Точно, аэрозоль, расческа, зеркальце и косметичка, это сунула в боковой карман рюкзака.
Что еще? Думала нервно осматриваясь. Попить, нужно взять попить, пришла мысль, и я побежала на кухню.
Достав из холодильника пол литровую бутылку минералки, вернулась в комнату. Засунув ее в рюкзак, закинула его на плечо и, схватив мобильник, пошла к выходу.
Подойдя к дверям, опять прислушалась, было тихо. Открыв дверь, высунула моську и, убедившись, что ни кого нет, выбежала и, свернув за дом, побежала к парковочной зоне. Уже смеркалось, и я надеялась, кого-нибудь там встретить, кто не откажет довести до города. Идти ночью через лес, который кишит, дикими зверями и оборотнями было жутко страшно, но я была готова и на этот шаг. Увидев, как парковку покидает машина, я кинулась наперерез и чуть не легла на капот. Машина затормозила. За рулем была пожилая дама.
— Девушка, что случилось? — спросила она в приоткрытое окно.
— Прошу Вас, мне срочно нужно в город, возьмите меня с собой, я заплачу, — тараторила я.
— Не нужны мне ваши деньги, я и так вас подброшу, мне хоть веселей ехать будет, — улыбнувшись, сказала эта добрая женщина, — Садись уже или так и будешь там стоять? — подмигнула она мне, и я галопом запрыгнула на заднее сидение.
Проезжая мимо пропускного пункта нас ни кто не остановил, перед нами ехала машина с туристами и за нами, тоже ехала легковая машина. Единственное, было чувство мне ранее не знакомо, словно я вырываю себе что-то внутри и боль сдавила грудную клетку.
— Тебя как звать то милочка? — спросила меня женщина, отвлекая от удушающей боли.
— Света, — не желая говорить своего имени, сказала, что первое пришло в голову.
— А меня Ева Андреевна. Вот и закончился мой отдых. Спасибо детям за такой подарок, — говорила она.
— Дети? — переспросила ее, так как постоянно уплывала в свои мысли.
— Да, сын и племянник подарили мне этот отдых. Я всю свою молодость провела в разных турпоходах. Вот они и устраивают мне ежегодно отдых на природе. Вы Светочка ходили по здешним маршрутам? — спросила она.
— Нет, не успела, — пожав плечами, ответила ей.
— Очень жаль, в следующий раз, обязательно сходите. Такое зрелище упускать ну просто преступление. А чем вы занимались? — опять спросила эта милая и очень разговорчивая Ева Андреевна.
— Тайпарк, на лодке каталась, да так по мелочам, — ответила ей.
— Оу, тайпарк, это было весело, я тоже там побывала, а еще я побегала в этом пузыре, как его там…
— Зорб, — помогла ей.
— Да, точно, зорб. Как ребенок себя вела, — подмигнула она мне в зеркало заднего вида.
— Вот на лодке не успела, но ни чего, не все сразу, в следующий раз обязательно поплаваю, — сказала она с некой грустью в голосе.
— Конечно, поплаваете! — поддержала ее, — А как вам кухня? — спросила ее, поддерживая беседу.
— Ооо, надо отдать должное Михаилу, я все это время питалась только в его ресторане. Золотые у него руки. Даже пару рецептов выудила, у этого ворчуна. Ах, как он готовит, это не блюда, это шедевры, — восхищенно говорила Ева Андреевна.
— Михаил? — переспросила я.
— Да, европейский ресторан, с восточной кухней я не дружу, у меня аллергия на какие-то специи, а вот с европейской кухней такого не случалось, тьфу-тьфу, — сплюнув через левое плечо, говорила эта милая женщина.
Так мы за разговорами и доехали до города. Ева Андреевна оказалась еще той болтушкой.
Высадила она меня по моей просьбе у супермаркета, там я заскочила в кафешку, взяла салатик и сок, перекусив, узнала на кассе, где мне сесть на маршрутку до аэропорта, и побежала в указанном направлении. Долго ждать не пришлось, мне везло, только подбежала и маршрутка подъехала. Добравшись до аэропорта, мне пошли на встречу и обменяли мой билет, на другой рейс который вылетает уже через полчаса. Пройдя досмотр, проверку документов и рюкзака, нас (пассажиров) везли на посадку. Заняв свое место уже в салоне самолета, я все еще не могла расслабиться, хоть чувства преследования у меня не было, все равно я волновалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Самолет набирал скорость по взлетной полосе, а у меня было такое ощущение, что мне душу вынимают, и чем быстрее была скорость самолета, тем больнее мне было. Сердце разрывалось, словно я делаю непоправимую ошибку. Но я знала, что все делаю правильно. Я была уверенна, так от чего же так больно. Укус на шее стал болезненно пульсировать. Он пройдет ведь? Это же не заразно? Испугалась я.
Когда самолет взлетел, и можно было расстегнуть ремень безопасности, я направилась в туалет. Зайдя внутрь, закрыв дверь, подошла к зеркалу и посмотрела на укус. Всего две точки и они были воспалены. Залезла в рюкзак, пошарив по карманам, нашла пластырь. Залепив им эти дырочки, меня прострелила острая боль в этом месте. Дрожащей рукой стоя напротив зеркала, я отлепила край пластыря, но кроме покраснения ни чего не было. Боль не отпускала. Порывшись еще по карманам рюкзака, нашла обезболивающие таблетки, сунула в карман брюк и, сполоснув лицо, вышла в салон.
Как раз вовремя, стюардессы разносили поздний ужин. Выбрав курицу и сок, я достала таблетку. Поужинав и выпив таблетку, погрузилась в беспокойный сон:
«Я бегу по лесу, спотыкаюсь, падаю, поднимаюсь и снова бегу. Меня кто-то преследует. Мне страшно, я хочу закричать, но не могу. Руки и ноги изодраны. Слышу душераздирающий вой и…» просыпаюсь от того, что меня будит стюардесса.
— Пристегнитесь, сейчас мы пойдем на посадку, — сказала она.
— Уже прилетели? — спросила, не до конца соображая.
— Да, — ответила она и пошла к другим пассажирам.
Добравшись до города, направилась на вокзал. Отстояла не малую очередь, постоянно оглядываясь. Купила билет на поезд, и пошла в привокзальное кафе. До моего поезда было еще сорок минут. Купила себе в дорогу пару питьевых йогуртов, убрала их в рюкзак. Достала мобильный. Покрутила и убрала обратно. Решила пока не включать. Теперь нужно придумать, что я скажу родителям.
В голову ни чего не приходило. Укус этот будь он не ладен, пульсировал ноющей болью. Заглянула в круглосуточный аптечный киоск и купила пластырь, бинт, вату, перекись и зеленку, убрала все в рюкзак. Дождавшись своего поезда, заняла свое место. Чувство беспокойства росло ежеминутно. На душе скребли кошки. Про Никиту думать себе запретила, стоило о нем подумать, как в горле вставал ком, и тяжело было дышать.
Я понимала, что сама виновата, это был мой выбор. Но то, что я ему не интересна, и он был со мной, только по воле своего зверя, меня просто разрывало от стыда, ужаса, отвращения и боли. Повела себя как шлюха, еще и текла как кошка. А ведь он мне не просто понравился, я никогда и ни к кому такого не испытывала. Я хотела его даже сейчас. Но насильно мил не будешь, а я как-нибудь, переживу.
Когда поезд тронулся, я пошла в туалет и, отлепив пластырь, осмотрела свои ранки. Изменений не было, просто легкое покраснение как при воспалении. Стою и думаю, нужно ли чем-то мазать или так пройдет, как вдруг эти ранки не просто прострелили болью, их словно подожгли. Я судорожно стала смачивать водой. Меня трясло, кажется, поднималась температура, потому как меня стало знобить.
Вернулась на свое место, провалилась снова в беспокойный сон:
«Я сидела в лодке, посреди какого-то озера и услышала голос,
— Надя, прошу, вернись. Ты нужна мне! Я не могу без тебя. Умоляю, вернись. Р-р-р МОЯ!!! Я судорожно оглядывалась, но ни кого не видела, а чей-то голос скулил, умоляя вернуться. Мне вдруг стало очень жалко его, я хотела его успокоить, обнять. Чувство нежности и любви я испытывала к говорящему, но так и не увидела его», проснулась от голоса пассажиров. Молодая пара собиралась на выход.
— Что за станция? — спросила их.
— Петрозаводск, — ответила девушка.
О Боже, чуть не проспала, и проводник не разбудил. Вот же блиин.
Подорвавшись, стянула постельное белье, отнесла к проводнику и вышла в тамбур, ожидая остановку.
Родной город, даже дышать стало легче. Выйдя с поезда, не спеша побрела. Достала телефон и решила включить его, чтобы вызвать такси. Только телефон загрузился, как посыпались не пройденные звонки и куча СМС-ок. от какого-то «Любимого». Что за бред? Нет, у меня таких и в жизни бы не сохранила чей-либо номер под именем «Любимый».
