Софи хотела побежать, но тут мистер Джаром легко поднял жену на руки и занес в дом. Догонять их было смешно, и Софи уже не спеша вошла в прохладное здание.
В огромном вестибюле стояло несколько слуг, и чем-то недовольная Мэгги сердито смотрела вслед хозяевам. Когда Софи пошла наверх, строго спросила:
– Вы куда, мисси?
Удивленно оглянувшись, Софи ответила:
– К маме. У нас есть о чем поговорить.
Мэгги замахала руками, как лопастями мельницы и строго приказала:
– Не смейте! Мужчина не для того уносит на руках в спальню свою жену, чтобы вести светские разговоры!
Софи замерла, покраснев. Как все взрослые дети, она не представляла секса между родителями. Но, сообразив, чем занимаются ее помирившиеся родители, повернулась и пошла к себе, решив переодеться к ужину.
На этот раз, решив порадовать сверхзаботливую няньку, – а Мэгги и впрямь оказалась ее нянчившей с младенчества нянькой, – она натянула длинное платье с небольшим декольте и застегнула на шее нитку крупного жемчуга из большой коробки с драгоценностями, стоявшей в шкафу. И вспомнила их последний спор.
– Это все ваше, мисси. Это вам дарили еще бабушка с дедушкой до вашего исчезновения. Ну и отец, естественно. Думаю, что, если бы миссис Джаром захватила с собой свои и ваши драгоценности, вам бы жилось гораздо лучше. А еще лучше было бы, если б она жила здесь, как и полагается жене богатого джентльмена.
Лучше? Софи сердито заявила, что на месте матери тоже бы ушла, не желая терпеть измен мужа. И добавила про себя, что уже, по сути, и сделала, уйдя от Клейтона.
Но Мэгги все равно не одобряла поступок хозяйки.
– Но она же клялась ему у алтаря! В здравии и в болезни и так далее.
– Но ведь и он клялся ей в том же самом!
– Но ведь он же мужчина, мисси!
– Мэгги, по-твоему, получается, для женщин – одно, а для мужчин – другое? То есть женщина должна всё, а мужчина – ничего? Вообще-то это называется двойной моралью!
– А по-моему, вас просто неправильно воспитала ваша мать!
Рассердившись, Софи пригрозила:
– Не смей ни в чем обвинять мою мать! Или я скажу отцу, что не желаю иметь такую служанку! Я, кстати, и без прислуги прекрасно обхожусь!
Будто только сообразив, какое место она занимает в этом доме, Мэгги примолкла, сердито насупившись. И уже молча принялась выкладывать на диван приличные, по ее мнению, наряды. Но Софи демонстративно надела топ и шорты, вызвав у Мэгги гримасу, подобную тем, что бывают у людей с больными зубами.
Но теперь Софи решила сделать шаг к примирению и одеться так, как и подобает примерной дочери богатого южного джентльмена.
Мэгги оценила ее достойный вид и тотчас довольно заулыбалась, будто это было ее личным достижением.
Ужин начался позже минут на десять, а Джордан с Кристин так и не появились. Софи очень хотелось увидеть мать и поговорить, но не могла же она вломиться в спальню родителей?
После длинного неспешного ужина она пошла в кабинет отца и включила компьютер. У ее удивлению, оказалось, что можно беспрепятственно выйти в Интернет, что она и сделала. Она написала Мэри, своей подруге по работе в ресторане, подробное письмо о том, что с ней случилось, и принялась ждать ответ.
Его все не было, и она совсем было решилась послать сообщение и Клейтону, но воздержалась. Как отец смотрит на ее слишком свободные отношения со Стивеном, она уже знала. Конечно, это было бы ерундой, если бы Стивен ее любил, но он относился к ней с холодным безразличием. Просто использовал вместо резиной куклы. Даже хуже, – ушел, лишь только она ему надоела. Но, может быть, теперь, когда у нее поменялся социальный статус, Клейтон изменит о ней свое мнение?
И тут же язвительно расхохоталась. В своем ли она уме? Зачем ей человек, который будет терпеть ее только из-за ее положения в обществе, а сам погуливать налево? Да Стивен и не будет менять свои взгляды и терять свою свободу. А для нее столь неприличная с точки зрения этих чопорных южан связь больше невозможна. Да она и сама не хочет больше влезать в такие слишком уязвимые для женщины отношения.
Сообщения от Мэри все не было, и она решила немного поиграть. Скачала из Интернета последнюю логическую игрушку, в которую еще не играла, и не успокоилась, пока не прошла ее до конца.
Опомнившись, взглянула на часы. Первый час ночи! Ей стало стыдно. Она же давно должна быть в постели! Неужели Мэгги ждет ее до сих пор?
Прокравшись в свою спальню, убедилась, что там никого нет, и облегченно вздохнула. Как же ей надоела такая жизнь! И поспать-то дольше обычного не моги, и есть приходится строго по расписанию. И одеваться приходится так, как считает нужным какая-то там нянька. Да уж, не позавидуешь этим богатым. Так зависеть от обслуги!
Утром, как и все эти дни, она проснулась от бившего в глаза потока беспощадно яркого света. Приоткрыв один глаз, убедилась в правоте своей догадки – это Мэгги по-хозяйски распахнула тяжелые гардины.
– Мэгги, закрой! Я спать хочу!
Нянька с изрядной долей нахальства заявила:
– Вставайте, мисси! Нечего сидеть за этим бездушным ящиком по полуночи! Скоро завтрак!
Есть Софи совершенно не хотела. Она вообще по утрам старалась не есть. Но, понимая, что Мэгги все равно не отстанет, поплелась в ванную.
Приведя себя в порядок, в знак протеста снова натянула шорты и топ, и под негодующими взглядами Мэгги спустилась в столовую.
К ее удовольствию, на этот раз стол был не накрыт, и в буфете можно было взять все, что душа пожелает. Выбор здесь был не меньше, чем в ресторане «Огни Нью-Йорка». Ограничившись омлетом с зеленью и кофе, Софи вышла на террасу и призадумалась. Интересно, когда отец выпустит мать из постели? Она прекрасно знала, что мама любит вставать рано, почти на заре.
Но шел уже одиннадцатый час, когда из французского окна на террасе появилась несколько встрепанная Кристин. На ней были блузка без рукавов и легкие белые брюки, а не юбка, как, по мнению Мэгги, полагалось приличной леди.
Вышедшая следом за ней Мэгги не преминула язвительно заметить:
– Да уж, одеваться как, настоящая леди, вы никогда не научитесь!
Кристин неторопливо развернулась и спокойно объявила:
– Вы уволены, Мэгги! Извольте собрать свои вещи, и чтоб через час ноги вашей здесь больше не было!
Опешившая служанка строптиво возразила:
– Да у меня гораздо больше прав находиться здесь, чем у вас! Мои предки до седьмого колена работали в этом поместье! А вы отсюда удрали, и пяти лет не прожив! Вы здесь никто!
Зарвавшуюся служанку остановил сердитый голос мистера Джарома:
– Это кто здесь никто? Моя жена? Хозяйка этого поместья? Вы в своем уме, мисс Кросс?
Мэгги даже оглянулась, чтобы посмотреть, кто это такая, мисс Кросс. Поняв, что хозяин обращается к ней так, как никогда не обращался, испугалась, но продолжала храбриться, не веря, что ее и в самом деле могут выгнать, как приблудную собачонку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
