Первым делом, вскочив, я принялась ковыряться за спиной в крючках и петлях платья. Чуть ногти не сломала, но расстегнуть его мне всё же удалось. Что за мода дурацкая? Ничего самой не получится сделать! Буквально сорвав с себя платье, я безжалостно отшвырнула его в угол. Не хочу ни носить, ни даже видеть.
Самым тяжёлым испытанием стало снять корсет. Шнуровка на нём была завязана сверху, прямо под лопатками, и у меня долго не получалось дотянуться до кончиков, которые ещё и заправили под корсет. Если бы у стен моей тюрьмы были уши, они бы точно завяли от того количества мата, который я выдала в столь короткий срок. Я уж было совсем отчаялась, но вдруг всё вышло само собой. Шнурки развязались, я подёргала за края и смогла вылезти из утягивающего пыточного предмета.
Если кто-то думает, что его жизнь — это ад, советую надеть настоящий старинный корсет и туго затянуть его. Когда снимете — поймёте, что вот это и был ад.
Оставшись в тонкой рубашке и жутко кокетливых панталончиках (слава богу, без начёса!) я поискала своё старое платье — королевское «для сада». Но не нашла. Видимо, камеристки утащили. Нет, я могу и в таком виде походить, однако… Вдруг опять кто заявится без спроса? Ещё помрут от шока при виде моих прелестей! Нет, надо сообразить что-то в качестве одежды…
О, сундук!
За кроватью стоял длинный деревянный ящик с тяжёлой крышкой. Когда я её подняла, то не удержалась и чихнула несколько раз, разметав пыль по комнате. Думала, там давно сгнившие меха или горы золота и драгоценных камней… Но в сундуке оказалось почти пусто. Только платье из плотной ткани приятного серого цвета лежало аккуратно сложенное и завёрнутое в холстину, а поверх — мягкие и высокие кожаные сапожки.
Когда я вынула всё это добро, то обнаружила ещё и плащ с капюшоном, подбитый шелковистой тканью глубокого тёмно-синего цвета. Платье было простого, очень простого покроя — как туника, но закрытое, с горловиной, вышитой белыми нитками. Узор красивый, геометрический. Поясок в шлейках остался. Вот и хорошо, я как раз люблю свободный крой. Натянув на себя платье, попыталась рассмотреть, как оно сидит. Но в отсутствие зеркала не получилось. Зато ощущение от ткани оказалось необычным — тёплым и уютным.
Глупо было надевать платье прямо сейчас — мне хотелось спать, но я не решилась его снять. Так и улеглась в постель, завернулась в покрывало, устроилась поудобнее. Господи, пусть новый день принесёт мне хоть какую-нибудь радость, а не вот это вот всё!
А вдруг мне даже удастся сбежать отсюда?
С этой приятной мыслью я, походу, уснула.
А проснулась от того, что на меня кто-то смотрел.
Молодая, очень красивая девушка, одетая дорого и богато, с чёрными кудрями, уложенными в высокую причёску, с чёрными же жгучими глазами, стояла и пялилась на меня неотрывно, сверля зрачками.
И в глазах её была ненависть.
Глава 15. Скорая психологическая помощь
— Ты кто? — спросила я в упор. Хоть девушка и производила впечатление члена королевской семьи, церемониться с ночными гостями я не собиралась. А она тут же вскинула голову, старательно показывая своё превосходство, процедила сквозь зубы:
— Чернь, встань и обратись, как подобает! Я по праву рождения стою гораздо выше тебя!
— Чёрт побери, не тюрьма, а проходной двор какой-то, — проворчала я. — Во-первых, я тебя не звала.
Спустив ноги с кровати, глянула на неё с иронией, продолжила:
— Во-вторых, ты не представилась. А я не телепат.
Увидев за спиной гостьи неприметную служанку, кивнула на неё:
— Что так мало охраны? Не слишком-то ты и важна, как я посмотрю!
Девушка выпрямилась, хотя и так стояла прямая, как палка. Приосанилась. Из глаз её струилась ледяная ненависть. Странно, обычно чёрные глаза жгут огнём, а эти морозят…
— Я пришла инкогнито посмотреть тебе в лицо, выскочка.
— О, так ты одна из невест? — обрадовалась я. — Можешь не париться, два места свободны, а то и все три.
Она пробормотала сквозь зубы непонятное ругательство, а потом сказала веско:
— Я не невеста. Я жена принца Армана.
— Что-о-о?
Я встала с кровати, шагнула к ней. Вот это чудо ночное — жена наследника? Может, врёт?
— Чем докажешь?
Она нахмурилась:
— Всё королевство знает меня, кроме тебя? Откуда тебя занесло сюда? Где находится страна таких идиоток?
— Сама ты дура, — обиделась я. — Никто мне не сказал, что Арман женат.
— Ты не смеешь называть его по имени, холопка! Для тебя он Его Величество наследный принц Арман!
— Гос-спаде, — я закатила глаза. — Да тут нет никого, чего церемониться?
— Как подумаю, что такая чернь необразованная решила, что ей место в королевском дворце! — отчеканила мисс жена наследника, не сводя с меня глаз и морща хорошенький тонкий нос. Я скривилась:
— Я, милочка, ничего не решала. Меня сюда притащили, посадили, сказали ждать. Может, вообще казнят. Так что не беспокойся за своего чудесного Армана. Мне он даром не нужен!
— Как это не нужен? — девица даже растерялась, отступив. — Как это казнят?
— А так это. Чего прискакала, чего машешь тут своим мужем, как флагом? — я, наоборот, перешла в наступление. Нет, серьёзно, припёрлась посреди ночи, разбудила, наорала ни за что…
— Он мой муж, и я его никому не отдам.
Неожиданно в её чёрных глазищах сверкнула фанатичность. Аж дрожь пробрала. А потом я рассердилась по-настоящему. Блин, да достали уже!
— Да плевать мне на твоего мужа, забирай его себе, маринуй под кроватью, делай что хочешь! — выкрикнула ей в лицо и пошуровала к сундуку за сапожками, чтобы можно было мебель пинать.
А сзади прошелестело грустное:
— Он на меня ни разу не посмотрел со дня нашей свадьбы…
Я вздохнула с тоской. Натянув сапоги, повернулась к принцессе:
— Слушай, тебя как зовут?
— Фарусса, — ответила она, прищурившись.
— А меня Ксения. Скажи своей служанке, чтоб сходила на кухню и принесла винчика.
Все женские вопросы всегда отлично решаются за бутылкой вина. Это мы уже проходили и не раз. Ссориться с Фаруссой мне нафиг не надо. Пусть поймёт, что я ей не соперница.
Но… Как говорится, опять двадцать пять. Фарусса покачала головой:
— Женщины во дворце не пьют без мужчины.
— Женщины во дворце не пьют, не едят, не разговаривают и вообще, женщины во дворце даже жить не смеют без мужчины и его одобрения! — разозлилась я. — Пусть пойдёт и принесёт. А если спросят, пусть скажет, что принц разрешил!
— Но он же не разрешал, — испугалась Фарусса. Её служанка закивала так отчаянно, что стало страшно за тонкую шейку, сломается ещё…
— А она пусть СКАЖЕТ, что разрешил! — с нажимом повторила я. Учить их всему… Вот уж точно, курицы. Только и умеют, что кудахтать на своей жёрдочке!
Фарусса несколько секунд смотрела на меня со странным выражением на породистом восточном личике, потом повернулась к служанке и зашептала ей что-то на языке, которого я не поняла. Девушка заахала было, но под напором своей госпожи сломалась и быстро шмыгнула за дверь. Фарусса со смешком сказала:
— Не думала, что самая идеальная невеста любит нарушать регламент!
— Пусть закуски принесёт, — буркнула я. — Я не нарушаю никакой регламент. Просто там, откуда я родом, я могу купить бутылку вина и выпить её в одно лицо без папы, брата, мужа или соседа.
— О какое дивное место, — тихо сказала Фарусса. — И тебя прислали сюда, чтобы ты вышла замуж за наследника?
— Прислали.
Во всём виноваты искры. Виновата магия. Эта самая Богиня. Чтоб её бабайка унёс… И я до сих пор не помню, как оказалась в лесу ночью в пижамке. Но точно не по своей воле пошла в другой мир. Надо же было так исхитриться и засандалить меня, лимит феминистку, в этот нафталиновый патриархальный мир с добровольно-принудительным рабством!
Я повернулась к Фаруссе и твёрдо сказала:
— Но выходить замуж за наследника я не собираюсь.
Девушка замерла, словно громом поражённая, приложила руку к груди и шёпотом спросила:
