— Вах, слушай, уважаемый, ты сам придумал все?
С одной стороны, Тофик хотел показать своим парням, что он сам веская фигура. С другой стороны, пытался намекнуть, что за ним стоят еще более мощные авторитеты. Все же второе соображение пересилило, и он признался:
— Кое-что, сам, конечно, да… А кое-что… Есть, знаешь, умные люди в Москве: если бы они меня не считали своим другом, может, нас бы менты Рушайло давно повязали. Есть такой старичок… Вор в законе… Авторитетнейший вор… Коронован в воры лет сорок-пятьдесят назад… Тогда другое время было, другие воры. Это как деньги. Сравни сейчас сто рублей и пятьдесять лет назад. Понял? Он и придумал. Берем бабки в одном банке, тут же везем их в другой, сдаем черным налом, их тут же конвертируют и уже валюта на нашем счету где-нибудь в офшорной тихой зоне.
— Как, слушай? Что ты такое говоришь? Как так валюта в зоне? Да на те бабки, что мы берем в одном некрупном банке, можно целую зону купить в Мордовии. В личную собственность.
— Э, слушай, не морочь себе голову: есть зона, где сидят, а есть зона, где совершают банковские сделки. Это разные зоны.
— А… Так бы сразу и сказал. Я ж не знал, что разные.
— Вот, значит. А он, старичок этот, еще и ментов со следа сбивает.
— Со следа сбивать — лучше всего красным перцем, слушай… Такое средство, я вам скажу… Один раз, еще в молодости, я стадо баранов позаимствовал у соседей…
— Не хорошо у соседей брать. Крысятничество…
— Э, слушай, сосед соседу рознь. Я жил в Урус-Мартане, а овечек взял в Ставропольском крае. Улавливаешь разницу?
— Так бы и сказал. И что?
— А то, что не пожалел целый мешочек красного перца рассыпать за собой. Так и не нашли…
— Э, слушайте, не стоит отвлекаться. Вы все поняли?
— Слушай, уважаемый, ты не досказал, как старичок со следа ментов сбивает.
— У него есть средства…
— Если есть средства, что хочешь можно сделать.
— У него средства массовой информации.
— Это как?
— Радио, газеты, телевидение.
— Что, слушай, всем владеет?
— Ну, может, официально он в ведомости и не расписывается, чтобы не светиться, но влияние имеет. Деньги им дает.
— А-а, тогда понятно. Кто платит, тот девушку и танцует.
— Да. Он и танцует. Он платит журналисту, и тот на телевидении или в газете публикует ту версию преступления, которая нам всем выгодна. Понятно?
— А какая версия нам выгодна?
— В каждом конкретном случае — своя. На этот раз, может, он хочет подбросить журналистам версию, что сами менты и взяли банк: пули-то из их оружия.
— А-а, понял.
— Что ты понял, Казбек? Что ты вообще можешь понять, когда после сказанного прошел почти час.
Все рассмеялась. Казбек шутку не понял и сказал:
— Значит, нам сегодня нельзя убивать?
— Почему нельзя? Слушай, почему нельзя? — загалдели остальные.
— Казбек прав, — удивленный догадливостью тугодума, проговорил Тофик Бакинский. — Нельзя, потому что тогда трудно поверить в версию, что в банке стреляли сами менты.
— А как сделать, чтоб не убивать никого, а оружие у омоновцев взять.
— Даю минуту на размышление. Кто предложит удачную версию, получит эти часы.
И Тофик покрутил снятые с руки золотые швейцарские часы перед восторженно притихшими подельниками.
Минута прошла.
Тофик надел часы на запястье, полюбовался ими и тихо сказал:
— Гранаты.
— Что? Гранаты? Они же там все разнесут в клочья.
— Я не РГ-42 имел в виду, которыми ты, Рафик, любишь баловаться при отходе с объекта. Я имел в виду слезоточивые гранаты. Слыхал про такие?
— Ими еще демонстрации разгоняют.
— Точно. От них плакать хочется, аж жуть. Тут не до обороны. И лица наши никто не запомнит. Сильная резь в глазах, — сказал Тофик Бакинский.
— Какие стволы берем? — спросил молчавший все это время мрачный пожилой вор.
— АГРАН-200.
— Это что еще за хренота? Я думал, «макаровы» или «Калашниковы».
— Два дня назад ОМОН захватил на границе с Эстонией партию «АГРАН-200», натовских короткоствольных автоматов. То ли на юг шла партия, то ли ворам на Урал. Но сегодня вечером автоматы еще будут на складе ОМОНа.
— А «макаровы» берем?
— Вай, слушай, надоел ты мне с «макаровыми»: берем, берем.
— Ну, так бы сразу и сказал. А то все про «ограны» какие-то.
* * *
Часовых сняли, оглушив их, по пастушьи тихо подобравшись вплотную.
Забросали помещение караульной и склада гранатами… Правда, они оказались не слезоточивыми, а нервно-паралитическими. Если бы вовремя не сообразили и не проветрили помещение, менты бы окачурились. А с другой стороны, все не предусмотришь.
Связали омоновцев, охранявших склад. Развяжут их товарищи. Главное, чтоб не померли. Такая почему-то установка была у старшего, а приказы, идущие в воровской иерархии по вертикали сверху вниз, обсуждать не принято. Взяли пять бронежилетов «Капитан», 10 автоматов «АГРАН-200», спецназовские ножи, находящиеся на вооружении в спецчастях НАТО, — из той же «эстонской» партии. И заодно штук 30 наступательных гранат РГ-42 — незаменимое средство при уходе с объекта после операции.
Со склада ушли без приключений. Грамотно сработал технарь группы Исмаил — прервал все коммуникации сигнальной системы. Обошлось.
Но бригаду Тофик не распустил. Слишком ответственной была операция, назначенная на следующий день. Так что ночевали на блат-хате в Измайлово.
Брать один из крупнейших филиалов банка «Логотип» пошли на следующий день. Когда на город опустились зимние ранние сумерки.
Пошли грамотно. Впереди двое — разведка, — нет ли засады. Позади группа прикрытия — чистильщики, их задача — если что, убирать свидетелей. Машин вышло много — по три человека на машину. Всего пять черных «тойот». Почему-то в бригаде Тофика предпочитали «тойоты».
ТОФИК И КОРЕНЬ — ОПЕРАЦИЯ "ХРУСТАЛЬНЫЙ ДОЖДЬ"
В «Структуре» была железная дисциплина. Если приказ прошел сверху вниз от Грифа, не было случая, чтобы последняя «шестерка» или опытнейший, в авторитете, вор в законе ослушались приказа.
И если приказ был провести операцию в 16.00, значит, в это время она и начнется.
Ровно в 16.00, когда на дверях банка «Росинвест-Слоган» в Кривоколенном переулке появилась табличка: "Извините. У нас перерыв", в переулок медленно въехали пять сизых «тойот».
Из каждой машины выскочили по три человека в длинных черных кожаных пальто с меховыми воротниками.
Увидев табличку "Операционный зал закрыт" и "Извините за причиненные неудобства", идущий впереди пахан криво улыбнулся и спросил:
— Часа нам хватит?
Идущий за ним Валет подобострастно ответил:
— С головой.
— Это хорошо. Если с головой. Ну, вроде все рассчитали. Где Казбек? Вперед!
Юркий, мускулистый Казбек вышел вперед, опередив пахана, рванул на себя шикарную дверь банка. Встал у двери. Быстро оглядел зал, прикинул «панораму» и дал короткую очередь из выдернутого из-под полы длинного черного пальто «Аграна» по хрустальной люстре.
Владелец банка «Росинвест-Слоган» Харен Исаакян обожал богемский хрусталь.
— Всем лежать! На пол, я сказал! Ограбление! Если будете вести себя смирно, все останетесь живы. И руки — на голову, я сказал! На голову, мать вашу…
— Зачем людей обижать? — сказал вошедший после очереди из «Аграна» Тофик Бакинский.
— Шевелятся, — пожаловался Казбек.
— Живые люди, потому и шевелятся. Не будут шевелиться, — останутся живы, такая, сын мой, диалектика…
К барьеру, отделяющему зал от банковских помещений, рванулись четверо членов банды. Один из них дал еще одну очередь из «Аграна» по второй хрустальной люстре, висевшей над головами контролеров и кассиров банка. И на них пролился хрустальный дождь. Это отрезвило самых отчаянных, помышлявших нажать кнопку тревоги.
Но «Аграны» бьют почти бесшумно. Тихо было в закрытом по техническим причинам зале. Немногочисленные клиенты послушно лежали на полу, прикрыв руками головы. Кассиры и контролеры застыли на своих местах, боясь опустить руки ближе к вожделенной кнопке.
Правда, один человек успел нажать на кнопку.
Дверь с табличкой "зав. филиалом" приоткрыта.
Тофик молча кивнул в ее сторону. Рафик, поняв приказ по кивку, легко перепрыгнул через высокий барьер, ворвался в кабинет заведующего филиалом. Плотный, еще минуту назад очень себя уважающий человек — это заведующий филиалом банка «Росинвест-Слоган» Тельман Сагдян. Нажал кнопку тревоги — и получил стволом «Аграна» по зубам. А зубы, между прочим, обошлись ему накладно — по тысяче деноминированных рублей за коронку. Плюс тысячу долларов за срочность.
Он знал, что у сейфа было несколько систем защит, но открыл его просто молниеносно.
Впрочем, теперь он был уверен, что хозяин им останется доволен. Через семь минут здесь будут сотрудники вневедомственной охраны. И дальше — это уже их забота. Банк платит им приличные деньги за охрану, вот пусть и охраняют. А у него, Тельмана, другая специальность. Он финансист.
