Существует и другая точка зрения, относящая возникновение государства у скифов к правлению царя Атея (конец V века — 339 год до н. э.)[266]. Сторонники этого взгляда не располагают прямыми данными для подтверждения своей точки зрения и основываются на косвенных соображениях, которые в такой же мере могут относиться и к VI и V векам до н. э.
Уже в VII веке у скифов существовала наследственная царская власть, которая сохранилась до конца существования Скифского царства. Во главе отдельных областей стояли вожди племен, платившие дань скифскому царю. В IV веке царь Атей объединил отдельные части скифского государства под своей властью. К этой эпохе относятся богатейшие скифские курганы, свидетельствующие о сосредоточении огромных ценностей в руках правящей верхушки. Из изучения всех материалов можно сделать вывод, что IV век был золотым веком Скифии. Скифские цари использовали все методы идеологического воздействия, в том числе и легенду о Геракле, исходя из которой устанавливалось божественное происхождение царской власти в доатеевское время. Совершенно естественно, что позднее этот сюжет получил широкое распространение в прикладном искусстве, однако, как представляется, это не может служить основанием для того, чтобы считать IV век до н. э. временем возникновения скифского государства.
Рабовладельческие отношения, подтверждаемые всей совокупностью данных, существовали в Скифии давно, а при царе Атее скифское могущество находилось в зените своего расцвета. При этом отсутствуют принципиальные различия между эпохой Атея и эпохой его предшественников[267].
Сторонники третьей точки зрения считают, что государство возникло только в последний, крымский период, когда столицей стал Неаполь Скифский[268]. Однако никаких новых источников, подтверждающих возникновение рабства в это время, нет, и в дело опять-таки вступают косвенные соображения[269].
Сторонники этой гипотезы как-то забывают, что государственная власть не может сразу возникнуть с чиновниками, войском, тюрьмами, то есть в готовой форме, характерной для развитого государства. Первое рабовладельческое государство, совершенно естественно, должно было приспособить старые учреждения родового общества к новым задачам, и некоторую эволюцию родовые учреждения проделали уже в период военной демократии, когда им приходилось удерживать в повиновении захваченных в плен рабов.
Наличие в государственном аппарате раннего классового общества элементов старых родовых учреждений — явление не исключительное. Подобное имело место во всех ранних рабовладельческих обществах. Так, например, было в Египте во время формирования государства при Первой династии, когда сам институт царской власти носил на себе отпечаток происхождения из института власти племенного вождя. По этому пути шло развитие титулатуры и обожествления царя, а должности отдельных государственных чиновников выросли из обязанностей членов родовых советов.
Скифская примитивная государственная власть во многом напоминала родовые учреждения. Однако в Скифии старая оболочка давала возможность господствующей группе вуалировать классовые противоречия.
На одном полюсе скифского общества находились рабы, на другом — цари. Пришедшие на смену родовым вождям, обладавшим огромным авторитетом среди сородичей, цари должны были опираться не только на воинов, в условиях раннего рабовладельческого общества выполнявших роль аппарата принуждения, но и на идеологию. Именно потребностями создания определенной идеологической базы и следует объяснять возникновение легенды о происхождении скифов, и прежде всего скифских царей, от богов — Зевса или Геракла. Той же цели служило и принятие царем на себя роли главного жреца. Можно думать, что по примеру переднеазиатских монархий и у скифов обожествлялась личность царя. Во всяком случае, сохраненное Геродотом описание погребения скифского царя свидетельствует о воздании ему действительно божественных почестей, в том числе и человеческих жертвоприношений.
«Гробницы царей находятся в Геррах (до этого Борисфен еще судоходен). Когда у скифов умирает царь, то там вырывают большую четырехугольную яму. Приготовив яму, тело поднимают на телегу, покрывают воском; потом разрезают желудок покойного; затем очищают его и наполняют толченым кипером[270], благовониями и семенами селерея[271] и аниса. Потом желудок снова зашивают и везут на телеге к другому племени. Жители каждой области, куда привозят тело царя, при этом поступают так же, как и царские скифы. Они отрезают кусок своего уха, обстригают в кружок волосы на голове, делают кругом надрез на руке, расцарапывают лоб и нос и прокалывают левую руку стрелами. Затем отсюда везут покойника на повозке в другую область своего царства. Сопровождают тело те, к кому оно было привезено раньше. После объезда всех областей они снова прибывают в Герры к племенам, живущим в самых отдаленных пределах страны, и к царским могилам. Там тело на соломенных подстилках опускают в могилу, по обеим сторонам втыкают в землю копья, а сверху настилают доски и покрывают их камышовыми циновками. В остальном обширном пространстве могилы погребают одну из наложниц царя, предварительно задушив ее, а также виночерпия, повара, конюха, телохранителя, вестника, коней, первенцев всяких других домашних животных, а также кладут золотые чаши (серебряных и медных сосудов скифы для этого вовсе не употребляют). После этого все вместе насыпают над могилой большой холм, причем наперерыв стараются сделать его как можно выше»[272].
Погребения скифских царей известны археологам. Назовем здесь два кургана: Чертомлык и Солоху, упоминавшиеся при описании «этнокарты Геродота», ритуал погребения в которых, по данным раскопок, очень близко напоминает описание, приведенное выше. Напомним, что бальзамирование уже известно по алтайским скифам, где условия вечной мерзлоты способствовали сохранению трупов погребенных. Однако продолжим описание обряда погребения, точнее, уже не погребения, а поминок:
«Спустя год они вновь совершают такие погребальные обряды: из остальных слуг покойного царя выбирают самых усердных (все они коренные скифы: ведь всякий, кому царь прикажет, должен ему служить; купленных же за деньги рабов у царя не бывает). Итак, они умерщвляют 50 человек из слуг удушением (также 50 самых красивых коней), извлекают из трупов внутренности, чрево очищают и наполняют отрубями, а затем зашивают. Потом на двух деревянных стойках укрепляют половину колесного обода выпуклостью вниз, а другую половину — на двух других столбах. Таким образом они вколачивают много деревянных стоек и ободьев; затем, проткнув лошадей толстыми кольями во всю длину туловища до самой шеи, поднимают на ободья. На передних ободьях держатся плечи лошадей, а задние подпирают животы у бедер. Передние и задние ноги коней свешиваются вниз, не доставая до земли. Потом коням надевают уздечки с удилами, затем натягивают уздечки и привязывают их к колышкам. Всех 50 удавленных юношей сажают на коней следующим образом: в тело каждого втыкают вдоль спинного хребта прямой кол до самой шеи. Торчащий из тела нижний конец кола вставляют в отверстие, просверленное в другом коле, проткнутом сквозь туловище коня. Поставив вокруг могилы таких всадников, скифы уходят.
Так скифы погребают своих царей»[273].
Можно привести и другие отрывки из древних авторов, но вряд ли они охарактеризуют власть скифских царей и поклонение, которым они были окружены, столь красочно и впечатляюще, как это описание похорон.
Конные стрелки из лука
Выше уже говорилось, что военные отряды скифов являлись основной опорой государственной власти. О них упоминается при описании многочисленных войн, как оборонительных (походы Дария), так и наступательных, грабительских (походы скифов в Переднюю Азию). Настало время ознакомиться с этим войском поближе, дать характеристику его вооружения и тактики. В этом помогут сообщения древних авторов, изображения скифов в прикладном искусстве и археологические материалы.
Древние авторы знали скифов как конных стрелков из лука. Впрочем, древние авторы такими видели не только скифов, но и другие племена, населявшие южную часть Европы. В произведениях прикладного искусства греков и иногда самих скифов скифские воины чаще всего изображались верхом на коне, вооруженными луком или мечущими дротик. На вазе из кургана Куль-Оба скиф в короткой куртке натягивает тетиву лука. Такими мы видим скифов и в произведениях самих скифов.
Скифы пользовались небольшим сложным луком, удобным для всадника. Богатый набор стрел свидетельствует о важном значении этого оружия у скифов. Изучение стрел скифов ясно показывает их разнообразие. Типы стрел эволюционировали, и образцы их менялись в течение всего скифского периода по мере совершенствования всего оружия и особенно оборонительных доспехов. Скифские стрелы возникли в предшествующую эпоху, в конце бронзового века, когда вырабатывались их прототипы. Однако наибольшее разнообразие падает на ранний скифский период. Не перечисляя все типы наконечников стрел, можно отметить среди них большие трехгранные, пулевидные и большие плоские с шипом у основания. Шипастый тип наконечников — это своеобразный предшественник разрывной пули, рассчитанной на тяжелые ранения. Такие стрелы трудно или, вернее, невозможно вынуть из раны, а в случае изъятия древка в ране остается наконечник стрелы. Медная окись рано или поздно приводила к заражению и смерти даже при сравнительно легком ранении.
