что шляпа большей частью висит дома, а следы пота указывают с достоверностью на то, что этот человек не привык много ходить.
– Но его жена? Ты ведь говорил, что она его больше не любит.
– Шляпу эту уже давно не чистили, значит, о нем не заботятся.
– Но он, может быть, холостяк
– Нет, он нес гуся домой, значит, дома была жена и…
Холмс хотел продолжать, как вдруг дверь распахнулась и вбежал весь раскрасневшийся Петерсон, видимо, сильно взволнованный.
– Гусь, мистер Холмс, гусь! – пролепетал он.
– Ну? Что с ним? Он ожил и вылетел в окно? – Холмс повернулся на софе, чтобы лучше рассмотреть его лицо.
– Посмотрите, вот что нашла моя жена в его в зобу!
При этом он протянул ладонь, на которой лежал чудный, блестящий голубой камень такой чистой воды, что он сиял как бы электрическим светом. Холмс вскочил.
– Вы нашли целое сокровище, Петерсон! Я полагаю, вы знаете, что вы нашли?
– Брильянт! Драгоценный камень!
– Не драгоценный, а самый драгоценный камень…
– Неужели это голубой алмаз графини Мор-кар? – воскликнул я.
– Конечно, это он! Я отлично знаю, как он выглядит, так как каждый день о нем пишут в «Таймс». Ценность его колоссальна. Тысяча фунтов стерлингов вознаграждения, предназначенных возвратившему этот брильянт его владелице, не представляет и двадцатой части его ценности.
– Тысяча фунтов! Всемогущий Боже!
Петерсон опустился на стул и уставился на нас.
– Если я не ошибаюсь, кража эта была совершена в «Космополитен отеле», – заметил я.
– Совершенно верно, двадцать второго декабря, пять дней тому назад. Да вот подробности.
Он отыскал номер газеты и громко прочел:
«КРАЖА В „КОСМОПОЛИТЕН ОТЕЛЕ“
Жестянщик Джон Горнер, 26 лет, обвиняется в том, что 22-го украл из шкатулки графини Моркар драгоценный камень, известный под названием „Голубой алмаз“. Джэмс Ридер, главный лакей гостиницы, заявил, что он вместе с Горнером 22-го числа был в туалетном кабинете графини, где нужно было поправить каминную решетку. Через некоторое время его вызвали по делу, а когда же он вернулся в кабинет, то Горнера там уже не было, письменный стол оказался взломанным, и находившийся в нем ящичек, в котором находились драгоценности графини, оказался пустым. Ридер тотчас же поднял тревогу, и Горнера арестовали в тот же вечер, но у него не нашли камня. Полицейский инспектор Брадстрит, арестовавший Горнера, заявил, что он отчаянно защищался и уверял в своей невинности. Так как Горнер уже раз был осужден за кражу, то следователь направил его дело в суд, где оно будет разбираться присяжными заседателями. Горнер, выказывавший сильное волнение во время следствия, при объявлении резолюции следователя упал в обморок, так что его вынесли из залы».
– Теперь наша задача состоит в том, чтоб найти нить, ведущую от взломанной шкатулки к гусиному зобу. Поэтому мы должны теперь определить роль, которую играл Генри Бэйкер в этой таинственной истории. Попробуем самое простое средство и дадим объявление в газеты. Например, такое: «Найдены на углу Гудж-стрит гусь и черная мягкая шляпа. Мистер Генри Бэйкер может получить эти вещи сегодня вечером в половине седьмого в доме номер 221 по улице Бэйкер». Это коротко и ясно.
– Но попадется ли ему на глаза это объявление?
– Он, наверное, внимательно будет читать газеты, так как это для него немаловажная потеря. Сбегайте-ка, Петерсон, в газетную контору и сдайте это объявление во все вечерние газеты. Затем на обратном пути купите гуся. Мы должны его отдать вместо того гуся, который жарится теперь у вас на кухне.
Когда Петерсон ушел, Холмс взял камень и поднес его к огню.
– Прелестная вещь! Хотя этому камню всего двадцать лет, за ним есть очень печальные истории, два убийства, одно самоубийство и несколько краж. Я его запрячу и напишу графине, что алмаз у нас.
– Считаешь Горнера невинным?
– Не могу этого сказать. Всего вероятнее, что тут совершенно ни при чем Генри Бэйкер, который не знал ценности гуся. Я это установлю только тогда, когда мы получим ответ на наше объявление.
Я распрощался с ним, и мы условились, что зайду к шести часам вечера после обхода моих пациентов. Я немного запоздал, и была половина седьмого, когда я подходил к дому Холмса. У дома стоял какой-то высокого роста человек в шотландской шапке. Когда отворили входную дверь, мы оба одновременно вошли в комнату Холмса.
– Вы, вероятно, мистер Генри Бэйкер? – проговорил Шерлок с необычайной любезностью. – Садитесь, пожалуйста, к камину, мистер Бэйкер. Сегодня холодный день, и мне кажется, что вы жару переносите легче холода… А, Ватсон, ты как раз пришел вовремя… Это ваша шляпа, мистер Бэйкер?
– Да, несомненно, это моя шляпа.
Бэйкер был высокого роста, широкоплечий мужчина. Легкая краснота носа и щек и дрожание рук доказывали справедливость предположения относительно его пристрастия к вину. Его сальный черный сюртук был застегнут доверху, и воротник его был приподнят. Манжет на нем не было, и не было видно следов рубашки. Он говорил медленно, видимо, обдумывая слова, и производил впечатление образованного, но впавшего в бедность человека.
– Мы несколько дней держали у себя вещи, – проговорил Холмс. – Так как думали, что вы заявите о себе.
Посетитель смущенно рассмеялся.
– Я был уверен, что мальчишки стащили и гуся, и шляпу, и не хотел… и признаться откровенно, не мог рисковать деньгами на объявление.
– Я вас понимаю. Что касается гуся, то мы его съели.
– Съели? – При этом он в волнении приподнялся.
– Да, ведь он скоро испортился бы. Но я думаю, что вот этот гусь, такой же свежий и жирный, вполне вас удовлетворит.
– О да, конечно! – ответил со вздохом облегчения мистер Бэйкер.
– Конечно, мы сохранили перья, ноги, голову вашего гуся, и если вы желаете…
Бэйкер расхохотался.
– Что я буду с ними делать? Нет, с вашего позволения я обращу все свое внимание на этот превосходный экземпляр.
Холмс бросил на меня взгляд и при этом едва заметно пожал плечами.
– Вот ваша шляпа и гусь. Не можете ли вы мне сказать, где вы достали этого гуся? Мне никогда не приходилось видеть такой чудной птицы.
– Видите ли, – ответил Бэйкер, поднявшись и взяв под мышку гуся. – Я обычный клиент трактира «Альфа», у музея. В этом году наш славный хозяин Виндигер ввел такое нововведение, что при уплате нескольких пенсов в неделю каждый из постоянных гостей получает к Рождеству гуся. Я аккуратно производил свои взносы, а остальное вы сами знаете. Я очень рад, что нашел свою шляпу, ибо шотландская шапка моим годам совсем не подходит.
С комической важностью нахлобучил он свою шляпу, сделал нам
