- Да плевать мне! - она подскочила на стуле и с вызовом ткнула мне наманикюренным пальцем в лицо, - Ты еще пожалеешь об этом! Понял? Меня нельзя просто так взять и кинуть. Козел!!!
- Прости, Карина. Но я просто хочу быть честным перед тобой.
- Прости? Прости?! Да засунь ты свою честность себе знаешь куда? В задницу!!! - уже форменно орала Пелех и в зале появилась администратор заведения.
- Девушка, пожалуйста, ведите себя потише.
- Да пошла ты! Ты тут кто такая? Так я тебе скажу - ты обслуживающий персонал, прислуга. Ясно! Так что варежку свою закрыла и смылась отсюда, пока не позвали.
На этом месте уже я не выдержал, встал, подхватил брыкающуюся Карину под локоть и потащил прямиком на выход, бросая на ходу извиняющиеся взгляды и пятитысячную купюру на стол.
- Руки от меня свои убери, сволочь! Ненавижу тебя и мымру твою тоже не перевариваю!
Но только мы оказались на улице, как я с силой встряхнул Пелех, приводя ее в чувства этой своеобразной шоковой терапией, а потом для закрепления результата и прикрикнул на ее:
- А ну-ка рот закрыла! - и она действительно, слава богам, замерла как олень в свете фар, -Ты ничего не перепутала, дорогая моя? Или ты резко из приличной и воспитанной девушки в базарную хабалку переквалифицировалась, а?
- Демид, - почти захныкала Карина.
- Ну, что, Демид? Я тебе что-то когда-то обещал, ты мне скажи? А ты? Или может быть ты вдруг себе возомнила, что я не в курсе твоих шашней с фитнес-тренером и Юриком с международного? Поэтому, ты давай, это тут кончай ломать трагикомедию и корчить из себя отверженную невинность. Лады? Прости, но нам не по пути.
- Ненавижу! - вырвала она руку из моего захвата и потопала к стоящему на парковке автомобилю с водителем. Прав ее еще в прошлом году лишили за вождение в нетрезвом виде, но это был секрет за семью печатями.
Я же только покачал головой и пошел еще раз раздавать извинения за весь этот неприглядный инцидент перед персоналом кафе.
А потом я полетел к отцу, как он и просил, чтобы совершить там очередную эпическую дурость. Тогда мое предложение вырвалось у меня спонтанно, можно сказать, даже на рефлексах. Мой родитель почти с порога начал мне заливать о том, чтобы я сменил гнев на милость и все-таки начал заниматься семейным делом, а я возьми, да ляпни:
- Хорошо. Но я соглашусь только с одним условием.
- Каким? - тут же как питбуль вцепился в меня отец.
- У ректора нашего, Малиновского Вениамина Ивановича, дочь есть. Толковая, способная девушка с огромным потенциалом, и я думаю, что для нас будет несомненным плюсом дать ей старт в будущее, а ей написать дипломную, оперируя нашими данными.
Конечно, мой старик сразу все понял, тепло мне улыбнулся, а потом по-отечески, без издевки спросил:
- Добиться не можешь?
Не в бровь, а в глаз, пап...Устало вздохнул, а потом все-таки ответил, признавая свое поражение:
- Не могу.
Вот так я и очутился в этой заднице, друзья. Не знаю, чем я думал, но как представил себе, что мы окончим институт и разойдемся как в море корабли, так аж тошно становилось. Пусть хотя бы видеться с ней, пусть хотя бы так...
Идиот! Сам себе приговор подписал. А она и думать про меня забыла. Две недели я ждал пока она хотя бы мне номер темы работы нашей совместной пришлет и ничего. Видимо в круговерти своей идеальной, правильной жизни, места для разрисованной игрушки не было. Давать о себе знать первому было адски тяжело, будто бы я надоедливая попрошайка, что ходит за ней с протянутой рукой. Но я наступил себе на горло и отправил ей смс. Чувства чувствами, но аналитическая справка сама себя не напишет.
А потом сел в тачку и помчался в зал колотить грушу до остервенения. Уж лучше пусть кулаки саднят, чем на душе кошки скребут, растерзывая внутренности в клочья.
Стаса по привычке в качалке не было, что даже слегка меня удивило. Пожевал немного губу и все-таки набрал его. Черт его знает, но звонить Аверину и Ветрову не хотелось от слова «совсем». На четвертом гудке трубку взяли и в ухо тут же ударили приглушенные биты клубной музыки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Да? - проорал Стас.
- Тусишь что ли?
- Ага, а то мне ж больше делать нечего. Работаю я, Демид. Срочно что?
- Где работаешь?
- В «Газгольдере». Освобожусь только через час.
- Вышибала там?
- Ну не бармен же, - фыркнул Стас.
- Я сейчас подъеду. Надеюсь, ты не против моей компании?
- А я надеюсь, что у тебя настрой боевой?
- Не то слово, - ответил я и отбил звонок. Хорошо, когда друзья понимают тебя с полуслова.
Что ж, домой мы попали только под утро. Убитый в дугу Стас свалился где-то в гостиной на диване, а я все-таки дополз до кровати, но раздеться был уже не в силах. Срамота! Зато хоть выговорились оба. Да уж, что сказать? Попали мы по самые «не балуйся».
День прошел в полнейшей прострации. Я даже Агате ничего ответить не смог на ее присланный план по нашей работе. Ну никак, у меня было состояние не стояния. Трупик, ни дать ни взять.
Проводил друга, принял душ и завалился дальше спать. Это было намного лучше серой действительности, там хотя бы я иногда был рядом с ней, там она улыбалась мне и не смотрела как на полное ничтожество.
Все это было вчера, а сегодня я на кой-то, вместо того чтобы просто отправить ей свой вариант плана, поперся к ней в библиотеку. И ведь уже на парковку вышел, в тачку сел, намереваясь поехать в свои салоны, а потом и на тренировку, но передумал.
Во всей этой дикой пурге был только один плюс - я наконец-то перед ней извинился. Все, на этом для меня хорошие аспекты заканчивались. Как сказала бы Эллочка Людоедка:
- Мрак!
И каждое слово Агаты било наотмашь, попадая четко в цель, как солью из ружья. По не затянувшимся свежим ранам так особенно больно. Что я мог ей противопоставить? Ни-Че-Го!!! Только бессильно скалиться и полыхать от ревности. А чего я, собственно, ждал? Что она кинется ко мне с распростёртыми объятиями, признаваясь в симпатии и обещая дать мне второй шанс. Ну ага, точно! Нафига ей какой-то там я, что по ней проехался асфальтоукладчиком, когда есть во всех смыслах положительный Илюша? Вопрос риторический.
Так бы я, наверное, и рефлексировал до вечера, если бы не любимый родитель. Рев музыки в салоне и мои думы, были прерваны звонком от отца.
- Да, пап, - ответил я и против воли тяжело вздохнул.
- Сынок, условие выполнено. Агата твоя после последней сессии будет выходить на практические часы в любую из наших «дочек», там уж сам подумай куда, чтобы не сильно она артачилась, что ты к этому делу руку приложил. А дальше, если будет нужно, переведём ее в головную компанию.
Благодарю покорно, папа, только вот Агата, увы, не моя. А узнает, что я ей практику запилил и по работе поспособствовал, так вообще, наверное, сожрет с потрохами.
- Спасибо, - выдавил я из себя и отключился.
Господи ты, Боже мой, ну зачем я все это сделал, скажите мне на милость, люди?
И только в конце дня, вымотанный и почти изможденный, я вошел в свою квартиру, сел на диван и облегченно прикрыл глаза, сразу же воскрешая в голове образ девчонки с глазами цвета грозового неба, а потом наконец-то смирился с жестокой действительностью и наконец-то признался сам себе. Я вовсе не попал и не поплыл, не заболел и не потерял голову
- это было все вместе - дикая, ядреная и концентрированная адская смесь.
Любовь.
И все это живет во мне не первый день и даже не десятый. Я в нее вмазался с размаху сразу, как только увидел и получил от ворот поворот. Только вот был я слишком глуп и слеп, а еще до безобразия самоуверен, поэтому и не рассмотрел то главное, что случилось со мной при ее появлении в моей жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Если бы я только знал итог, то я бы обязательно переиграл все те кошмарные две недели, что были тогда, между нами. Я бы сознался во всем, сказал, что, идиот и что раскаиваюсь в том, что наговорил и сделал. И может быть тогда что-то бы можно было бы изменить или исправить.
