слова я не знала, но выражение лица мага говорило, что ничего хорошего оно не означает. Что там придумал этот император?
— К соседям из-за холмов, — перевел для меня маг, — к эльфам.
—К альвам? — я стояла, но, услышав это слово, почувствовала непреодолимую необходимость присесть. Еще несколько лет назад никто о них не знал, вернее, в Эггерионе этих существ считали полностью вымышленными, и лишь с узакониванием магии и учреждением эльфийского посольства в Эггерионе люди убедились, что они действительно существуют. Но они же опасны! Коварны и непредсказуемы!
— Это все из-за меня? — дрожащим голосом спросила я,— император отправляет вас, потому что вы привели на прием человека под иллюзией?
— Нет, что ты, — покачал головой маг, но я ему не поверила, — Я буду отсутствовать всего пару дней.
—Это опасно, — прошептала я, вскидывая взгляд на мужчину, — вы можете отказаться?
— Ничуть не опасно, — фальшиво возразил мне маг, — если соблюдать все их правила, все будет нормально. Не переживай. Перед отъездом у меня будет много дел, и какое-то время тебя будет обучать Хесо. Он водник, ты можешь многому у него научиться.
— Хорошо, — побелевшими губами отозвалась я, — а. когда вы выезжаете?
— Через две недели. Я пробуду у них день или два, ты и моргнуть не успеешь, а я уже вернусь, — пообещал маг, и я делано улыбнулась.
Или год. Или двадцать лет. Альвам ничего не стоит заморочить человека и задержать у себя, пока он им не наскучит. Неужели это месть императора? Какая мелочность.
— Пойдем ужинать, — маг поднялся со своей подушки и протянул мне руку, — не нужно переживать раньше времени.
Слабо улыбнувшись, я ухватилась за протянутую руку и следом за магом побрела в столовую. Ладно, сейчас пойдем ужинать, а завтра я как следует расспрошу обо всем — не мага, а Хесо, он вроде бы не склонен врать для моего успокоения. А потом уже решу, стоит ли переживать.
[1] Цветущий сад
36
Переживать стоит, — помедлив, отозвался Хесо на мой вопрос.
Мы с удобством расположились в беседке и сейчас сидели на подушках, наблюдая за зеркальной гладью воды, отражающей цветущие деревья.
Мой наставник уехал куда-то с самого утра, заявив, что у него «семейные дела», и он вернется вечером. Он успел каким-то образом связаться с Хесо, и тот прибыл сразу после завтрака, чтобы обучать меня. Наверное, они с магом действительно самые лучшие друзья, раз дракон бросается на помощь при первой необходимости.
Меня смутно беспокоило то, что маг не боялся оставлять меня с драконом — он, получается, совсем не испытывает никаких опасений, что мы с драконом можем проникнуться друг к другу совсем не дружескими чувствами? Значит, либо считает меня слишком страшной, чтобы кто-то мог мной заинтересоваться, либо ему абсолютно все равно, и оба этих варианта мне равно не нравились. Был, конечно, еще и третий вариант — что он доверяет Хесо и уверен, что из уважения к нему тот не станет думать обо мне в неправильном ключе, и я возлагала все надежды на него.
Сегодня с утра я припудрилась новой пудрой, которую успела купить вчера в первом попавшемся магазине, пока мы с Хесо шли к храму. Она была упакована в симпатичную коробочку, и комплектом к ней я купила еще и розовые румяна, чтобы не выглядеть слишком бледно. Маг, однако, с утра был рассеян и не обратил внимания на мое преображение — скомкано поздоровавшись, он тут же собрался и уехал, и я осталась завтракать в одиночестве.
— Хесо, — уронив голову на руку, я с нажимом провела ей до затылка, словно стирая с лица нервозность, и выпрямилась, разворачиваясь к нему: — скажи, это все из-за меня? Из-за этого приема?
Дракон помолчал, а потом все-таки отозвался:
— Рэн чем-то досадил императору. Обычно к альвам отправляют младшего сына какого-нибудь мелкого дома, достаточно смышленого, чтобы не совершить ошибок — но которого не жалко. Рэн — старший сын одного из пяти великих домов, и это поручение очень странно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— В свитке было написано, что император возлагает на него почетную миссию, и что он удостоился величайшей чести, — вчера я успела расспросить про содержимое свитка, который вручили магу во дворце — он ездил туда вчера во второй половине дня, пока мы с Хесо гуляли. Приглашение явиться во дворец было тем самым посланием, которое заставило его изменить планы вчера утром и отправить меня слушать образовательные рассказы в драконьем исполнении.
— Мало ли что там написано, — отозвался Хесо, сосредоточено изучающий чашечку из тонкого фарфора в своих пальцах, — в этой поездке — двойная опасность. Сначала нужно прибыть к воротам в мир альвов и добиться у привратника разрешения войти — а они требуют за это плату.
— Деньги? — не поверила я. Они же могут наколдовать сколько угодно золота, зачем им брать деньги за вход?
— Нет, — покачал головой дракон и поставил чашечку на стол. В его серых глазах нельзя было ничего прочитать, но я подумала, что он, вероятно, все-таки волнуется за своего друга — просто не показывает это.— Плата за вход — что-то важное для человека. Иногда они могут забрать десять лет жизни. Или способность радоваться. Или память. Материальные вещи их не интересуют, но лучше бы они просили золото.
Я, помня о своих обязанностях хозяйки, вернее, временно исполняющей эти обязанности ввиду отсутствия настоящей хозяйки, трясущимися руками налила гостю полупрозрачный зеленый чай. То есть, маг может не узнать меня, когда вернется? Или он может вернуться обратно глубоким стариком, если они заберут не десять, а сто лет жизни?
— Нужно брать чайник одной рукой, а второй придерживать рукав,— тут же придрался дракон. С утра он объявил, что сначала будет обучать меня местному этикету, а потом — магии, и начал с чайной церемонии. Лучше бы он начал с магии, а про этикет забыл — я уже выучила эггерионские правила поведения в обществе, и учить хэйанские мне было откровенно лень. Но надо. Что скажут люди, если у уважаемого огненного мага будет неотесанная жена?
Едва ли воспринимая его слова я, тем не менее, послушно повторила все действия так, как он того требовал, и наполнила и свою чашечку тоже. Затем, уместив ее в ладони, я бездумно уставилась на бледно-зеленую дымящуюся жидкость. На душе у меня было тяжело — хотя маг это отрицал, я чувствовала, что в этом опасном поручении как-то виновата я, и теперь мое сердце сжималось от вины и тревоги. Пока я не появилась, мастера Рэна не отправляли к альвам, или цзинлин, как их тут называли.
— Не нужно себя корить, — прервал мои мысли дракон, — ты не могла ни на что повлиять. Вы могли отказаться от приглашения?
— Нет, —блекло отозвалась я.
— Вы могли удержать иллюзию? — продолжил допытываться дракон.
— Нет, — снова отозвалась я. В присутствии императора это было невозможно.
— А ты могла появиться в зале в том платье, что тебе выдали служанки императрицы? — вопросил дракон, и я в третий раз покачала головой. Вчера я успела рассказать ему всю историю с подробностями, и он уже знал, в каком виде я чуть было не пришла в зал приемов.
— Вот видишь, вы не могли ни на что повлиять. Иногда вещи просто происходят, потому что они должны произойти, и нужно это принять, — спокойно подытожил дракон, и я ответила скорбным вздохом. Почему-то от того, что мы не могли ни на что повлиять, моя тревога за мага не уменьшилась.
— Мэй, посмотри на меня, — попросил мужчина, и я медленно подняла на него взгляд. Его лицо было совершенно спокойно, а в серых глазах не было ни капли сомнения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
—Он вернется, — с уверенностью произнес Хесо, — можешь не сомневаться.
Почему-то от его слова мне стало спокойнее, и я впервые за последние несколько часов смогла свободно выдохнуть, но все же спросила:
— Откуда ты знаешь?
— От него так легко не отделаешься,— непонятно отозвался Хесо и тут же перевел тему:
— Теперь бери новый кипяток, насыпай заварку и покажи, чему сегодня научилась.
