– А как ты, Люси? Тебе лучше? – тихо спросил он, прерывая мои размышления.
Я вздрогнула.
– О! О да, намного лучше, спасибо. – Я покраснела. После смерти Неда бедный Джек провел не один кошмарный вечер в моем обществе. Я плакала у него на плече, причем не только тогда. Вплоть до недавнего времени, когда я наконец пришла в себя, он был вынужден терпеть мою унылую компанию на Ройял-авеню. – Я долго не могла оправиться, – с горечью произнесла я. – Как ты, наверное, знаешь. Но теперь, Джек, я могу с уверенностью сказать, что прошло четыре года и я чувствую себя прекрасно. – Я подняла голову и улыбнулась. – А ты? До сих пор строишь из себя опытного героя-любовника? Охотишься на территории университета и разбиваешь сердца студенток и браки коллег? – Я оглянулась. – Странно, что ты сегодня один. А что случилось с пышной бразильянкой, которая была с тобой в прошлый раз? Такая красотка.
– Говорящие трусики?
Я хихикнула:
– Да брось, она была не так уж плоха.
– Верно, не так уж плоха. Даже очень хороша, особенно в горизонтальном положении, и приятна на глаз, но начисто лишена серого вещества. Нет, я решил переключиться на ее лучшую подругу, нордическую красотку Урсулу. Но, оказалось, ошибся, так как Урсула была крупной девушкой – намного крупнее меня, и у меня до сих пор остались синяки. – Он поежился. – Но на самом деле, – мечтательно проговорил он, – во многих отношениях я благодарен старушке Урсуле. Видишь ли, Люси, она была катализатором, поворотным пунктом в моей карьере. После романа с Урсулой я чувствовал себя так как будто из меня выжали все соки, я был изможден, превратился в развалину, но я возродился, и теперь – что ж, теперь я новый человек.
– Неужели? И в чем же это проявляется?
– Все очень просто. Я решил отказаться от роли сексуального хищника, которую вынужден был играть все эти годы. Видишь ли, мне это надоело. – Его голубые глаза невинно округлились.
Я снова хихикнула:
– Ни на секунду не верю! И почему это ты был «вынужден»?
– А потому. – Он вздохнул. – Большинство из нас, свободных мужчин, не страдающих от перхоти или запаха из подмышек, испытывает ужасное чувство – мы просто обязаны преследовать прекрасный пол. И иногда, если честно, у меня просто нет настроения и сил. Иногда я тоскую по тем временам, когда парню только и надо было, что любоваться на чью-нибудь головку, укрытую вуалью и склоненную над вышивкой. Он мог смотреть на нее многие месяцы, прежде чем ускачет с друзьями в Шотландию и устроит там хорошенькую кровавую битву. Вот были времена! Тогда жилось намного спокойнее и, между прочим, – он задумался, – так даже сексуальнее. Сдерживаемое желание, не находящее выхода…
– Только с проститутками.
– Ну да, разумеется. Надо же парню выпустить пар. – Он осушил бокал и вздохнул. – Нет, женщин с меня хватит, я намереваюсь покончить с этой отвратительной клоунадой. Построю себе маленький платонический мирок, где у меня будет куча времени наслаждаться литературой и искусством. Сама посуди, Люси: я превратился в затюканную старую развалюху. – Он печально уставился в стакан.
Я рассмеялась:
– Ты еще оживешь.
– О нет, ни в коем случае. Нет, я окончательно пал духом. Господи, ты даже не представляешь, Люси. Все это так предсказуемо. Я обязан гоняться за девицами, чтобы поддержать свою репутацию, и если выдается свободный вечерок, всегда наступает ужасный момент, когда рядом с тобой за барную стойку садится затянутая в лайкру попка. И прощай тихий вечер с кружкой пива и книгой: ты понимаешь, что тебе предстоит очередной вечер безумного флирта. Если бы ты знала, сколько на это требуется сил и умственных затрат, попыток завоевать и очаровать жертву, проводить ее до дома и исполнить пару высококлассных маневров, чтобы доказать твое великолепие в постели. А потом просыпаешься на следующее утро в окружении мягких игрушек, голова трещит, и в доме нет ни одних чистых трусов. – Он передернулся. – Я слишком стар для всего этого. – Он горько покачал головой и опять устремил взгляд в бокал с шампанским. – Я даже иногда думаю… Ого! – Он вдруг встрепенулся, спрятавшись за бокалом. – Это еще что за штучка? Симпатичная, однако.
Я проследила за его взглядом и увидела Тришу, которая должна была разносить канапе, но вместо этого звонко хохотала в компании гостей-мужчин. На ней был топик с глубоким вырезом и юбка-саронг.
Я рассмеялась:
– Вот видишь? Видишь? Ты всегда высматриваешь добычу!
– Вовсе нет, – торопливо поправился он. – Я всего лишь продолжаю антропологическое исследование, о котором уже говорил ранее. Провожу наблюдения, потому что исследование – это важная часть моего нового платонического проекта. Кстати, Люси, чем ты собираешься здесь заниматься? Планируешь ли выйти на работу? Или так и будешь воспитывать двоих сорванцов, на которых я сегодня уже наткнулся?.. Люси?
Но я его уже не слушала. Я все еще смотрела на Тришу, которая явно говорила обо мне. Она кивала и улыбалась, глядя на меня, и дергала за рукав какого-то парня, который стоял к нам спиной. Я затаила дыхание. Мужчина повернулся и посмотрел в нашем направлении. И тут мое сердце скакнуло в пятки и завертелось, как спятивший мячик для пинбола. Они направились к нам, и я узнала мужчину, которого Триша держала под руку. Это был Чарли Флетчер.
Глава 10
Они шли к нам по лужайке: Триша безумно жестикулировала, а Чарли казался еще более красивым, чем я его помнила. На нем был элегантный льняной пиджак, и он слегка склонил голову, прислушиваясь к тому, что говорила Триша. Но глаза его сияли и были направлены прямо на меня. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, потом от ног и утекла прямиком сквозь подошвы моих модных итальянских туфелек.
– Люси! – воскликнула Триша и ухватилась за меня длинной загорелой рукой. – Эй, Люси, послушай! – Она остановилась и перевела дыхание. – Этого парня зовут Чарли Флетчер, и – о боже, – она театрально закатила глаза, – ты будешь в восторге! Ты будешь так рада, что я вас свела!
Я онемела. Я не могла ни вздохнуть, ни выдавить хоть слово. И даже не могла на него взглянуть. Я не сводила глаз с Триши.
– Ты не поверишь, – тараторила она. – Представь, я как раз рассказывала Чарли о твоих антикварных штучках из амбара, о том, что ты занималась антиквариатом в Лондоне и что хотела бы найти работу, пока я буду присматривать за ребятами и все такое, и тут Чарли говорит: «Постой-ка, Триша. У меня есть один друг, у которого тут неподалеку антикварная лавочка, и ему нужны помощники. Как думаешь, ей это подойдет?» А я отвечаю: «Что??? Подойдет? Да это ей идеально подойдет!» Правда, Люси? – Она просияла. – Люси? Чарли?
