- Давай вон туда! - Я ткнул пальцем в южную часть материка, в самое его подреберье. - Вперёд!
Земля рванулась навстречу. Через пару секунд Австралия заполнила собою весь экран и мы стремительно падали на крупный город на берегу океана.
- Теперь помедленнее и на небольшой высоте... Да-да, вот так...
На высоте птичьего полёта мы пронеслись над городом. Я едва успел заметить зелёные окраины. Развернув "коня", который мчал меня уже над океаном, я направил полёт к подножию гор, заботливо ограждавших город от убийственного дыхания бескрайней пустыни, что раскинула свои владения почти на весь материк.
- Ниже... Ниже... Теперь вдоль улицы...
Мы летели на высоте нескольких метров над асфальтом шоссе, едва не задевая многочисленные средства передвижения. Вокруг было чистенько и опрятно. Свежая зелень приятно радовала глаз, выглядывая из-за разнообразного вида оград, окаймляющих аккуратно подстриженные газоны и палисадники. Всё, как в кино.
- Стоп! - Я узрел чью-то усадьбу, утопающую в цветах. - Давай-ка поближе. - И, когда зелень, пестрящая изумительной красоты розами, заполнила собою весь экран, сказал: - Вот здесь мы и поживимся. Погоди-ка, - я встал с кресла и сходил в другую комнату за ножницами. Изображение послушно ждало в том же положении.
- Ну-ка, Сезам, теперь откройся!
В лицо хлынул нежнейший аромат. Я привстал, протянул руки к цветам и стал аккуратно срезать одну розу за другой, бросая их на кресло позади себя. Некоторые скатывались с него и падали мне под ноги. Запах прямо-таки дурманил голову. Нарезав большой букет, я дал браслету отбой.
Экран погас. Охапка великолепнейших роз лежала у моих ног. Я поднял одну из них и вдохнул аромат. Он был настолько изыскан, что вызывал настолько неопределённые чувства, название которым я и затруднялся подобрать. Нечто среднее между восторгом и светлой печалью. Думаю, Настя останется довольной.
При мысли о ней снова заныло где-то там, под сердцем. Тёплая волна прихлынула к горлу и на секунду прервала дыхание.
Преодолевая неожиданное волнение, я прошёл на кухню. Чем бы связать и того... немного окультурить букет? В моей холостяцкой берлоге не нашлось ничего, достойного внимания и применения в качестве облагораживающего элемента. В своих блужданиях я вернулся в комнату и взгляд мой упал на кусок верёвки, которой была перевязана упаковка с деньгами.
"Пойдёт". - И я принялся "сочинять" букет.
Он получился огромным. Розы сливались в пурпурное дурманящее облако. Что интересно, шипов на них было очень мало, а какие и были, то выглядели не по-настоящему, как-то декоративно. Сколько я ни возился с цветами, укололся лишь раз, и то по глупости: понадеялся, что рука с успехом заменит ножницы.
"Ну так, - я критически осмотрел творение рук своих. - Вроде бы как и ничего".
Я осторожно положил букет на диван и подошёл к зеркалу.
Н-да... А этот "букет" описанию вообще не поддаётся. Как ни прикрывай жидким чубчиком сияющую лысину, так лысиной она и останется.
Я махнул рукой: какой есть, такой есть. Авось не выгонит.
Опять повернувшись к цветам, величественно раскинувшимся по дивану, я задумался: как же с этим идти по городу? Комплексы-то куда девать? Ясное дело: придётся прибегать к помощи браслета.
Я бережно взял букет наизготовку и старательно представил лестничную площадку перед Настиной квартирой.
- Сезамчик, помогай...
Умница браслет тотчас выдал изображение, что стояло перед моим мысленным взором. Точно - квартира номер шестьдесят шесть.
И тут меня неприятно поразило одно обстоятельство, которого я предусмотреть ну никак не мог: на лестничной площадке рядом с Настиной квартирой соседняя дверь была открыта и в её проёме стояли две кумушки, одна толще другой. О, чёрт! Придётся ждать.
Тема их разговора совершенно не доходила до моих затуманенных предвкушением встречи мозгов. Что-то там о солениях-варениях и ещё каких-то пустяках.
В раздражении я велел браслету выключить звук и стал дожидаться окончания "консилиума". В самом деле, не вламываться же к Насте, минуя входную дверь? Хоть я и с таким великолепным "пропуском", но Бог его знает, как она к этому отнесётся?
Я сидел перед экраном и изнывал от невозможности что-либо изменить. А толстозадые тётки никак не могли насытиться обществом друг друга. Я жёг их глазами, внушая необходимость скорейшего возвращения по своим квартирам. И вот, наконец, Бог услышал мои молитвы. Дверь захлопнулась, поглотив одну из толстух, а вторая, переваливаясь из стороны в сторону, словно утка, медленно стала спускаться этажом ниже.
*****
Я включил звук и, как только гулко хлопнула дверь внизу, прошептал:
- Сезам, откройся!
И выпрыгнул на лестничную площадку. Кнопка звонка Настиной квартиры почему-то не работала и я тихо постучал. Послышались тихие шаги за дверью и знакомый голос, дрожью отозвавшийся у меня в коленках, спросил:
- Кто там?..
Чтобы не привлекать внимание не в меру любопытных соседей, я сосредоточился и ответил мысленно:
"Настенька, это я, Володя!"
Ну, насчёт соседей я, конечно, напрасно тешил себя надеждой. Тётка, что предыдущие пять минут, показавшиеся мне вечностью, вкупе со своей подругой донимала меня своим присутствием, неусыпно бдила на своём боевом посту. Не успела Настя открыть свою дверь, как она, не взирая на критическую массу своего тела, птичкой выпорхнула на площадку и, скорчив, как ей, видимо, показалось, приятную мину, жеманно прощебетала:
- Ах! Это не к нам?..
Ещё бы мне к вам не хватало!
Естественно, меня тут же сфотографировали, сделали обмеры и оценили стоимость мою и букета. Однако я и ухом не повёл.
Настя ахнула, открыв дверь.
- Можно? - с трудом выглянул я из-за букета.
Она только молча отступила в глубину прихожей. А я переступил через порог, захлопнул ногой дверь и протянул цветы Насте. Её лицо зарделось:
- Ка-ки-е ро-о-озы!..
Она бесстрашно прижала к себе букет, ничуть не страшась уколоться, и утопила в нём своё лицо, вдыхая аромат:
- А запах!..
Я указал на дверь позади себя и тоже шёпотом спросил:
- Это что за грымза?
Она подняла голову. Глаза её были прикрыты в блаженстве и она не сразу поняла, о чём идёт речь:
- Грымза?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
