Когда тот мордатый говорил, что его нужно доставить в Лондон, он имел ввиду советское представительство в Лондоне, это их дело. А у меня в приказе указан город Эдинбург, видимо там есть топливо, там и встретят нас. В Северном море, когда до Англии осталось не так и много, я смог отправить сообщение в штаб флота. Поймали или нет не в курсе, далеко, но должны, там мощная радиостанция стоит. Как оказалось, всё же приняли сообщение и передали в Англию, нашему посольству, так что нас встречали. Только у входа в порт я обнаружил британскую подводную лодку. Из-за непогоды всё как будто вымерло. Тут нас встретил лоцман, подошёл на катере и провёл в порт. Флаг на флагштоке, вахтенные на мостике, дав холостой приветственный выстрел, получил такой же салют от эсминца, старая традиция, я был направлен к причальной стенке. Там стояла британская субмарина, но для нас место было, так аккуратно и причалили. Вместе с нашими из посольства было два британских офицера, с которыми мы вежливо раскланялись, и только когда пассажиры сошли и груз забрали, я наконец с облегчением вздохнул. Не люблю, когда на лодке чужаки, что нос везде свой суют. Однако после плаванья я могу уверенно сказать, что те две женщины точно француженки, на французском разговаривают, думая, что их никто не понимает, а на русском с акцентом. Один из мужчин тоже француз, остальные наши, русские.
Вопрос с топливом решили быстро, хотя до Мурманска должно было хватить, запас иметь не помешает, скоро должны дизтопливо подвезти, а пока я велел старпому брать всех наших женщин, включая супругу лейтенанта Озерова и молодую супругу мичмана, коих я всё же поженил во время похода, о чём появилась запись в журнале, пусть по магазинам пройдутся.
- Так у них нет диппаспортов.
- Это без надобности, разрешение от таможни я получил, вот справка разрешающее разовое посещение города. Женщины нас не поймут если их в город не пустят. Деньги есть, немного, тысяч пять фунтов стерлингов, но на разные покупки хватит.
- Пять тысяч - это очень большая сумма.
- Поверь, нашим женщинам даже этого не хватит. Вот, держи, раздели поровну, расписываться за них не нужно, трофейные, нигде не числятся. Если что на меня кивай, я дал. Да, возьми Озерова, за женой проследит, и возьмите личное оружие, мало ли что. Кортиками если что не отмашетесь, а выстрелы в воздух протрезвляют хорошо. Всё, прогуляйся, а я пока с комиссаром на лодке буду.
- А вы как?
- Приму топливо, да пообщаюсь с британскими подводниками. Похоже дошли до них газеты с тем нашим походом, пообщаться хотят, так что вы отдыхайте, а я принесу себя в жертву.
Тот хмыкнув, но поспешил уйти. Вскоре шумный табор из женщин и детей покинул пристань, укатив на двух машинах такси, в одну те не входили. На прогулку и покупки я дал четыре часа, потому как задерживаться в Англии не планировал, собираясь покинуть порт этим же вечером. Эти шесть дней пути были на мой взгляд вполне неплохи, и тяжёлым поход не назову. Так что отдыхать смысла не видел, заправимся и отбудем. А вот кстати и первый бензовоз с топливом. Его встречали боцман и старший механик, они командовали трюмными, что разматывали шланги. Я в это время на пирсе общался с тремя офицерами-подводниками. А дальше начался слив, качество топлива стармеха удовлетворило. Одной цистерны в пять тонн хватило чтобы пополнить запасы, так что грузовик укатил, я подписал наряд, платить посольство будет, после чего пока матросы прибирались, отмывая палубу, а я направился в местный клуб, офицеры пригласили, оставив за старшего комиссара. Часа через два вернусь.
С этим я немного ошибся, вернулся даже позже наших женщин, пусть на пятнадцать минут, но всё же. Англичане мне не нравились раньше и жутко не нравятся сейчас. В клубе, где было немало офицеров, меня пытались тонко опустить, намекая что вокруг меня пиар устроили, а сам я пустышка. Всё что в газетах писали это ложь, хотя атаку Любека признавали, как свершившуюся, но здраво сомневались, что это я был, мол, молод ещё. Так что приняв вид спесивого аристократа, я до своего ухода доводил местных офицеров до белого каления, тонко издеваясь. Меня чуть не побили перед уходом, довёл всё же. Поэтому вернулся я, лучась улыбкой в отличном настроении. Руководство порта я уже известил, лоцман скучал у трапа, мы вместе прошли на борт, после чего аврально подготовили лодку к выходу, отдав швартовы и самостоятельно отходя от пирса, на ходу разворачиваясь, мы задом отходили, и направились к выходу. Пройдя минные поля по фарватеру, я его запомнил, остановились, лоцман перешёл на катер что его ждал, а мы направились дальше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А вот то что дальше было, мне сильно не понравилось. Слева и сперва, пока в километре, две британские субмарины в подводном положении направлялись к нам, явно с целью атаковать. Не по настоящему естественно, попугать решили, как я подслушал на их мостиках, решили выставить меня в невыгодном свете, посмешищем, мол, подводник, а атаку проморгал, но это всё равно ничего не меняет. Даже не бояться, что это может ударить по ним. Политика дело тонкое.
- Внимание, - объявил я. - Боевая тревога, нас атакуют. Повторяю, боевая тревога. Нас атакуют.
Так как антенна была поднята, то радист переключил меня на местную волну, и я в режиме радиотелефона связался с дежурным по порту, говоря в трубку:
- Атакован двумя неизвестными субмаринами, принимаю бой. Отбой связи.
Тот только и успел подтвердить приём сообщения, как два матроса начали разбирать антенну, и дальше моя лодка стремительно ушла под воду, поворачивая влево, тут британец был ближе. Шли те на максимальном ходу, разряжая аккумуляторы. Надев наушники акустика, тот подтвердил выход двух подлодок в режим атаки, это внесли в боевой журнал, и вот так слушая, штурман давал счислении по курсу, я скомандовал:
- Первый и второй торпедные аппараты товсь.
- Есть первый и второй товсь, - подтвердили из носового торпедного отсека.
Там открыли крышки шахт аппаратов, подготовив всё к пуску. Старпом, что внимательно за всем следил, всё же поинтересовался:
- А может это британцы?
- Почему может? Британцы и есть. Попугать нас решили. Вот и испугаем. До мокрых штанов. Но по корабельному журналу это неизвестные атакующие нас подлодки. Мне же надо куда-то торпеды списывать.
Тот на этот только хмыкнул, и заметно расслабился, правда тут же напрягся, услышав о торпедах, поняв, что я действительно собираюсь стрелять.
- Я считаю, что не стоит стрелять боевыми снарядами.
- Не бойся, старпом, я не только стреляю на слух отлично, но и мажу при нужде, чтобы торпеды впритирку прошли, и британцы обосрались.
Я уже, подправив ход, двигаясь на малом, скомандовал:
- Первый пуск!
- Есть первый пуск… Торпеда ушла.
- Второй пуск.
- Есть второй пуск… Торпеда ушла.
Стянув наушники, я передал их акустику, приказав:
- Слушай.
А на британской субмарине началась паника, их акустик услышал пуск, не мог не услышать, и сообщил. Ох, что там началось, но сделать ничего не успели, слишком расстояние близкое, замерли, слыша, как рядом по бортам прошелестели торпеды.
- Торпеды мимо прошли… Всплывают! - вдруг заорал наш акустик. - Продувают все системы. Обосрались наглы. Вторая лодка тоже продувает цистерны.
Ха, наглами британцев называл только я, но по кораблю как-то быстро это разошлось, русским морякам новое название лимонников очень понравилось. В самую суть.
- Отбой тревоги. Приготовится к всплытию.
Через пять минут рубка нашей лодки показалась над волнами и подлодка, скидывая с себя тонны воды показалась во всей красе. А в это время шла ругань капитанов обеих субмарин с командованием местной военно-морской базой. Нас обвиняли в немотивированном нападении, ха, не знали, что я сообщил что меня атакуют. Когда мы подняли антенну, я вклинился в разговор, сообщив что атака неизвестных субмарин отбита.
- И промахнулся, - с вызовом в тоне сказал командир той, что я атаковал.
- Если бы желал попасть, попал. Промахиваться тоже уметь нужно, особенно если торпеды рядом с бортами проходят. Штаны сухие? А, поменял уже. Бывает-бывает.
