— Лгунья, — возразил в ответ Тристан. — И это только начало. Знаешь почему? Потому что мне известно то, о чем я говорю. — Тристан поменял положение на одеяле так, чтобы их губы снова оказались рядом. — Расслабь ноги. Обещаю, больно не будет.
Он нежно прикусил ее нижнюю губку. Девушка застыла словно статуя. Даже рот ее стал непокорным. И герцог остановился бы, если бы заметил в ее взгляде настоящий испуг. Имоджен страшило неизведанное, однако она не боялась его самого.
— Вспомни, что ты почувствовала, когда я обнимал тебя, — прошептал он, проводя губами по ее шее, а потом и целуя ее. — Когда мои губы слились с твоими… и когда они были у тебя на груди… Помнишь то приятное тепло?
Бедра девушки чуть-чуть разошлись, но этого было достаточно, чтобы рука могла двигаться.
— Очень хорошо, моя сладкая… Вот я снова поглаживаю тебя по колену… по бедру…
Имоджен издала едва слышный возглас изумления при его первом осторожном прикосновении.
— И тут тоже, — прошептал он ободряюще. — У тебя между ножек есть удивительное местечко. Мягкое, нежное, которое так и хочется погладить, хочется ласкать до тех пор, пока ты не обезумеешь от этой ласки…
Тристан крепко поцеловал ее, заглушая протест, который уже готов был сорваться с губ. То, что он делал с ее телом, давно вышло за рамки благопристойности. Его мужское естество пульсировало и болело, но он старался не замечать это дискомфортное ощущение. Имоджен никогда ему не уступит, если он не научит ее преодолевать свой страх — не перед ним, мужчиной, а перед своим собственным телом. Они томимы одной жаждой, но она еще не умеет ее утолять. Ему хотелось стать мужчиной, который по-настоящему разбудит ее тело, научит удовлетворять желания собственной плоти, разожжет и раздует в ней огонь вожделения.
Увлажнив палец ее соком, он вложил в поглаживания больше силы. Имоджен уже не думала о приличиях, когда подняла голову и воззрилась на него. Она была испугана. Тристан успокоил ее взглядом, нежно поцеловал в щеку.
— Тепло и влажность — естественный ответ тела на мои прикосновения, — проговорил он, возвращаясь к едва ощутимым поглаживаниям. — И твое естество встречает меня с радостью. Подбадривает меня, просит быть смелее…
Большим пальцем он нащупал потаенный бугорок из плоти и нежно погладил его. Девушка втянула в себя воздух и напряглась, силясь подавить ответ своего тела.
— Дыши, дорогая, дыши. Позволь моим пальцам ласкать тебя, войти в тебя…
Обычно, соблазняя леди, он постепенно освобождал ее от одежды. Взгляд Имоджен блуждал вдали, ее щеки пылали — то ли она покраснела от летнего солнца, то ли всему виной были его нескромные ласки. Тристану хотелось верить, что дело все-таки в нем, а не в солнечных лучах. Мужчина потерял счет времени, настолько его мысли сосредоточились на леди, которую он держал в объятиях. Изысканные комплименты, поцелуи — то умоляющие, то дразнящие — и вот его рука уже у нее между ног, поглаживает мокрую податливую плоть, заставляя подчиниться соблазняющим прикосновениям. Горячий, мускусный запах ее возбужденного лона дразнил его обоняние. Напряжение стало таким интенсивным, что у него на лбу выступил пот.
Ни слова не произнося вслух, каждым вздохом, каждым касанием он страстно умолял ее отдаться.
Через несколько минут его терпение было вознаграждено. Тело Имоджен напряглось, содрогнулось, она уперлась лбом в его плечо и, словно зачарованная, прошептала его имя. Казалось бы, такая малость, но земля словно содрогнулась под ними. Влаги вокруг пальцев стало еще больше — новое подтверждение того, что благодаря ему она испытала экстаз.
Вернулись болезненные ощущения в низу живота. Тристан так увлекся, лаская Имоджен, что забыл о потребностях собственного тела. Мужчина отвел руку от горячего, гостеприимного девичьего естества и вытер влагу о брюки. Он представил на мгновение, как извлекает свою плоть из гульфика и вонзает в ее лоно. Она уже получила удовольствие от прикосновения пальцев, что ж — это будет вдвое слаще, когда он насадит ее на свое мужское орудие. Уж он-то об этом позаботится… Потребность довершить то, что начато, барабанным боем отдавалась в висках.
Каждый мускул в теле напрягся, пока он боролся со своими инстинктами. Закрыв глаза, Тристан постарался утихомирить дыхание и биение сердца. Открыв их, увидел, что она внимательно смотрит на него. Он протянул руку и погладил ее по щеке.
— Тристан!
Пока все шло по намеченному плану. В следующий раз, когда он начнет ее ласкать, Имоджен не станет бороться с ответом тела. Она позволит ему снова дать ей наслаждение. Вымученно улыбаясь, он расправил платье у нее на коленях и сказал:
— Не знаю, как ты, а я умираю с голоду! Посмотрим, что мой повар приготовил для нас?
— Конечно!
Взгляд Имоджен скользнул по его гульфику. В этом не было ничего удивительного. Желание Тристана все еще напоминало о себе заметной выпуклостью в верхней части штанов. Может, сходить к озеру? Тристан сомневался, что прохладная вода остудит его пыл.
Он отвел глаза от девушки и вскочил на ноги. Хорошо бы, в корзине обнаружилась бутылка коньяка или виски! Но сегодня повар не припас для своего господина ничего крепче яблочного сидра.
Глава 10
Лорд Норгрейв оставил визитную карточку на серебряном подносе Сэндвика, в то время как Имоджен приятно проводила время на пикнике с Тристаном. К визитке прилагалось приглашение составить ему компанию в одном из летних ресторанов. Она еще не простила ему спекуляций относительно отношений герцога с его прежней возлюбленной, но и долго сердиться на человека из-за такой мелочи было неразумно. Это приглашение напомнило Имоджен, что она невольно обидела леди Шарлотту, когда согласилась прогуляться с Норгрейвом по саду леди Яксли. Чтобы загладить вину, Имоджен решила поспособствовать сближению своей новой подруги и маркиза.
На следующий день, вскоре после полудня, Имоджен и леди Шарлотта, поджидая лорда Норгрейва, с любопытством рассматривали зал ресторана и посетителей.
— Это была неудачная мысль, — сказала леди Шарлотта, нервно играя своими браслетами. — Следовало уведомить маркиза, что вы берете меня с собой.
— В пятый раз говорю, вы не будете лишней! — ответила Имоджен, теряя терпение. — Мы с вами подруги. И маркиз нисколько не огорчится, что я приехала не одна.
— Ходят слухи, будто он и герцог Блекберн оба ухаживают за вами. — Казалось, эта хорошенькая белокурая леди вот-вот заплачет. — Вы ему нравитесь, Имоджен. Я это сразу поняла, как только он предложил вам прогуляться.
