Онемевшая на какое-то мгновение от столь неожиданных вестей Лора наконец пришла в себя и произнесла:
– Погоди, а откуда у Соболева твой телефон? – прозвучал справедливый вопрос и за ним тут же последовал следующий: – И откуда он знает, что ты имеешь отношение к антикоррупционной организации?
– Как откуда? Я его дал, когда мы с ним вместе покойника Медведкина в гробу осматривали, а ты на стреме стояла. При этом намекнул ему, что связан с людьми, которые борются с коррупцией. Тогда уже было видно, что он мужик надежный. Ну, а теперь, видимо, вспомнил тот наш разговор и рассказал о нем министру обороны, который симпатизирует нашей организации.
– Да уж, дела, – вздохнула Лора…
Андрей глянул на часы. Поднялся, предложил:
– Пошли, Лора. Нас Соболев ждет. Обещал, что прямо сегодня встречу с министром организует…
Глава 11
Белорусский вокзал, где условились встретиться Ларин с Соболевым, жил своей привычной жизнью. Прибывали-отправлялись поезда. Туда-сюда сновали люди с чемоданами, баулами. То тут, то там мелькали в толпе полицейские патрули. Тянулись по перрону организованной группой, прибывшие в Белокаменную на заработки гастарбайтеры, которых вел за собой представитель одной из московских строительных компаний. Завсегдатаи вокзала – бомжи, которых безуспешно гоняли сотрудники правоохранительных органов, просили у прохожих подать им на хлеб. Клянчили денежку и шныряющие повсюду малолетние цыганята.
В самом здании вокзала было чуть спокойнее, чем на улице. К билетным кассам тянулись длинные очереди. Толпились у киосков с печатной продукцией отправляющиеся в путь пассажиры, которые хотели прикупить сканворды-кроссворды, журналы, «желтое» чтиво, чтобы было чем занять себя во время долгой поездки. Томились в зале ожидания гости столицы, которые поспешили купить обратные билеты на поезда, отправляющиеся через два-три, а то и четыре часа. Казалось, почему бы всем им не скоротать время, гуляя по городу. Все лучше, чем сидеть на одном месте. Но у каждого из них были свои причины. Кому-то не хотелось сдавать тяжелый багаж в камеру хранения… Кто-то целый день провел на ногах и теперь отдыхал…
У входа в привокзальное кафе топтались Андрей с Лорой. Первый то и дело бросал взгляды на наручные часы и приговаривал:
– Ну и где же он запропастился?
На что его напарница отвечала:
– Слушай, а может, с ним что-нибудь случилось? У него же врагов не меньше, чем у нас с тобой.
Но думать о подобном Ларину не хотелось. Он надеялся, что с Полундрой все в порядке. Может, в пробке застрял? Вот и опаздывает.
Наконец Соболев объявился. Мужчины обменялись крепким рукопожатием – так, словно были давнишними товарищами. После чего Виктор коротко кивнул Лоре, мол, и тебе привет – с сожалением в голосе произнес:
– Только что мне звонил министр, подтвердил, что встреча состоится. Но по каким-то неизвестным мне причинам неожиданно выдвинул одно условие… – он на какое-то мгновение замолчал, а потом с трудом выдавил: – Короче, со мной может поехать только один из вас.
Антикоры переглянулись. Условие выглядело странным. Ну какая разница Арсеньеву – встретится с ним один агент организации или двое? Впрочем, именно он был инициатором встречи. И имел полное право решать, в каком составе она должна пройти.
– Так что быстрее определяйтесь, кто из вас… время не ждет… – торопил бывший боевой пловец.
Возможно, Лора была лучшим парламентарием, чем ее напарник. Но ведь мужчине с мужчиной договориться гораздо проще. А потому было принято совместное решение – на встречу с Арсеньевым отправится Андрей.
– Потом я тебе позвоню и расскажу, как все прошло, – бросил Ларин, и они с Соболевым заспешили в метро.
– Удачи! – крикнула им вслед Лора.
В скором времени Андрей с Виктором доехали до конечной станции одной из веток Московского метрополитена, выбрались на поверхность и зашагали к виднеющейся невдалеке охраняемой автостоянке. Над ней возвышался недавно сданный в эксплуатацию многоэтажный жилой дом, вокруг которого вовсю кипели строительные работы. Вскоре здесь должен был вырасти целый спальный район со всей необходимой инфраструктурой.
– Не пойму, почему министр не назначил встречу где-нибудь в центре, а решил провести ее за городом? Ведь так и ему удобнее было бы, и нам с тобой, – вслух размышлял Ларин, едва поспевая за Соболевым.
– Наверное, по той причине, что в городе много лишних глаз и ушей. А ему светиться в нашей компании не с руки, – предположил Полундра.
– Что ж, логично, – согласился Андрей.
Мужчины забрались в старенький «Фольксваген». Виктор завел двигатель, вырулил с автостоянки и влился в нескончаемый поток автомобилей, несущихся по скоростной трассе. За окнами промелькнула стройплощадка будущего микрорайона: бульдозеры, грейдеры, экскаваторы – и вдоль дороги потянулась пока еще нетронутая всей этой техникой лесополоса.
Лихо промчав по автотрассе километров тридцать, Соболев моргнул правым поворотником и ушел на узкую дорогу с двухполосным движением. Взору Ларина предстали старенькие деревенские домики, соседствующие с новенькими коттеджами. Проехав некогда большую деревню, которая постепенно превращалась в полноценный поселок за счет активно скупающих землю под усадебные участки столичных жителей, «Фольксваген» свернул на ведущую в сосновый лес проселочную дорогу, запылил по ней.
– Мрачное место, – осматривался по сторонам Андрей.
– Зато укромное, – убежденно проговорил Виктор.
Через несколько минут проселок уперся в небольшую поляну, на которой стояли два джипа с тонированными стеклами. Возле них – шестеро мужчин с непроницаемыми лицами в строгих черных костюмах. У каждого в ухе миниатюрный беспроводной наушник. А вот Арсеньева нигде не было видно.
«Видимо, в одном из внедорожников сидит», – подумалось Ларину, когда Полундра затормозил.
К остановившемуся «Фольксвагену» тут же заспешили несколько фэсэошников. Они корректно обыскали выбравшихся из салона машины мужчин на предмет оружия и, убедившись, что те не вооружены, расступились. Один из них при этом поднес правую руку к губам и произнес в рукав, где прятался микрофон:
– Чисто.
Задняя дверца одного из джипов открылась. На травку спрыгнул начохраны, отошел в сторону. Следом за ним из внедорожника выбрался Арсеньев. Выбрался и бодро зашагал навстречу кап-лею в отставке и агенту-антикору.
– Вы уж извините, что пришлось вас обыскать. Начальник моей охраны настоял, – пожав руку одному и второму, произнес министр обороны и принялся пристально разглядывать Ларина – наконец спросил: – С кем имею честь?
– Можете называть меня просто Андреем, – ответил тот и добавил: – Не люблю, когда меня по отчеству величают. Ну, а как зовут вас, я знаю. Так что приятно познакомиться, Игорь Михайлович.
Соболев хотел было что-то сказать, но Арсеньев опередил его:
– Хорошо, Андрей, – кивнул он и прищурился. – Ну, а кем вы в вашей организации по борьбе с коррупцией являетесь? Я же должен знать, кого уполномочили на встречу со мной. Рядового агента или кого из руководства…
– Я всего лишь агент. Тем не менее руководитель нашей организации на время встречи с вами передал мне все свои полномочия. Поэтому можете считать, что вы разговариваете сейчас с главным антикором страны, – доступно пояснил Ларин.
– Интересно у вас там все устроено, – хмыкнул себе под нос министр и перешел на неформальный тон: – Ладно, мужики, давайте прогуляемся. Нам нужно многое обсудить.
Арсеньев, Соболев и Ларин неспешно брели лесной тропой и о чем-то оживленно говорили. Правда, говорил по большей части первый. Двое же остальных внимательно слушали его и кивали. Тем временем всю троицу сопровождали начохраны министра обороны со своими людьми. Все они пристально и напряженно всматривались в чащу леса. Попадись им сейчас на глаза грибник – тут же бросились бы к нему, обыскали с ног до головы. Вдруг это тот самый водолаз с речки, замаскировавшийся на этот раз под безобидного грибника, чтобы довершить незаконченное дело? Ведь Игорь Михайлович так и не разъяснил начальнику своей охраны, что произошло в тот день на реке. Вот теперь тому и мерещились повсюду злоумышленники. А эта его настороженность передавалась и другим фэсэошникам.
– Без сомнений, цели вашей организации благородны и вызывают уважение, – рассуждал Арсеньев, – но меня смущают некоторые методы, которыми вы этих самых целей достигаете.
– Поясните, пожалуйста, – попросил Андрей.
– Ну, вот смотрите, – проговорил генерал-полковник, запрокинул голову и посмотрел на раскачивающиеся на ветру вершины сосен, – одних проворовавшихся чиновников вы с помощью добытого на них компромата упекаете за решетку. Тут я вас полностью поддерживаю, так как вор должен сидеть в тюрьме. А вот отдельных чинов, которые наворовали не меньше и не больше тех своих коллег, кто отправился в места не столь отдаленные, вы почему-то убиваете. Этого я понять не могу и, честно говоря, расцениваю как неоправданную жестокость. Зачем вы используете такие жестокие методы? Зачем?
