Вспомнив про Холли, в беспамятстве сидевшую на заднем сидении, Вик вошел внутрь в поисках аптечки. Первым, что попалось ему на пути, был перевернутый стол. Он лежал прямо напротив входа, его ножки на ощупь оказались погнутыми. Дальше была гора стульев, наваленная кое-как, видно впопыхах, которую Вик обошел по стеночке, предполагая найти железный ящик с медикаментами возле кассы или за прилавком. Тогда-то он и споткнулся обо что-то мягкое, что-то объемное.
Вик упал, выставив руки вперед, и едва не разодрал ладони в кровь. Острый запах бензина снова напомнил о себе вспышкой боли в носоглотке, так что Вику пришлось прокашляться и несколько раз чихнуть. Немного отдышавшись, он на ощупь вернулся к камню преткновения и понял, что это чье-то тело. Мертвое, если судить по полной неподвижности и отсутствию дыхания. Вставая с пола, он задел что-то локтем, и кафе наполнилось гулким металлическим звоном. Пнув ногой упавший предмет, Вик убедился, что это была пустая канистра. Теперь не стоило долго размышлять и прикидывать, откуда этот устойчивый запах.
Наткнувшись на еще одно тело у открытой кассы, он даже не удивился, почему-то полагая, что ничем другим это закончиться не могло. Деньги в кассе остались, их никто не взял, но тот факт, что лоток остался выдвинутым, заставлял думать об ограблении, возможно вооруженном. Это могло бы объяснить побитые стекла в забегаловке, перевороченную мебель и даже трупы. Если кто-то и пытался заработать, то он оказался неудачником, и один из трупов наверняка его.
Шли минуты, а треклятая аптечка так и не нашлась. Под конец Вик стал просто отшвыривать попадавшийся под руку хлам, переходя от полки к полке. Прогремев очередной пустой коробкой, Вик вдруг краем глаза углядел краткую вспышку света. Что-то наподобие отблеска дальней грозы в тяжелых тучах. Но глаза его настолько приспособились к темноте за последние пять минут, что он легко засек этот короткий импульс света. Через мгновение целая серия вспышек синего и красного озарила разгромленное помещение кафе. Полиция…
Фрэнк увидел мигалки колонны в зеркале заднего вида гораздо позже, когда головная машина была уже в полумиле от Луисвилля. Судя по огням и далекому вою сирен, от границы с Мэном приближались федеральные силы в составе не менее сорока машин. За ними вполне могли громыхать и танки, но если они и были, то малость поотстали от основной группы. С танками или без, но Фрэнку не хотелось попасться им в лапы. Запыхавшись, прибежал Вик и, не говоря ни слова, плюхнулся рядом с ним. Все было и так понятно: пришло время Больших Гонок. Хорошо прогретый двигатель взревел, и серый призрак рванул по шоссе навстречу грозовому шквалу.
12
Полувздох-полустон сорвался у Тэда, когда он попытался отвалить огромную тушу лейтенанта. Верхняя часть неподвижного гиганта намертво придавила ноги Тэда, и тому пришлось приложить уйму усилий, чтобы освободиться.
Все разрешилось в какие-то десять секунд. Тэд застал Гордона Фэйта врасплох, и от неожиданности обезумевший начальник департамента полиции Странфилда позволил простому патрульному выбить у себя оружие. Но сбить с ног трехсотфунтового монстра оказалось делом безнадежным. Все, что удалось Тэду его прыжком – это обезоружить лейтенанта и немного ошеломить его. Дальше он попал в железные тиски огромных рук и потерял способность шевелиться и дышать. Швырнув почти смятого Тэда в прихожую, Фэйт глухо зарычал и собрался было подобрать упавший дробовик, но Тэд очухался на удивление быстро. Под рукой так кстати оказалась одна из красных туфель Вайолы, и именно ею он нанес лейтенанту сильный удар в висок, прямо стальной набойкой каблучка. Тэд ощутил, как острая шпилька пробивает череп, погружаясь в него по самую подошву. Фэйт только хрюкнул и угрожающе распрямился, но это была лишь агония. Он неуклюже закачался с растопыренными руками, и задыхавшийся Тэд оказался подмятым под поверженного колосса.
Его руки дрожали. Он вытянул их перед собой и отчетливо увидел, пальцы непрерывно дергаются. Сказалось невероятное напряжение, кошмарный стресс, который грозил сломить волю, подгибал колени. Несколько раз глубоко вдохнув, Тэд почувствовал себя легче. Первым делом он накрыл жирную тушу старым покрывалом с дивана и надел свою кожаную куртку с надписью «USA» на спине. «Патриотизм – это главное», любил говаривать его отец, и Тэд соглашался с ним. Только сейчас это было последнее, о чем он думал.
Разомкнув все запоры, он распахнул дверь во влажный сумрак. Надо было убираться из города, пока безумие не добралось до остальных жителей. Как знать, может быть еще десяток маньяков вышли на залитые дождем улицы ночного города. Тэд собирался еще заскочить за семьей своего напарника Вика, хотя он так и не придумал разумного объяснения столь поспешному бегству. В конце концов, речь шла о жизни людей, и тут нечего рассусоливаться.
Пока он мрачно вглядывался в хлещущий дождь, от которого весь Странфилд постепенно превращался в маленькую Венецию, сверкнуло несколько ярких разрядов молнии. Наконец из спальни как сонное привидение вышла Вайола, в каждой руке держа по чемодану с наклейками «Майами» и «Детройт». Кажется, один из чемоданов, с которым она ездила к матери в пятницу, так и не разбирался. Выхватив у нее из рук поклажу, Тэд буквально вытолкал жену на улицу и, доведя ее до машины, побросал чемоданы в багажник, вернулся и запер двери: черную и парадную. О теле полицейского, что лежало посреди прихожей, он старался не думать и дважды избежал встретить взглядом покрывало в клеточку. Прежде, чем заехать к Миртонам на Эрроу-стрит, он решил заглянуть в участок и предупредить о случившемся хотя бы дежурного. История получалась невероятная, но разнесенная вдребезги дверь ванной должна убедить любого – это была чистейшей воды самооборона.
Тэд глупо хихикнул от этой мысли. Чтобы предстать перед судом, надлежало еще остаться в живых после такого ада.
Еще не доехав до парковочного места, Тэд понял, что происходит нечто странное. Въездные ворота на территорию участка обычно были закрыты, лишь изредка пропуская пару патрульных машин, да разрешая им заехать обратно. А сейчас обе створки были широко распахнуты, будка дежурного оказалась пуста, хотя в ней горел свет, и вход в само здание не был опечатан.
Он стоял у двери, принимая решение, стоит ли рисковать, и, оглянувшись на свой «понтиак», осторожно вошел. Первый этаж был погружен во тьму. Нашарив по стене выключатель, он дважды щелкнул им, но лампы даже не мигнули. Такое случалось во время гроз, когда точное попадание молнии вырубало подстанцию, но в будке-то был свет! Понимая, что в кромешной темноте искать что-либо бессмысленно, он дошел до лестницы и поднялся на второй этаж, где располагались столы всех служащих. Там-то было светло, но Тэд проклял электричество: в ярком свете ламп во всей своей ужасающей реальности предстали мертвые тела полицейских. Семнадцать бедолаг остались на вечернее дежурство, которое стало для них последним. На Тэда накатила тошнота и слабость. Он знал, что здесь произошло, и от этого ему становилось еще хуже. Так вот что имел в виду ублюдок Фэйт, когда говорил «я всех отпустил»!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
